пол. Корона соскочила с головы Медб и покатилась по полу, Зоя остановила ее ногой. Нагнулась, подняла и надела себе на голову. Усмехнулась:
— А ты, — бросила она, не поворачивая головы, стоявшему невдалеке Карлу. — Пойди возьми корону Габриэля. Они принадлежат нам по праву!
Она вскинула руку с мечом вверх, величественная и прекрасная, капли крови с короны терялись в ее красных волосах… И армия Габриэля застыла на миг, опустила оружие и в едином порыве благоговения опустилась на одно колено.
— Армия приветствует свою королеву, — сказал Хэвен из-за спины Зои. Кашлянул коротко и влажно, болезненно. — Они признали тебя.
Прямо стоять остался только Габриэль.
— Сдавайся, — сказал ему Карл.
— Хочешь меня убить? — Габриэль поднял кулак, бросил на него хитрый взгляд, и Зоя прищурилась, гадая, что же король сжал в руке. — Ну, рискни! Только тогда ты никогда не получишь то, что у меня есть.
Меж пальцев Габриэля сверкнул гладкий опал, и Зоя вздрогнула, догадываясь, какую великую драгоценность может предложить нечестивец за свою жизнь.
— Я ведь старый друг Кроноса, Вида, — захохотал Габриэль (Карл поморщился от этого звука, досадуя, что он — брат, к тому же, близнец этого безумца). — Заключить еще одну сделку для меня не составило труда. Я выторговал у него душу твоего смертного любовника. Вот только ты ее никогда не получишь!
— Даже не хочу спрашивать, что ты отдал взамен!
Габриэль и не ответил. Он поднес камень к груди и вдавил его… Опал исчез в плоти, словно утонул в мягком масле.
— Рискнешь убить меня — и его душа пропадет из этого мира навсегда.
Зоя шагнула к свергнутому королю, но только раз, растерянная.
— Вот ты дурак, — рассмеялся Карл, наблюдая эту сцену. Он подошел к девушке, взял ее за плечо, не успокаивающе, по-хозяйски: «моя власть». — Если б мы тебя прикончили, твоя душа переродилась бы в другом теле. Да, королем ты бы уже не был, да, может быть, и забыл бы все. Но ты все-таки сумасшедший. Или идиот.
— Что же мы будем делать с ним? — Зоя качнула мечом по направлению к Габриэлю. Карл пожал плечами.
— Я еще не решил. Наверное, подвергнем его одной из тех пыток, которые он приберегал для нас или твоих канадских друзей. А пока — в темницу его. Пусть подождет там моего королевского решения.
Габриэль издал негодующий вопль, перешедший в изумленный взвизг, когда двое дини ши из его гвардии шагнули и взяли тирана за плечи, заломили ему руки за спину, и согнули в почтительном поклоне. Корона слетела с его черных кудрей и покатилась по полу — прямо под ногу Карлу и его Виде.
Зоя нагнулась, подняла золотой круг, украшенный магическими камнями — такими же, что были в ней. И в этот момент она почувствовала небывалую слабость, понимая, что настал момент моментов. Даже воздух вокруг нее, казалось, сгустился, затрещал от напряжения, как в преддверии грозы. Зоя протянула корону над головой Карла. Он наклонился, позволяя ей увенчать его.
— Сим возвращаю тебе трон, принц. Отныне можешь отринуть прежнее имя — ты больше не человек, ты король сидов. И больше не свободный 7, ибо власть — это бремя. Клянусь стать твоей властью. Твоей Видой.
Они завершили ритуал и скрепили ее поцелуем. И еще какое-то время стояли так: новый король Неблагого Двора Натаниэль держал за плечи свою Виду, дрожащие ноги которой так и грозили подвести хозяйку, стоящую на залитом кровью полу. Откуда-то издалека доносились частые вздохи раненого Хэвена, но обернуться и посмотреть, как он там, ни у одного из них двоих не было сил.
Все еще ждали, что еще выпадет на их долю. И вот двери зала распахнулись и вошла… Кларисса?
Нет. Волосы ее теперь были длинными, невесомыми — они летели по воздуху за ней, как хвост кометы, и в них играли звезды.
Бывшая… и возвращающаяся на трон королева Благого Двора, леди Федельм Девять-Обликов.
— Дети мои, ваше испытание завершено, — с улыбкой произнесла сида. — Вы завоевали Неблагой двор и ваше изгнание отныне окончено.
И Натаниэль с Видой в изнеможении рухнули на колени, не расцепляя объятий.
Им позволили вернуться домой.
Нет, вправду вы решили, синьор, венчаться с этой дикой кошкой?
Уильям Шекспир, «Укрощение строптивой»
Правители сменились в обоих Дворах: трон Благих заняла Федельм. Почему она потеряла его, Зоя не знала, это произошло еще до её создания. Но, видимо, сида, скрывавшаяся долгое время под именем Клариссы, имела право занять престол как только его освободит Медб. С Карлом же и его Видой дело обстояло несколько сложнее.
Коронация была назначена на ближайшее полнолуние. Двор без короля слабеет, а потому требовалось поспешить, насколько это было возможно в рамках соблюдения традиций и ритуалов. Прошло не так много времени, но Зоя уже почувствовала, что реальное отношение к ней отличается от того восторга, что выказали ей жители Аннувна в день их битвы с Габриэлем. Да, тирана не любили, но теперь, избавившись от него, народ начал задумываться, кого хочет видеть на троне. Какого короля. Какую королеву. Кажется, кого угодно, но не Карла и его игрушку. Если б в бою они не показали такого искусного мастерства биться, должно быть, им бы бросили вызов в борьбе за корону.
Зоя снова чувствовала взгляды на себе, всё те же, что и пять веков назад — подозрительные, испытыющие, почти неприязненные. Её помнили сперва любимой игрушкой короля, затем — бунтовщицей, теперь — ведущей на трон преступника. Зоя могла догадаться об этом, но она больше не боялась осуждения. На груди у неё сиял знак Богини на тонкой цепочке, рука покоилась на единственном в обоих Дворах стальном мече — только ей, единственной в Аннувне, железо не жгло кожу.
И вот теперь, в утро коронации, Карл и Зоя держали речь перед подданными. Чтобы ритуал прошел без сучка без задоринки, требовалось сейчас же убедить Неблагой Двор, что они — хорошие претенденты на трон. Зоя заняла место на возвышении: почти такая же, как в день битвы, только без крови на лице, и не в красном платье, а в чёрном, в которое ее обряжал Габриэль после того, как перепаял творение брата на свой вкус. Сзади к девушке приблизился Карл, точнее, уже Натаниэль: её жених, её принц. От него повеяло запахом осенних увядающих цветов, раздражающе-сладким, но именно таким, какой должен быть у правителя Неблагих. Ладонь Карла накрыла руку Зои, лежащую на эфесе меча.
— Позволь мне
