Крылья Мальгуса. Ступень Четвертая. Часть первая - Инди Видум

— И кто его так?

— Да я случайно, — заюлил он, забегал глазами, явно кого-то выгораживая.

— Варсонофий, или вы говорите мне правду, или мы с вами расстаемся и больше никогда не встречаемся, — даванул я на него голосом. — Вот еще, врать мне вздумали. Мои артефакты просто так не ломаются. Что с ним произошло?

Он смутился.

— Верховный волхв посчитал, что там может быть маяк, и артефакт отобрал, в сейф экранированный засунул, а вернул в таком виде, — нехотя признал он. — И то вернул, потому что на него надавили. А так бы и не подумал вернуть. Он вас в чем-то подозревает, хотя так и не говорит в точности в чем.

Под конец Варсонофий тараторил как сорока, при этом размахивая руками и смущенно улыбаясь. Если кого и можно было заподозрить в общении с Накрехом, то точно не его. Такие типы не от мира сего, никогда не участвуют в политических играх и даже не замечают, когда что-то происходит прямо у них под носом. А вот его начальник, так называемый Верховный волхв, должен был заметить. Вопрос, почему не сказал. Вариантов может быть два: либо замешан, либо испугался. Предположим, самый плохой вариант — замешан, хотя и в варианте, когда у главы волхвов крадут ценный артефакт, нет ничего хорошего. Мог бы стать Накрех главой волхвов? Про волхвов я не знал ничего. Возможно, они так же ходят возле нас, как и остальные люди. И даже магию используют. Просто на общем фоне это незаметно. Мог ли быть верховный волхв на приеме у Мальцева и попасть под Накреха? Мог. Но тогда почему он не во дворце? Времени-то уже прошло дай боже.

— Варсонофий, а при вступлении в должность Верховный волхв принимает какие-то клятвы, связанные с правящим домом? — не стал я ходить вокруг и около.

— Отдельно не принимает, но у нас существует правило не лезть в политику, — осторожно ответил волхв, недоуменно на меня смотря. — А?..

— Именно правило, не клятва? — продолжал я напирать. — Что будет в случае нарушения?

— Из волхвов выгонят, — чуть уверенней ответил он. — Это самый плохой вариант, который может случиться. Там ритуал такой, что исключают из волхвов и отрезают от знаний. Иногда даже магия блокируется. Но это полный круг надо собирать. Для блокировки. Блокировка — это вам не простое дело и согласие Круга опять же надо. Что случилось-то?

Разговаривали мы только вдвоем. Постников застыл около машины, готовый подойти в любой момент, как я его позову. Пока он не торопился, и правильно — при нем Варсонофий не только не будет откровенничать, но и вообще постарается убежать. А ответы мне нужны. От них зависит слишком многое.

— Видите ли, Варсонофий, дело в том, что вам вернули не мой артефакт.

— Как это? — удивился он. — Все в точности, как раньше было, только на детальки разобрано.

— Это разобрали такой же телефон и навесили на детали обрывки похожих плетений, — пояснил я. — Для вас выглядит так же, на что и рассчитывал тот, кто телефон похитил.

— Вы думаете?.. — скептически спросил он. — Кому нужно было похищать ваш телефон.

— Тому, кто мне с него уже звонил, — ответил я. — Причем про вас, Варсонофий, он не знает или притворяется, что не знает.

— То есть вам с этого телефона звонили? — Он потряс перед моим носом мешочком с обломками. — Но когда?

— Последний раз — совсем недавно. И не с этого, а с того, который я вам дал. И оказался он в руках очень нехорошего человека, рвущегося во власть.

— Вы думаете, это наш Верховный волхв? — с недоверием спросил Варсонофий.

— Кто-то с ним связанный. И этот кто-то очень опасен. Именно он занимается разработкой химер, в чем были обвинены Вишневские, и именно он уничтожил этот род.

— Это серьезное обвинение. У вас есть доказательства? — неожиданно серьезно спросил волхв.

— О своих планах он мне говорил откровенно, потому что пытался привлечь на свою сторону. Вашего Верховного волхва он может как привлекать обманом, так и подчинением. Если, конечно, не принимать во внимание вариант, что волхв выступает на его стороне добровольно.

— Волхвов подчинить нельзя, — гордо сказал Варсонофий.

— Это серьезное заявление. У вас есть тому доказательство? — с усмешкой повторил я его почти дословно. — У того, на стороне кого сейчас выступают волхвы, есть такие возможности принуждения, что вам и не снились.

— Но это безнравственно, — залепетал он. — Наша связь с природой…

— Не сможет вас защитить против маньяка. Собственно, сейчас у вас два варианта: если вы оставляете все так, как есть, то вы поддерживаете того, кто собирается сместить императора и повести свою политику, или вы помогаете нам остановить этого типа.

— Ярослав, ваши слова меня пугают, но я ничего не решаю, — остановил он мои откровения. — Мне нужно посоветоваться.

— Надеюсь, не с Верховным волхвом? — уточнил я. — Даже если он не на стороне преступника, то тот пользуется его возможностями и знает все, что знает Верховный волхв.

В последнем я не был уверен, но перестраховаться стоило. А то побежит сейчас мой собеседник к тому, кто может передать все Накреху.

— Не с Верховным, — согласился Варсонофий. — Он, знаете ли, в последнее время ведет себя странно, и у нас поговаривают о смещении. — Он замер и совсем уже затравлено сказал: — Вообще-то это тайна, и я не должен был говорить посторонним о наших внутренних делах.

— Я разве посторонний? Я ученик волхва, — напомнил я, пока моего собеседника не начала грызть совесть за его оговорку. — Я предлагаю вам следующее. Вы советуетесь с кем-то, кому вы доверяете и кто в оппозиции к нынешнему вашему главе, и если он решит, что нужно поддержать законную власть, то приходит на встречу со мной. Я буду ждать час на квартире, после чего, увы, вынужден буду уехать. У меня, знаете ли, Варсонофий, очень много дел. Трубку еще одну я не могу вам дать, потому что сейчас на руках ее у меня нет. Обычный телефон я не могу использовать почти