Мак Рейнольдс
Тайный агент
Войдя в ванную комнату, Рекс Бадер открыл шкафчик с лекарствами, взял с полки пузырек и вытряхнул себе на ладонь две таблетки, маленькую и побольше. Он с отвращением поглядел на последнюю. Теоретически побочных эффектов от нее быть не должно. На деле же стоит только чуть подстегнуть скорость, с которой усваиваются знания, и начинаешь чувствовать себя, как наркоман после хорошей дозы «травки» или как пьяница с похмелья. С другой пилюлей проблем как будто меньше, да и соображается после нее неплохо. Рекс не был фармакологом, но тем не менее знал, что эта вот штучка состоит в отдаленном родстве с мескалином.
Он проглотил обе таблетки, запив их водой из-под крана, вышел из ванной в крошечную, как и вся квартира, спаленку, уселся за стоявший в углу комнаты письменный стол, включил телебустер и надел наушники. Набрав на клавиатуре код, он подключился к центральной информационной системе и передал сигнал, что готов к сегодняшнему уроку испанского языка.
Поначалу дело шло туго. Как обычно, сущей мукой оказалась фонетика. Машина снова и снова поправляла Рекса. Человеку, которому уже за тридцать и который не знает никакого другого языка, кроме английского, не так-то просто совладать с раскатистым «р» или с кастильским пришептыванием.
Но наконец начали действовать пилюли, и Рекс приободрился.
И тут в дверь позвонили.
Рекс бросил взгляд на стенной экран, куда проецировались изображения посетителей. У двери стоял незнакомый мужчина в очень дорогом безупречно сшитом костюме.
Вздохнув, Бадер поднялся из-за стола, снял наушники и пошел открывать. Телебустер он, правда, выключать не стал.
Разглядывая державшего в одной руке портфель незнакомца, Рекс про себя решил, что более состоятельного на вид человека ему встречать еще не доводилось. Одет посетитель был весьма изысканно, и Рекс подивился, откуда он достал этот чудесный серый материал для своего костюма. Наверно, из Англии. Людям среднего достатка вроде него, Бадера, о таком костюме можно только мечтать.
Незнакомец спросил:
– Мистер Рекс Бадер? Меня зовут Темпл Норман.
– Очень рад. Проходите. Чем могу быть полезен?
Рекс провел Нормана в гостиную, указал ему на диван, который по ночам превращался в постель, а сам опустился в кресло.
Темпл Норман поставил себе на колени портфель, открыл его и вынул пачку бумаг. Быстро проглядевших, он кивнул и сказал:
– Ну, конечно же.
Было еще слишком рано, чтобы предлагать гостю выпить. Рекс помялся, откашлялся и, указав рукой на бумаги, спросил:
– Не откажите в любезности, что это такое?
Посетитель поднял голову.
– Ваше досье из Национального банка данных, мистер Бадер.
– Мое досье? А зачем вам мое досье? Вы что, представитель этого самого банка?
Темпл Норман покачал своей красиво остриженной головой.
– Нет. Однако, мистер Бадер, если знать, куда обращаться, из Банка вполне возможно получить досье на любого человека. Правда, это всегда обходится недешево.
– Значит, вам известно, куда в таких случаях следует обращаться?
– Не мне, мистер Бадер, а фирме, которую я представляю.
Рекс перевел дыхание.
– Ну что ж, давайте перейдем к делу. Что вы от меня хотите?
– Быть может, я предложу вам работу. Но сначала, если не возражаете, несколько вопросов.
Норман окинул надменным взглядом комнатку. Рекс Бадер терпеливо ждал.
– Прежде всего позвольте напомнить вам, мистер Бадер, что мы живем в эпоху Должнократии и что основной движущей силой нашего общества является прагматизм. Судя по вашему коэффициенту интеллектуальности и по полученному вами образованию, у вас неплохие способности. Тем не менее, если верить досье, ваш достаток немногим отличается от достатка безработного, живущего на негативный подоходный налог, НПН[1].
Рекс произнес наставительно:
– Мистер Норман, сегодня, чтобы занять в жизни достойное место, необходимы три момента. Первое – относительно высокий коэффициент интеллектуальности. Второе – приличное образование.
– А третье?
Посетитель слегка нахмурился, словно это было для него загадкой.
Рекс сказал:
– Термин «коэффициент интеллектуальности» или КИ, которым мы так широко пользуемся, не совсем точен. Наши психологи оценивают не общий интеллектуальный уровень личности, ибо это попросту невозможно. Нет, они выясняют, насколько вы способны преуспеть, получив то или иное дополнительное образование. И потому они проверяют ваши речевые способности, вашу ориентацию в пространстве, ваши память, сообразительность, умение считать, реакцию на неожиданность, ловкость рук, способность к инженерному творчеству и к канцелярской работе, эмоциональную зрелость, умение делать выводы, спектр зрения, сексуальные влечения, осязание, слух, вестибулярный аппарат, аккуратность, настойчивость, состояние нервной системы, умение наблюдать. Однако есть еще одно свойство, которое они не могут оценить, но которое необходимо в наше время, чтобы добиться успеха.
Собеседник продолжал хмуро глядеть на него.
– Везение, – пояснил Рекс.
– Понятно. Вы хотите сказать, что удача обошла вас стороной?
– В общем, да. Но я не сдаюсь, мистер Норман. Закончив университет, я поступил в авиашколу, имея намерение стать летчиком.
– Что ж, могу вам посочувствовать.
– Спасибо. Когда подошло время моего выпуска, выяснилось, что все самолеты отныне летают на автопилоте. А работу, которую нельзя доверить роботам, выполняют заслуженные ветераны-профи. Так что мне пришлось переквалифицироваться: я записался на курсы подготовки специалистов для нефтеперерабатывающей промышленности.
– Так-так. И, разумеется, оказались не у дел, когда перешли на использование ядерной энергии?
– Совершенно верно. Прогресс во второй раз перехитрил меня. Но я решил, что больше не позволю себя дурачить, и выбрал такое поле деятельности, где прогрессом и не пахнет. Видите ли, я большой поклонник детективных романов – с тех самых пор, когда впервые прочитал Яна Флеминга и Джона Д. Макдоналда. А уж если речь идет о борьбе с международной мафией, то тут меня от книги за уши не оттащить. Короче говоря, я прошел соответствующее обучение, получил лицензию частного детектива и занимаюсь этой работой по сей день.
– Сидя на негативном подоходном налоге?
– Да.
– Почему?
– Почему? Ну кому сегодня нужен частный детектив? После введения универсальной кредитной карточки и псевдодоллара, когда при расчетах уже не требуется ни наличных, ни чековой книжки, девяносто пять из каждой сотни моих коллег лишились своего куска хлеба. Преступления в его первозданном виде ныне просто не существует. Даже количество разводов резко сократилось: ведь семьями теперь обзаводятся очень и очень немногие, так что какие уж тут разводы.
