Анна Игнатенко
The smart, the stupid and the dead
— Нет, сэр, вы не можете объявить это имущество своим.
— Но почему?! — юное дарование отчаянно взмахнуло руками. — Хозяин его бросил!
Я тяжело вздохнул.
— Потому что хозяин против.
— Но он мертв! Разве это не делает данную вещь ничейной?
Странная конструкция в углу кабинета слегка пошевелилась.
— А чего это вы решили, что я мертв?
Кладоискатель даже задохнулся от возмущения:
— Да вы… да я… только посмотрите на себя! Кости и… кости! И железяки торчат! Чтобы кости не распадались.
— Ну и что?
Юноша молитвенно протянул ко мне руки:
— А никак нельзя доказать, что он мертв? Может, пусть врач его освидетельствует?
Это становилось скучным.
— Сэр, по законам этого штата подобная процедура не возможна при прямом отказе пациента. А я думаю, что он откажет. Да, мистер Рольфо?
Конструкция слегка кивнула. Что-то скрипнуло.
— Откажу. Не хочу осмотра у врача. Не нужен мне врач.
Я развел руками:
— Увы. Если вы, сэр, не собираетесь начать карьеру вора, то все найденное вам лучше оставить здесь.
На юношу было жалко смотреть, но я действительно ничем не мог ему помочь. Разве что дотащить имущество нежелающего успокаиваться мистера Рольфа до кладовой.
На прощанье кладоискатель нежно погладил бок старого сундука, выкопанного им в заветной лощине, и отправился ловить попутку до границы. С этим у нас проблем обычно нет.
А вот с мистером Рольфо проблемы намечались. Так как грешный сундук притаскивали ко мне седьмой раз, я решил больше не отдавать его законному владельцу.
Владелец был обескуражен.
— Что? — внутри мертвеца все хрипело и скрипело — но, это — мое!
— У вас есть подтверждающий документ?
— Это перешло мне по наследству от… от…
— От мисс Эмилии? — я решил помочь забывчивому собеседнику.
— Да! И было оглашение завещания, и…
Договорить мистер мертвец не успел. Дверь кабинета распахнулась (в который раз за день!), и нашу компанию пополнила дама средних лет весьма примечательно наружности.
— Здравствуй, дорогой Ричард! — нежное воркование предназначалось мне. — И ты… наследничек!
Вторая фраза касалась моего собеседника.
— Мисс Эмилия! — я бодренько подскочил и придвинул даме стул. — А мы тут как раз обсуждали судьбу сундука.
— Моего сундука? — делано удивилась дама. — А что его обсуждать? Несите в гостиницу, к Мери, я там остановилась.
Мистер Рольфо заскулил:
— Но тетя! Вы же оставили это мне!
Дама рассмеялась. Если бы у меня в кабинете были колокольчики, они бы сдохли от зависти.
— После моей смерти, наследничек. После моей смерти.
— Но разве вы не?..
Договаривать мистер Рольфо почему-то не стал.
Проводив веселое семейство до двери вместе с пресловутым сундуком (хоть что они там хранят? За одиннадцать лет так и не удосужился посмотреть), я закрыл офис и отправился обедать.
Последние полгода лучше всего кормили у малыша Юлиуса — младшего из удушенных сыновей семейства Джани. Малыш хорошо сохранился, даже язык ему неплохо прооперировали — обычно-то повешенные не могут потом разговаривать, но тут эльфы расстарались. Впрочем, с такими деньгами, которые водились у семейства Джани, даже тролли запоют. Так что, принимая заказ, Юлиус улыбался мне, как живой. Его благодарность за быстрое раскрытие того дела не уменьшалась. И то, что убийца братьев Джани так и не доехал до тюрьмы — не моя вина. Я прилагал все усилия! Разве что не стал ему родной мамой! Впрочем, именно родная мама его и достала. У нее всегда был хороший глаз. И лучшие патроны. И, после того как она, по милости родного сына, пролежала полгода на чердаке, никакие сантименты не могли ей помешать.
Как только принесли заказанное, я очертил вокруг столика круг и почти успел его замкнуть. Почти… Ах, как хотелось спокойно пообедать! Но нет. Всегда найдется кто-то готовый испортить обед помощнику шерифа. В этот раз это были двое живых и некто, умерший настолько давно, что от него осталось одно приведение. Я с интересом рассматривал облачко, из которого иногда выныривал улыбающийся череп. Если и такие начнут утверждать свои права на прижизненное имущество… А я тогда буду просить их расписываться в протоколах. Распишешься — бери свое. Не смог — не бери.
— Господа, у меня обед.
Живые, кажется, смутились. Им что, действительно в голову не пришло, что я не захочу говорить о работе здесь? Смешные!
— Мы зашли в ваш офис, там никого не оказалось. Какая-то дама подсказала, где вас можно найти…
Я приятно улыбнулся.
— В офисе. Меня можно найти там. Через полтора часа. Разрешите…
Я легонько пихнул назойливого просителя и одним движениям замкнул круг. А вот вам! Обед — это святое!
Живые растерянно топтались за границей круга и, кажется, что-то говорили. Даже махали руками. Я принялся за первое, но не перестал за ними наблюдать. Признаться, мне было интересно — что же они теперь будут делать? Разумнее всего было бы отложить дела и пообедать. Ведь наверняка… что это они делают? От удивления я даже отставил тарелку.
Облачко, бывшее когда-то человеком, «уселось» на руки живому и принялось странно елозить и будто даже подпрыгивать. Потом вдруг накренилось и резко взмыло вверх.
В руках у живого остался череп и какая-то кость. А освобожденное от остатков плоти сознание (или как это сейчас называется?) поплыло в мою сторону, легко пересекло границу отчуждения, и едва не приземлилось в салат. Впрочем, вовремя свернуло в сторону вазы с цветами.
— Приятного аппетита.
Я не нашелся, что ответить. Ругаться уже не было смысла, да, и, скажем честно, когда мертвый по собственной воле расстается с остатками плоти — значит, дело серьезное. Ради простого права собственности на это никто не пойдет.
— И вам доброго дня. Как цветы?
Облачко повозилось и чуть вольготнее раскинулось на букете.
— Пахнут, — голос привидения оказался на редкость писклявым. То ли модель неправильно подобрали, то ли на обслуживания поскупились. Вообще-то эльфы качественно оживляют. Если руки — то руки. Если голос — то голос, а не этот мышиный писк.
Я вернулся к супу. Задавать вопросы не хотелось. И так все расскажут. И наверняка не один раз.
— Господин шериф, нам нужна ваша помощь…
Пришлось отложить ложку.
— Я не шериф. Я помощник шерифа.
Мертвый будто вздохнул:
— А где мы можем найти шерифа?
— Нигде. Он еще в пятьдесят седьмом в Альвхейм отправился. Налаживать работу таможенной службы.
