это произошло?
– Мы ещё не выяснили.
– Так выясняйте поскорее! Имейте в виду, её величество хорошо к нему относилась! Уверен, она выразит желание, чтобы преступник отыскался в ближайшее время.
– Уже.
– Что?
– Уже выразила, – пояснил Стефан. – Мой начальник получил письмо. А сейчас мне бы хотелось спросить, знаете ли вы, что означает татуировка, которую сделал себе альд Броктонвуд? – поинтересовался он, демонстрируя ему рисунок, сделанный доктором в морге.
Вопрос Джерому Эрделлину явно не понравился. Наклонившись над листком бумаги, он недовольно засопел, затем отвёл глаза, но тут же посмотрел на рисунок снова, будто тот притягивал его взгляд. Альберран терпеливо ждал, жалея, что длинные рукава сюртука и рубашки под ним не позволяют ему увидеть, нет ли такой же татуировки у самого допрашиваемого.
Требований Летиции Джером Эрделлин выполнять не стал. Покинул чайную, так громко хлопнув дверью, что колокольчик ещё долго заливался тревожным звоном. Доркас сделала обережный знак, бормоча шёпотом молитвы высшим силам.
Летти вздохнула, глядя на дверь, которая закрылась за шантажистом. Девушка почти не сомневалась, что он явится снова. Ведь желаемого так и не получил – ни денег, ни наслаждения чужим страхом, ни упоения властью над той, которую хотел запугать.
– Мужа бы вам хорошего! – прямолинейно заявила Доркас.
В ответ Летиция ничего не сказала и уже собиралась вернуться к себе в кабинет, как на пороге возник новый визитёр. Им оказался её кузен, племянник отца. Они не виделись довольно давно, и сомнений по поводу его появления не возникало – или пришёл просить взаймы денег, или же до него дошли слухи о смерти Финнеаса.
Выяснилось, что второе.
– Я всё знаю! – воскликнул Саймирен Мортон, указывая на неё пальцем. Вот ведь и вырос в каланчу, и образование получил, а от детской неучтивой привычки так и не избавился. – Ты стала вдовой, ещё не выйдя замуж!
– Ну, положим, это не так называется, – поморщилась Летти. – Что тебя сюда привело? Соболезнования решил выразить?
– А нужно? – ухмыльнулся родственник, встопорщив медно-рыжую макушку. Такого оттенка женщины пытались добиться, окрашивая волосы хной, которая, как и чай, импортировалась из Хинду, а Саймирену он достался от природы. – Ты не слишком-то похожа на горюющую невесту, дорогая кузина.
– Ни к чему, – отозвалась Летиция. – Ты не хуже меня знаешь, что я не была влюблена в альда Броктонвуда. В последнее время уж точно.
– А правда, что он убит?
– Да. Ко мне уже приходили из Службы Правопорядка. Возможно, заглянут и к тебе.
– Вон оно как, – поёжился собеседник. – А ко мне зачем? У меня-то какой мотив?
– Полагаю, они должны проверить все версии.
Спохватившись, что они мешают Доркас работать и чересчур возбуждают своим разговором её любопытство, Летти увела отказавшегося от чая кузена в свой кабинет.
– Так зачем ты пришёл? – снова спросила она, когда они оказались наедине. – Не думаю, что меня арестуют за убийство, которого я не совершала. Уверена, настоящего преступника скоро отыщут, – добавила, несколько покривив душой. Из книг Летиция знала, что отравителей искать сложнее, чем тех, кто в качестве оружия пользовался ножом или пистолетом. Убийца мог быть уже далеко – успеет ли Стефан Альберран нагнать его?
– Я тут подумал… Если Финнеаса Броктонвуда нет в живых и тебя больше никакие обязательства теперь не связывают… – проговорил Саймирен. Не понимая, к чему он клонит, Летти нахмурилась, ничего хорошего не ожидая. Этот избалованный шалопай едва ли намеревался предложить что-то путное. – Может, поженимся, а?
– Что?! – Летиция изумлённо распахнула глаза. Нет, она прекрасно знала, что браки между двоюродными и ещё более дальними родственниками не запрещались, и даже особы королевских кровей не гнушались ими, но и предположить не могла, что сын её дяди снова надумает повторить давнюю попытку сделать ей предложение. Или он не сам, а родители подсказали? Ведь так у их драгоценного сыночка появился бы шанс жить на доходы от чайной империи.
– А чему ты удивлена? Я немного старше, вполне тебе подхожу. И наша свадьба положит конец слухам, которые непременно пойдут после того, как твой жених отправился на тот свет.
– Ты не думаешь, что так станешь куда более вероятным подозреваемым? Люди будут думать, что ты устранил соперника, чтобы жениться на мне. Но это так, к слову. Я в любом случае не собираюсь выходить за тебя замуж. А теперь прости, мне надо работать. Передай дядюшке и тёте мои наилучшие пожелания. Надеюсь, их здоровье в порядке?
– Ты слишком гордая, – процедил Саймирен, дёргая себя за короткую бородку. Такие недавно вошли в моду, но и князь Чаудхари, и господин Альберран ей не следовали, предпочитая появляться на людях гладко выбритыми. – Посмотри на себя! Неужто хочешь старой девой остаться? Будешь второй тётушкой Пруденс?
– Лучше так, чем стать женой того, кого интересуют только мои деньги, – холодно заметила в ответ Летти. – Или станешь уверять, будто любишь меня? Всё равно не поверю.
– Тебя точно никто не возьмёт замуж! С таким-то характером! Разве плохо для всех нас стать одной семьёй? Вот представь! Я уж точно был бы всем доволен!
Летиция ничего не ответила, но и обиженной себя не почувствовала – прошли те времена, когда язвительные замечания родственников могли довести её до слёз. Она привыкла к тому, что её кузен всегда думал только о собственных интересах. Как, впрочем, и дядя с тётей, которые не поддержали её после смерти родителей. Вернее, после того как огласили их завещание. Витториус Мортон посчитал правильным не оставлять заработанное честным трудом сыну старшего брата, которому досталось наследство их предков, и вместо того позаботился о будущем единственной дочери. Конечно, отцу и матери Саймирена, как, впрочем, и ему самому, такой расклад не понравился. Они даже пытались оспорить последнюю волю альда Мортона, заявляя: «Где ж такое видано, чтобы девчонка распоряжалась деньгами и вела дела?!»
Однако Летти доказала, что вполне способна со всем справиться, и сейчас, получив от кузена брачное предложение, не собиралась отказываться от собственной независимости, которая так дорого ей обошлась.
Собеседник предпринял ещё несколько попыток уговорить её, но Летти не поддавалась, и, бормоча себе под нос ругательства, он удалился. Проводив его взглядом, девушка поднялась с кресла. Прислушалась к себе и поняла, что чувствует облегчение. Возможно, Саймирен ещё попытается, подключив родителей и других родственников, ту же тётушку Пруденс, воздействовать на неё, но это будет не сегодня. А сегодня… сегодня ей предстояло выдержать ещё одно испытание – новую встречу с господином Альберраном.
Он подозревал её не потому, что имел на то конкретные основания, а так же, как и всех
