Сато целую минуту возился с рычагами электропривода. Когда Ник вылез из машины и подошел к нему, чтобы внести свою лепту в бессмысленную возню с рычажками, японец упер ноги в полик, издал рычащий гортанный звук, на манер борца сумо, и выпрямил ноги. Заклиненное сиденье со скрежетом отъехало до упора, опоры чуть не сорвало с направляющих, а спинка почти коснулась заднего сиденья.
Сато крякнул еще раз на манер тяжеловеса и изо всей силы дернул заклинивший ремень. Что-то в механизме сломалось, и на животе Сато свободно повисли три ярда ремня. Он остался в полулежачем положении, но теперь был на два фута дальше от капота, чем Ник. Затем японец застегнул ремень.
Ник вернулся на свое место и нажал на газ. Он бы поднял окна, чтобы не слышать смеха агентов ДСБ, но было слишком жарко, а с разряженными батареями кондиционер не работал.
Разряженные батареи были проблемой.
Ник сунул свой мобильник в гнездо на торпеде. Навигационное устройство сообщило, что кратчайшее расстояние до «Черри-Крик-молла» — тот же путь по бульвару Спир, потом по Шестерке, потом по I-70, потом через выезд на Эвергрин до зеленой зоны, только все это в обратном порядке, — составит 29,81 мили. Ребята из ДСБ подзарядили мерина своим высокоскоростным зарядным устройством на 240 вольт, но и приборы машины, и телефон свидетельствовали, что зарядки хватит на 24,35 мили. Даже с учетом того, что съезжать с холмов по I-70 можно холостым ходом.
Меньше всего Нику хотелось застрять именно в эту пятницу, с мистером Хидэки Сато, где-нибудь на бульваре Спир (возможно, на территории реконкисты, к югу от центра), в пяти милях от места назначения.
«А ну его в жопу, — уже не в первый раз этим утром подумал Ник. — Была не была».
Мерин зарычал, зашипел и загрохотал, устремляясь прочь из зеленой зоны, к I-70. Сато почти лежал в сломанном и полностью откинутом пассажирском кресле, так далеко, что создавалось впечатление, будто Ник — шофер, а Сато — пассажир на заднем сиденье. Выглядело это нелепо, но объемистого шефа службы безопасности вроде не беспокоило. Сложив мозолистые руки у себя на животе, японец поглядывал на деревья и небеса.
Взглянув на небо, Ник спросил:
— Мистер Сато, как вам удалось заснять меня во время флэшбэка в тупике? Некоторые кадры смотрятся так, словно сделаны футов с десяти.
— Так и есть.
Ник попытался ускориться на съезде к междуштатной, но мерин был не настроен ускоряться, даже при съезде под уклон. Хорошо хоть, движение на I-70 было не напряженным, и Ник легко влился в поток. В прежние времена — Ник хорошо их помнил — семья могла выехать на I-70 и проехать тридцать четыре тысяч миль, съезжая с междуштатных только для заправки, примерно в пятистах милях от Денвера, на высокогорье в пустыне Юты, перебраться на I-15 и не сворачивать с нее вплоть до самого Лос-Анджелеса, где дорога заканчивалась: у Тихого океана, на Санта-Моника-Пир.
Теперь искатель приключений мог сесть в машину и проехать девяносто восемь миль на запад от Денвера по I-70 — до Вейла, где еще можно было рассчитывать на защиту со стороны федерального правительства и властей штата. За Вейлом хозяйничали драконы.
— Как вашему человеку удалось подкрасться ко мне с камерой на десять футов? — спросил Ник.
— Костюм-невидимка.
Невысокий, но до нелепости здоровенный японец, казалось, совершенно расслабился.
Ник воздержался от реплики. Костюмы, изготовленные по технологии «стелс», были аксессуарами спецслужб вроде прежнего ЦРУ, давно распущенного, да еще мелькали в научно-фантастических фильмах. Разве можно было оправдать расходы на костюм-невидимку для наблюдения за каким-то Николасом Боттомом, вызванным на собеседование? Даже если им позарез нужно было его снять, чтобы выбить из колеи, как во время собеседования, то на черта такой костюм? И как им удалось доставить оператора в костюме-невидимке так близко к машине Ника, прежде чем он ушел во флэшбэк? Они что — привезли его в автомобиле-невидимке? Какая-то херня из древних историй про Джеймса Бонда. Просто смешно.
Сато наверняка пошутил. Но Ник сохранил профессиональную способность улавливать самые слабые физические и звуковые свидетельства лжи. С некоторыми типами из трущоб это было легко — у преступника просто шевелились губы. И вот по поведению Сато он ничего такого не чувствовал. Порой у японца случались неприкрытые вспышки презрения, отвращения и любопытства по отношению к Нику — и больше ничего. Под этим слоем, который европеоиды вроде Ника относили на счет азиатской непроницаемости, у шефа службы безопасности была еще одна — возможно, профессиональная — маска.
— Съемки с воздуха, — не отставал Ник. — Все сделаны с помощью мини-беспилотников?
— Не только мини, — вполголоса сказал Сато. — И один управлялся со спутника.
Ник громко рассмеялся. Сато не последовал его примеру, даже не улыбнулся.
«Задействовать полноразмерный беспилотник и разведспутник, пусть даже принадлежащий „Накамура груп“, чтобы подсмотреть, как я нюхаю флэшбэк?»
Ник рассмеялся про себя.
Сато продолжал лежать в позе упавшего Будды, сплетя пальцы на обширном, но тренированном животе.
Ник чуть притормозил на шестипроцентном уклоне, замедляя ползущую машину до минимума в тщетной надежде, что подзарядное торможение добавит немного жизни в умирающие литиево-ионные аккумуляторы и он сумеет доехать до дома. Другие проржавевшие ведра, посигналив, обгоняли его. Машины на водородных двигателях молнией проносились по ВИП-полосе I-70 — самой левой.
Он переменил тему, желая разговорить Сато.
— Как вы перевели «мерин» вашему боссу?
— «Жеребец с удаленными яйцами». Ведь это верный перевод, да?
— Да, — подтвердил Ник. — Но разве у вас в Японии нет меринов — старых гибридных автомобилей с удаленными бензиновыми двигателями?
— В Японии они запрещены, — сказал Сато. — Машины в Японии осматриваются каждый год и должны отвечать всем современным стандартам. Там очень мало машин старше трех лет. Автомобили с водородными двигателями — у вас ведь так говорят? — норма для Японии.
«Автомобири».
Ник продолжал тормозить, глядя на приборный щиток, пытаясь поддерживать жизнь в аккумуляторах и разговор. — Мистер Накамура, похоже, не любит старые фильмы, — заметил он.
Сато издал низкий звук — частью горловой, частью грудной. Ник понятия не имел, что это могло означать. Нужно было менять тему.
— Знаете, — сказал он, — эта идея параллельных действий… ничего из нее не выйдет.
— Парарерьных? — переспросил Сато.
Ник и глазом не моргнул, спрашивая при этом себя: может, он всего лишь хотел, чтобы Сато произнес слово «параллельных» на японский манер?
