Толстый сектант ушёл. Белинда и я посмотрели друг на друга. Мы оба глупо ухмылялись.
Я укрепился в сомнениях насчёт того, что между нею и Морли не было ничего кроме бизнеса.
Мы были одиночками. Все трое. Морли сражался изо всех сил, пытаясь убежать от своих кошмаров. Я блуждал в царствах страха, где безграничная любовь к другу могла стоить мне всего, чем я дорожил. Белинда сидела рядом на кушетке. Мы прислонились к двери. Она ушла в себя так глубоко, что я сомневался, сможет ли она вернуться. Возможно, она пыталась найти там Морли и вернуть его домой.
— Я не успела туда вовремя, — вдруг брякнула она.
— Что? Куда? Вовремя к чему?
— В книжную лавку Изюминки. Чтобы схватить Поляка Тимми.
Нет смысла поправлять её. Сердце её теперь на месте, пускай оно и странной формы, жёсткое и холодное.
— Сделал ноги, да?
— Прямиком в Аль-Хар. Свистуны меня обскакали.
— Они с каждым днём всё расторопнее. Тяжёлые времена для нас настали.
— Некоторые ещё ценят щедрые подношения.
— Приятно слышать. Ты узнала что-нибудь интересное?
— Поляк сказал, что его визави была женщина.
— Чёрт, ты смотри-ка. Ты брала уроки? Визави?
— О, да, посмотри-ка. Я, чёрт подери, умная, почти как твоя крысючка.
— Я слишком устал, чтобы пререкаться. Мне с рыжими мороки хватает.
— При встрече с этой ты слюнями изойдёшь, если Тимми не врёт.
Не многие решаются лгать, когда попадают в Аль-Хар, ведь правда — единственный ключ к выходу оттуда.
— Больше никаких рыжих.
— Я говорю, она горяченькая, а не рыжая. Молодая, с актёрской жилкой. Поляк сказал, она носит облегающий костюм из чёрной кожи.
— А ты шалунья.
— Не я, балбес. Я завязала. У меня пообвисло много где, чтобы мне такое шло.
— Я знаю, — уступил Гаррет Златоуст и даже не понял, что влез ногами в душу.
— О, да. Вот за это я тебя и люблю. Ты говоришь самые приятные вещи.
— Как бы я хотел, чтобы весь ваш род мог обходиться без них. Не успеешь завести разговор о погоде, будь она неладна, как он оборачивается…
— Гаррет, закругляйся. Слова Поляка могут означать, что у нас есть проблемы посерьёзней.
— Я слушаю.
— Единственный свидетель нападения на Морли сказал мне, что хорошо сложенная девушка в облегающей чёрной коже командовала существами, которые пырнули его. У нее было с кубометр густых светлых кудрей. Девица же, встречавшаяся с Поляком, была коротко стриженой брюнеткой с глубокими карими глазами. О глазах блондинки ни слова.
— Существа?
— Мужчины в обтягивающих шерстяных костюмах с большими серыми яйцами вместо головы.
— Что же ты раньше молчала?
— Как я тебе расскажу, если сама тогда не знала?
Я понял.
— Встреться с Рохлей и Саржем. Может они знают, чем он занимался? — она не ответила. Я только что сморозил чушь.
— Они ничего не знали, — догадался я.
— Вы правы, сэр. Морли вышел из «Виноградной лозы» после затянувшейся бурной игры. Больше они его не видели. Вот и всё, что они знают.
Я без труда поверил в это. Это же Морли, блин, Дотс, абсолютный единоличник.
— Полагаю, всё, что мы можем сделать, это набраться терпения и надеяться, что он даст нам что-нибудь, когда очнётся.
— Да ты просто гений, Гаррет. Я так рада, что у Морли и меня есть такой друг.
— Я парень особенный в своём роде.
Когда я проснулся, солнце уже встало. Встала и королева преступности, причём в хорошем настроении, несмотря на то, что была застигнута за неизящным процессом сидения верхом на ночном горшке.
— Смотри туда, — показала она.
— И что я должен заметить?
— Мы задёрнули шторы и закрыли окно.
— О.
Занавески были отдернуты, окно поднято на четыре дюйма, а подоконник блестел от добавившейся высохшей слизи.
— Мне никогда не нравились окна, которые ездят вверх-вниз.
— Не знаю, почему я проснулась именно в тот момент. Мне это без разницы. Но когда я открыла глаза, то увидела, как что-то похожее на питона протискивалось сквозь щель. Оно пролезло уже на ярд внутрь. Думаю, оно ползло за Морли.
Я аккуратно обогнул её и подошёл к окну, чтобы рассмотреть его поближе. Это дало ей время вернуться в достойное положение.
— Большая змея? Да?
— Не совсем. Ты-то видел по-настоящему гигантских змей, когда был на островах. Вряд ли ты был бы поражён, но для меня она была огромной.
— Она скрылась, как только поняла, что ты не спишь.
— После того, как я треснула раз двадцать твоей дубинкой.
Она роскошная, замечательная и губительная женщина, но совсем не эксперт в области травматического индивидуального оружия самозащиты. Заурядная дубинка — не мой выбор.
— Почему ты не разбудила меня?
— Я орала. Ты даже не перевернулся. А потом я была занята выколачиванием слизи из этой чертовщины.
— Надо было ткнуть меня палкой.
— Я отвлеклась. Не подумала об этом, — это как раз в ее характере. Она почти никогда не попросит о помощи, даже когда у нее нет выбора. Это происшествие с Морли вызывало удивление.
— Хорошо. Расскажи мне, как все произошло. По порядку. Досконально.
— Я уже рассказала тебе. Там была та штука типа змеи. Я колотила её, пока она не попятилась. Блестящая дрянь — это то, что осталось от нее. И да, я понимаю, мы должны перевезти Морли как можно быстрее, потому что не можем полностью защитить его здесь.
Морли издал какой-то звук. Я решил, что он хочет что-то сказать. Я ошибся. У него были трудности с мокротой.
— Это ведь хороший признак?
— Думаю, да, — на несколько секунд Белинда стала женщиной, которой могла бы быть, выбери она себе других родителей, и не будь она отпетой социопаткой.
— Ты кого-нибудь здесь приставила кроме меня?
— Снаружи. Ты — мой парень внутри. Ты единственный, кому я доверяю.
Кто-то тихонько постучал в дверь. Я не удержался:
— Пароль?
— Как насчёт «завтрак», придурок? — послышался голос Диди.
Белинда подобрала мой головолом и приготовилась размозжить голову самозванцу, которому хватило ума сымитировать говор Диди.
Я убрал миску и кувшин с ночной тумбочки. Диди поставила туда свой поднос. Она обернулась к Дотсу.
— Получилось! Он выглядит на тысячу процентов лучше. Идёт на поправку. С ним всё будет в порядке, — она запрыгала и захлопала в ладоши как девчонка моложе Страсти, а потом унеслась.
— Что это было? — спросил я.
— Не знаю, и, может, оно и к лучшему.
Я не имел в виду связь Диди с Морли. Я имел в виду Диди и Исчадие Ада. Но подумав, решил, что Белинде ни к чему знать о служащих, находящихся так далеко вниз по пищевой цепочке, что они вели дела напрямую с людьми, чьи деньги питали мотор Синдиката.
