Каким образом я оказалась в промзоне за вокзалом, из моей памяти вычеркнулось напрочь. Как меня туда вообще пропустили, тоже понятия не имею. Голос в голове уже не шептал, звучал громко, отчетливо, и я почти бежала, спотыкаясь, по территории каких-то складов, заброшенных корпусов, шиномонтажей, невероятным образом оказавшихся в этом районе. Уже почти стемнело, и редкие фонари только сгущали сумерки, а шум города сюда практически не долетал. Только звук отходящих электричек время от времени вспарывал сонную тишину этого района. В висках стучало, ноги подкашивались, но я упрямо брела куда-то, ведомая странным зовом, практически парализовавшим волю и управлявшим моим телом без участия сознания. Последнее впало в непонятный анабиоз, практически не реагируя на внешние раздражители, и когда я остановилась перед большими деревянными воротами в очередной заброшенный цех или корпус, лишь на мгновение мелькнула паническая мысль, что я тут делаю и почему не предупредила никого о своем уходе.
В следующий момент дверь в воротах распахнулась, на пороге стоял незнакомый мужчина, но мне показалось, я когда-то где-то его видела. Глаза на его лице горели нездоровым азартом, и опять в душе шевельнулось смутное чувство, тут же раздавленное Зовом, тянувшим внутрь помещения. Губы мужчины раздвинулись в предвкушающей улыбке, и он негромко произнес:
– Ну наконец-то, счастье мое.
Где-то недалеко от Лиговского проспекта
Как бы ему ни хотелось немедленно приступить к ритуалу, следовало подготовиться, причем так, чтобы не оставить ненужных следов. А значит, придется поездить по городу, покупая необходимое, ну и подходящее место найти тоже надо. Причем такое, чтобы Алена сама смогла добраться без проблем. Почти полдня некромант посещал бесчисленные лавки, покупая нужные составляющие, потом изучал карту в Интернете, подыскивая помещение, и весьма обрадовался, обнаружив, что недалеко от его нынешнего места жительства имеется отличная промзона. И там полно никому не нужных зданий, прекрасно подходящих для его задумки, и где его сложно будет найти. Судя по карте, в этом лабиринте заброшенных и не очень корпусов и складов затеряться можно без проблем.
Ему предстояли два сложных ритуала, и хорошо, что составляющих в них было не так много. Редкие минералы, свечи с особыми добавками, кое-какие порошки и цветные мелки, и еще несколько ингредиентов, которые пришлось поискать. Когда некромант вернулся обратно домой, время уже перевалило за три дня, и следовало поторопиться. Он разложил все нужное по кармашкам в своей рабочей сумке, прихватил ритуальный кинжал, потом – бережно завернутый в мягкий черный бархат самый главный и самый важный предмет первого из предстоящих ритуалов и, подумав, прихватил еще и светлый локон. Не помешает, мало ли, насколько серьезная защита стоит у Алены. Пригодятся любые средства для усиления.
Покинув квартиру где-то через час, некромант уверенным шагом направился в промзону. Сумерки потихоньку сгущались, он без труда проник на полузаброшенную территорию, и его никто не остановил – еще и благодаря простенькому отводу глаз, сторожа тут все-таки имелись около некоторых строений, занятых в основном автосервисами да складами. Некромант потихоньку уходил от обжитых мест, углубляясь в лабиринт, и постепенно звуки города отдалились, стали приглушенными, только грохот поездов и электричек пару раз нарушил сонную тишину. Нужное здание он вскоре нашел, идеально подходившее ему: вдалеке от вокзала и проспекта, а также здесь поблизости не рискнули обосноваться никакие конторы, даже совсем неприхотливые шиномонтажки, которых обычно на каждом углу и в каждом гараже по две штуки.
Легко справившись с ржавым навесным замком, не выдержавшим отмычки, приправленной магией, некромант открыл дверь в больших деревянных, потемневших от времени и осадков воротах и зашел внутрь гулкого темного помещения. Что здесь было раньше, уже понять нельзя было, но относительно чистый бетонный пол очень обрадовал некроманта. Как и отсутствие окон – только высоко под потолком шел узкий ряд с выбитыми стеклами. Глубоко вздохнув, Осокин прикрыл глаза, прогоняя все лишние мысли, и начал готовиться. Для начала зажег свечи, потом достал нужный мел и принялся вычерчивать сложную фигуру на полу, беззвучно шепча про себя нужные слова. Воздух сгустился, стал плотным, пламя свечей горело на удивление ровно, а по помещению даже сквозняки перестали гулять. Закончив с рисунком, Осокин аккуратно разложил в ключевых точках нужные дополнения, потом достал бархатный сверток и развернул его. Внутри оказался небольшой клочок льняной ткани, заляпанный чем-то бурым, и некромант бережно положил его в центр фигуры, его лицо озарила довольная улыбка.
Как же все-таки повезло, что на зачистку разоренного вампирами дома главы клана песцов вызвали в том числе и его. Иначе у него бы не оказалось этого поистине бесценного трофея, окровавленного куска ночной рубашки ее матери, по которому Алена сейчас сама к нему придет. Зову крови сложно противостоять, даже песцы с их иммунитетом к поисковой магии крови не могут сопротивляться. А значит, никакой амулет больше ее не спасет и очень скоро она будет здесь. Расставив свечи, Осокин занял место в рисунке, широко раскинул руки и низким горловым голосом начал читать слова, активируя ритуал. Воздух, казалось, задрожал от напряжения, и через несколько мгновений по окровавленному куску ткани начали бегать голубоватые искорки, а в тишине ангара, на самой границе слуха, послышался тихий шепот, от которого у неподготовленного человека волосы встали бы дыбом.
Искорок становилось все больше, скоро они закрыли кусок материи сплошным светящимся покровом, и для некроманта время застыло, замерло, как и он сам – теперь оставалось только ждать… И она пришла, подчинившись зову крови матери.
Дом художника Вересникова, недалеко от «Нарвской»
Женька сверился с адресом в телефоне, вышел из машины и направился к подъезду, надеясь, что художник все-таки дома и получится побывать у него в квартире. Конечно, унюхать темную магию, как Аленка, он не сможет, но Андрюха перед уходом поделился полезным артефактом, реагирующим на следы нехорошего колдовства, и если они есть в жилище Вересникова, то браслет на руке нагреется. Поправив рукав свитера, чтобы лучше прикрывал артефакт – на всякий случай, – Женька подошел к подъезду и набрал на домофоне номер квартиры. Несколько томительных мгновений никто не отвечал, а потом, к радости Лиса, раздался слегка искаженный мужской голос:
– Да, слушаю?
– Простите, я к Кириллу Вересникову, художнику, он здесь живет? – вежливо спросил Женька, уже придумав легенду своего появления у квартиры подозреваемого.
