– Почему ты не избавишься от этого шрама на лице? Думаю, Селен или кто-нибудь из его команды не отказался бы…
– Антема говорит, что он меня не портит.
– Да, не все шрамы украшают, но не все и портят. А некоторые напоминают о чём-то значительном в нашей жизни.
База на Торе оказалась пуста. Нельзя сказать, что это кого-то сильно расстроило. Какой бы короткой ни была эта война, многие от неё уже устали. Некоторые племена уже вернулись в свои миры, освобождённые от захватчиков, а кое-кто подумывал о том, чтобы насовсем остаться на Пандионе. Часть альдов перебралась на Хангар-Тану, а вместе с ними туда вернулись многие беженцы. Бедные кварталы Сан-Виргина почти все уцелели, так что люди возвращались в свои квартиры. Первым делом они выбрасывали мебель из пластона – жуткой материи, сделанной из тонгхо виргианскими изобретателями. И хотя саху говорили, что материя «успокоилась» и больше не опасна, люди предпочитали избавляться от таких вещей. Слишком свеж был в памяти кошмар, недавно творившийся в этом городе. Изделия из пластона и раньше устраивали своим владельцам неприятные сюрпризы, но в тот день, когда огненные растения заполонили Сан-Виргин, пробивая мостовые и разрушая небоскрёбы, пластоновые вещи в домах тоже словно взбесились.
Пригласив нас с Дианой в гости, Чарма показала нам, во что превратилась мебель у них дома. Мы с удивлением рассматривали грудой сваленные в коридоре фигуры, напоминающие каких-то уродливых существ. Один из стульев превратился в страшного карлика, раскрывшего объятия. Подлокотники походили на руки с огромными корявыми пальцами, спинка вытянулась и вверху заканчивалась неровным шаром, на котором при желании можно было разглядеть черты жуткой физиономии – провалы глазниц, огромная щель смеющегося рта, а над ней отросток вроде крючковатого носа.
– Ваши воины обещали, что завтра вынесут всё это из дома и куда-то увезут, – тараторила Чарма. – Я кое с кем познакомилась, пока жила там, на Пандионе. Может, я туда переберусь, но хотелось бы забрать отсюда кое-какие вещи. И потом… Может, Сандо захочет остаться здесь… Ладно, сейчас приготовлю что-нибудь поесть. Концентраты все целы, и чай есть хороший. Сидеть придётся на полу, но у нас с мамой навалом ковров – привезли с собой с Марукана. А спим мы уже давно на надувных матрасах. Спасибо, что уговорили маму обследоваться у этих ваших врачей-магов. По-моему, от панацина ей становилось всё хуже и хуже. Это всё так чудно и странно! Святая Дева не только проснулась, но и пришла ко мне в гости. Ты такая красивая, Диана! Вы обе… Я сразу поняла, что Терри не такая, как все. Сразу, как только она со мной заговорила и предложила помощь. Но я и не представляла, как всё может измениться!
– То ли ещё будет, – сказала Дия самым бодрым и радостным тоном, на какой только была способна. И даже выдавила из себя подобие улыбки.
С тех пор, как войско вернулось с Тора, она словно разучилась улыбаться. С базы на астероиде Тор вернулись все, кроме одного человека – Доримены дан Линкс. По словам Ламии, урмианка села в один из файров и отправилась на поиски Эригоны. Изобретённые виргианами мини-сверхсветовики были названы файрами в честь маленьких дракончиков из сериала одной писательницы-фантаста[21].
– Да, она мне так и сказала. У меня, мол, есть соображения, куда могла податься эта тварь со своими приспешниками, и вот хочу проверить свою версию. Вернись за мной через пару дней.
Ламия уже неоднократно побывала на Торе, но Доримены там не было.
– Почему она ничего не сказала мне?
Антема то и дело задавала этот вопрос, как будто надеясь, что кто-то даст на него ответ, который её устроит. Потому что вообще-то ответ был ей известен, как бы ей ни хотелось, чтобы он был другим. Война закончилась, и Доримена не видела себя в иной, мирной реальности, где все настроены на спокойную, счастливую жизнь. Она считала, что ей в этой жизни места нет. Вряд ли она и впрямь гналась за магистрой Эригоной. Тогда бы она позвала с собой кого-нибудь ещё, ту же Ламию. Она улетела в бесконечную тьму космоса, как когда-то те её соратники, которые так и не обрели новую родину на Хангар-Тану и не надеялись найти прежнюю. Дело было не только и не столько в тоске по Ариане – большинство из них всегда много путешествовали и подолгу жили в других мирах. Эти люди утратили связь не только с родным Урмом, Арианой, своей галактикой. Они просто утратили связь с миром.
У Доримены были привязанности. Были люди, которые не хотели с ней расставаться. Тем не менее, она ушла. Я понимала, почему Диана винит себя. Возможно, поговори она с Дорименой иначе, та бы осталась. А теперь Дия винила себя в том, что её мать несчастна.
Однажды ночью я уговорила Ламию на вылазку в прошлое. Почему бы не попытаться остановить Доримену, пока она ещё не улетела? Ничего не вышло. Мы оказались в ледяной тьме. Такой жуткой, что, не вернись мы тут же обратно, мы бы, возможно, не вернулись вообще.
– Значит, ничего нельзя изменить, – философски заметила Ламия.
И дёрнул же её чёрт рассказать о нашей вылазке Селену. Ламия сейчас очень гордилась своей незаменимостью и при каждом удобном (для неё) случае общалась с даркмейстерами, явно полагая, что это повышает их самооценку. В её личной иерархии среди представителей человеческого рода самую высокую ступеньку занимали маги.
– Терри, это было очень неразумно, – упрекнул меня Селен. – Пространственно-временной континуум в этой части вселенной ещё нескоро придёт в норму. Это во-первых. Во-вторых, после таких великих перемен, каких мы в последнее время добились, вмешательство в прошлое может так навредить, что… Ты даже не представляешь, насколько мы сейчас должны быть осторожны. К счастью, хранители времени иногда сами удерживают нас от опрометчивых поступков. Видимо, потому-то у вас ничего и не вышло. Доримена дан Линкс – человек взрослый и вполне вменяемый. Ума не приложу, почему вы её похоронили. Может, не сегодня завтра вернётся, да ещё и с ценной информацией.
По-моему, он сам не верил в то, что говорил.
Разумеется, Антема и не думала в чём-то упрекать дочь. Она с головой ушла в проблемы, требующие немедленного решения. Она уже встретилась с членами Совета Федерации, и теперь не только в мирах Содружества, но и в Вольных мирах знали, кто сыграл решающую роль в освобождении десятков планет от «серой чумы», как теперь называли во всех СМИ войска Ордена Спящей Девы.
На Хангар-Тану по-прежнему функционировала ловушка для всех приближающихся к планете кораблей, и Антема заявила на Совете, что путь к Далейре, называемой её коренными жителями Хангар-Тану, не будет открыт до тех пор, пока её официально не признают суверенным миром, хозяевами которого являются три племени её коренных жителей – альти-лурду, демиры и саху. Решение этого вопроса облегчало то, что в горном замке альдов нашлись документы, где оговаривались границы территорий, некогда распределённых между тремя народами планеты. При Совете Федерации была создана специальная группа лингвистов, занимавшаяся изучением языка хангари, как назвали язык, на котором издавна общались между собой племена Хангар-Тану. Теперь этот термин и его подробную расшифровку должны были внести в новый вариант Большой лингвистической энциклопедии.
