Я же помогала в госпиталях и школах, настояв на повышении уровня образования девушек. Теперь не только мужчины, но и женщины, обладавшие способностями, получили разрешение учиться в академиях. У остальных появилась возможность решать свою судьбу самостоятельно. Право на получение наследства также изменилось. Пусть не сразу, а с появлением принцессы Виктории.
Ее имя позже войдет в историю вместе с полной победой нашей страны над жестоким захватчиком и станет символом свободы для всех тех, кого когда-то угнетали. Ради одной маленькой девочки король Данмара изменит политику настолько, что мы шагнем в новый мир полный приключений и научных открытий.
Но это уже совсем другая история.
Эпилог
Дорогая сестра.
Спешу сообщить, что со мной все хорошо. После горечи потерь на этой ужасной войне я многое переосмыслила. Теперь, жизнь кажется гораздо проще, а мир прекраснее. Каждый день возношу благодарность богам за то, что мы остались живы.
Пусть смерть и кровь продолжают преследовать меня ночами, но кошмары, терзающие душу, не так сильны, как волнение от предстоящей поездки. Буду счастлива увидеть в скором времени тебя, дорогого племянника и папу.
Послесловие. В Шангрии ужасно холодно, замок в кошмарном состоянии. Протекает крыша, люди забывают мыться, а лэрд МакГиннес еще больший хам, чем его сын!
Второе послесловие. Они едят пальцами из тарелок и позволяют собакам забираться на стол. Фу!
Третье послесловие. Вчера отправила Терлака чинить крышу. Он упал с лестницы и сломал руку. Ничего, раз есть ум воровать девушек и насильно жениться на них, значит, дом тоже приведет в порядок. Не собираюсь жить в хлеву.
С любовью, твоя кузина, леди Амалия МакГиннес.
— Ваша светлость, мы нигде не можем найти его светлость.
Прямо новость дня. Служанки в отчаянии кусали губы и смотрели на меня так, словно я была единственным решением их проблемы. Тяжело вздохнув, отложила письмо Мали, пряча его в специальный ларец и поднимаясь на ноги. Рядом сразу же появился Лапушка, громко похрюкивая, шевеля пяточком.
— Давай, дружочек, найди Николаса, — шепнула я, открывая дверь для хрюнорыла.
Пока Лапушка обнюхивал каждый уголок коридора, служанки стройным рядом попытались сбежать. Лишь мое недовольное цыканье заставило несчастных девушек остановиться.
Подумать только, шесть нянь, а не могли справиться с трехлеткой! Впрочем, надо отдать должное моему сыну, Никки умел прятаться получше своего отца, когда Эрику не хотелось идти в народ или на собрание. Удивительно, с какой легкостью малыш обходил все защитные чары дворца.
Обновленные, между прочим!
В прошлый раз залез в покои герцогини и утащил ее трость, дабы открутить набалдашник. Уж не знаю, из каких побуждений действовал юный первенец семьи Трастамара, однако королева Элинор выразила опасение таким поведением. Мол, еще пять лет и будем спасать крышу дворца от первых взрывов.
Я, конечно, спорила. И сказала, что это случится года через три.
— Вернется его высочество, будете знать, как терять детей, — пробурчала, следуя за Лапушкой. Из стены с противным звуком появился Вигги, корча рожицы. У Николаса научился.
Следы желтой краски тянулись до королевских покоев. Я мысленно вздохнула. Не знаю, где Николас достал эту гадость, но явно постарался полтергейст, что сейчас мерзко хихикал над ухом. Зато сразу поняла, чем все закончится. Маленький преступник будет пойман в комнате своего венценосного дяди, который в данный момент тоже пребывал в отъезде. А все потому, что Абель слишком уж привечал Николаса, балуя презентами. Словно родители этому вымогателю ничего не дарили.
В подтверждение моих теорий Лапушка встал у двери спальни Абеля и громко хрюкнул, тыча пяточком в желтый след от миниатюрных пальчиков. Служанки сразу бросились вперед, а я соображала, прикидывая, как трехлетний малыш способен проникнуть в охраняемую комнату короля Данмара..
К печатям ведь надо было подбирать магические коды. Сложная задача для ребенка.
— А вот и наш прекрасный принц, — сердитый Николас сидел на руках миссис Брудвил, хмуря темные брови. Кудрявый волос упал на лоб, а синий взор опалил меня недовольством с истинно королевским достоинством.
Я бы обязательно впечатлилась, не будь мой сын весь перепачкан в краске. Начиная с детских штанишек, заканчивая пятнами на щеках.
— В ванную комнату, ваше высочество. Мыться. Вы похожи на дикого хрюнорыла, — заявила я категорично, а в ответ получила настоящую истерику. Николас, недолго думая, запрокинул голову назад и громко разревелся.
— Прошу прощения, ваша светлость, — миссис Брудвил принялась укачивать моего сына, который продолжал извиваться виверной в руках няни, стуча кулачками.
— Да не сюсюкайте вы с ним, — спокойно сказала я, глядя в бесстыжие глазенки. — Все мы понимаем, да?
Уменьшенная копия Эрика прищурилась и вновь недовольно надула щеки.
— Плохая мама, — выдавил из себя Николас, тряся головой. — Не люблю тебя!
— Значит, можно отдать вас на воспитание герцогине? — поинтересовалась я. Сын сразу прекратил орать, выпучил глаза и потянулся ко мне ручками, перебираясь в объятия ласковым зверьком.
Очень тяжелым зверьком.
— Не баба, только мама, — засопел в шею Николас.
— Мыться пойдешь?
— Пойду, — отозвался тише.
— А краску кто разлил?
— Хрюня! — ткнул пальцем в изумленного Лапушку мелкий преступник и очаровательно улыбнулся.
Кто бы сомневался. Прямо как Эрик. Я не я и взрыв возле фонтана произошел не из-за меня.
Ночная прохлада тянулась из приоткрытых ставен, пока я шагала вперед. Жители дворца уже спали, большинство слуг отправились по спальням, поэтому за кружкой чая я решила сходить самостоятельно. Тем более, ничто мне не угрожало, а вот сон никак не шел из-за отсутствия мужа.
Невольно проходя мимо картин и расшитых гобеленов, я ощутила странное чувство. Будто вернулась на несколько лет назад, в прошлое. Только коридор другой, а я без шара с фейри. Их запретили к производству, благодаря закону о защите магических существ. Теперь продажа, рабство и издевательство над ними карались большими штрафами с реальным тюремным сроком.
Странный стук раздался за спиной, и мысли заметались в голове. От самых глупых до диких, вроде очередного нападения. Я резко обернулась, заметив, как колыхнулась легкая ткань занавесок. Но коридор был пуст.
— Боги, Далия, да у тебя уже паранойя, — пробормотала я, прижимая ладонь к груди, заметив на стенах тени, отбрасываемые светом магических ламп. Темные фигуры причудливо извивались, заворожив на мгновение.
Внезапно кто-то схватил меня, утягивая в нишу. Настолько знакомо и привычно, что я даже не стала сопротивляться. Аромат хвои окружил и туманил сознание. Паника растворилась в сладком послевкусии поцелуя и нетерпеливых руках, ползающих по телу.
— Я обессилен пред гневными очами, боюсь вздохнуть. Опален тоской безмерной, ведь нет прощенья мне, — прошептал любимый голос, перемещаясь вместе с горячим дыханием куда-то на шею.
— Ваше высочество, опять воруете стихи? — промурлыкала я, непроизвольно улыбаясь и обнимая своего принца. Большие ладони мужа опустились ниже поясницы.
— Это мои, — ответил Эрик нетерпеливо.
— И в чем провинился, раз прощенье просишь?
— О, можно ты будешь ругать меня в стихотворной форме потом? — ослепительно улыбнулся бессовестный принц, нисколько не стесняясь развязывать пояс моего халата.
— Болван, — выдохнула я, потянув Эрика за ворот сюртука, заметив жадный блеск во взгляде. — Совершенно невоспитанный и взбалмошный.
— Так ведь поэтому ты меня и любишь. А значит ругать за уничтожение озерных крокусов в королевском саду не будешь, — забормотал он быстро, обжигая мое ухо своим дыханием.
Я негромко застонала, причем не столько от удовольствия, когда ему удалось расправиться с халатом, сколько из-за очередной выходки. Ох уж эти эксперименты! Эрик чудит, а мне потом выслушивать от его матери яростные возмущения относительно уничтожения редких видов растений в саду.
