- Беспрецедентному по своей дерзости нападению подверглась вилла теперешнего, разумеется неофициального главы Синдиката, Филиппа Квадро. Мы как-то рассказывали нашим зрителям о системе охраны этого "скромного" коттеджа. Она была еще более усилена в связи с тем, что мистер Квадро устраивал традиционный бал для своих избранных друзей. Бал был посвящен очередной годовщины коронации. Выбор времени и места нападения говорит о многом...
Объемный план комнат с крохотными фигурками панически мечущихся людей, где все помещения стремительно закрашиваются красным.
- Около трехсот гостей провели весьма неприятную ночь, о которой вспоминают с нескрываемым ужасом. Общее число пострадавших равняется ста тридцати четырем, правда серьезно задетых намного меньше. Сейчас еще продолжается опрос свидетелей и анализ записей мониторов охранной системы. Сам мистер Квадро, с более чем десятком ближайших сподвижников, в тяжелом состоянии находятся в реанимационных саркофагах. В последующих выпусках мы дадим более детальную реконструкцию происшедшего.
Комментатор с деланным сожалением показал рукой на собранное из десятка планов мозаичное изображение. Зрелище действительно было впечатляющим, Кэтрин невольно вздрогнула.
- Вандалы демонстративно не пощадили почти всю коллекцию старинных автомобилей, принадлежащую мистеру Квадро, которую начал собирать еще его прадед. Представители Федерального музея транспорта уже выразили свое сожаление. Как бы мы не относились к деятельности мистера Квадро, отметил директор, в его коллекции были подлинные раритеты. Некоторых нет даже у нас.
На тщательно спланированный характер акции указывает и то, что практически одновременно нападению подверглись несколько руководителей региональных отделений. Плюс личный флайер мистера Квадро, на котором находились его ближайшие доверенные лица. На изготовление этой машины у всемирно известной гравифирмы ушло полтора года. Таких машин было выпущено всего три экземпляра. Вы, вероятно, догадываетесь, кто были их владельцы. На борту флайера можно увидеть выжженную надпись: "Умные люди понимают намеки." Не менее чем в десяти местах многослойная броня машины прорезана практически насквозь.
Кэтрин охнула, одной рукой сжав горло, а второй схватилась за мужа. Алексей успокаивающе погладил ее по плечу.
- То, что внутри находилось более двадцати человек, не остановило нападающих. Точное число погибших можно будет установить только после ген-анализа того... что осталось внутри после окончания этого эксцесса. Мы приносим извинение, что вынуждены кэшировать многие кадры.
Эксперты единодушно сходятся на том, что для подобной акции как минимум необходим боевой плазмотрон. Данных о более мощных моделях в открытых источниках нет. Наличие подобного оружия у частных лиц, вызывает у независимых наблюдателей очень серьезные вопросы к нашим правительственным органам.
Две остальные ветви Синдиката также оказались втянуты в подобную разборку. Хотя там акции были не такими масштабными, все они закончились практически одинаково. Кто начал первым, сейчас сказать трудно. Однако в результате все высшие руководители находятся сейчас в клиниках, в реанимационных саркофагах. В следующих выпусках мы дадим полную реконструкцию всех нападений.
В своем коротком выступлении пресс-секретарь главы службы Безопасности отметил, что его ведомство предельно быстро и жестко отреагирует на это происшествие. Тот вооруженный нейтралитет, который существует в обществе между традиционными кланами и госслужбами, не дает им никакого права так нагло нарушать общественный порядок. Генерал подтвердил, что его помощники в самое ближайшее время проведут неофициальные встречи со всеми оставшимися в живых главами отделений Синдиката и постараются довести до них точку зрения руководства Федерации. Мы найдем способы вразумить некоторых наших зарвавшихся граждан, процитировал пресс-секретарь в заключение. Они должны понимать, что живут в обществе, а не вне его.
Комментатор исчез. Камера вновь поплыла в воздухе, повторяя детальную картину разгрома.
- Пора идти, - сказал Алексей, вставая. - Знаешь, Кэт... Думаю, что тебе не стоит заострять внимание Эвелин на этих ночных происшествиях. У нее и так полон рот забот.
- При чем здесь Эви? - недоуменно спросила Кэтрин.
- Абсолютно не причем, - ответил Алексей и посмотрел ей прямо в глаза. - Однако полагаю, что теперь вряд-ли остались охотники ей мешать.
Он взял куртку и кивнув жене, пошел к двери.
- Алеша, погоди, - тихо произнесла Кэтрин. В глазах ее мелькнула тень страха. - Ты знаешь, я всегда довольствовалась тем, что ты рассказывал сам и никогда не расспрашивала тебя о твоей... бывшей работе. Мы договорились так с самого начала и даже после того, страшного случая... Согласись, ведь ты тогда чудом избежал смерти! Но я никогда не нарушала уговор.
Муж внимательно посмотрел на нее.
- Тебя что-то тревожит? - спросил он мягко.
- Да, мне стало страшно. Этот Квадро... он ведь глава всего Синдиката?
- Одной из трех его ветвей, - поправил ее муж.
- Все равно. Он ведь там самый главный?
- Был, - невозмутимо ответил Алексей. - У инфор-сети не совсем точные сведения. Он умер в больнице, еще ночью.
- Но ведь это... это же был сам Квадро! И вот он... его... И те, остальные...
Как-будто смахнули со стола ненужную тряпку. Кто же тогда тот человек... с которым ты обещал поговорить?
Алексей подошел к ней, шутливо сложил пальцы и приложил их к губам жены, а потом убрал руку и нежно поцеловал ее.
- Давай забудем об этом, милая, - мягко сказал он. - Хорошо? Это простое совпадение и ничего больше. Я просто встретился с бывшими товарищами по работе. И мои слова абсолютно ничего не значат. Твой муж давно уже простой государственный служащий, так что пожалуйста, перестань понапрасну забивать себе голову всякими страшными мыслями.
4
- Мама...
Эвелин крепко прижалась к матери. Мать подняла к ней заплаканное лицо.
- Хочу пожелать тебе удачи, дочка. Но не могу, на самом деле не могу. В глубине души я ни на гран не верю в успех этой безнадежной затеи. Но все равно, пусть хотя бы тебе повезет.
- Ма! - Эвелин вскочила и порывисто обняла мать. Некоторое время они стояли, тесно обнявшись и прижавшись друг к другу мокрыми щеками. Эвелин не заметила, как сама расплакалась.
- Ну зачем ты так, ма? Разве ты не желаешь мне счастья?
Она нежно гладила ее, стараясь удержаться от рыданий.
- Прости меня, Эви, - мать судорожно вздохнула. - Прости, я никогда не понимала тебя. И теперь уже наверное так не пойму.
