— Я же сказал, надо было подняться на второй этаж, — сказал мне Алистер, когда я вернулся в гостиную. Рассвел был уже там и пробовал коктейль.
— Не сразу освоился с конструкцией, — оправдывался я. — Две раковины — это не одна, так просто не освоишь. Кстати, зачем так сложно?
Алистер рассмеялся и посмотрел на Рассвела. Тот ответил:
— Хозяева этого дома слыли чудаками. Последний из них, показывая мне дом, сказал, что в ванной на первом этаже находится один из первых отечественных водяных смесителей для смешивания горячей и холодной воды.
— А-а-а, понятно, — сказал я.
Больше мы о смесителях не говорили. Впрочем, ни о чем таком интересном мы не говорили до тех пор, пока Рассвел не спросил у Алистера:
— Как дела у мисс Чэпмэн?
Перед этим мы минуты две хором молчали, потому что все светские темы были исчерпаны.
— Пока непонятно. Вялотекущий скандал с руководством. Отправили в отпуск на две недели.
— Кража из запертого кабинета?
— Да, и мисс Чэпмэн первая на подозрении…
И Алистер, напирая главным образом на технические подробности, передал нам разговор с клиенткой.
— Бедная девочка, — пробормотал Рассвел. Она так долго добивалась этого места. Ты сможешь ей помочь?
— Лучший способ помочь ей, это найти настоящего вора, — заявил адвокат.
— Да что тут искать! — с негодованием возразил Рассвел. — Нибелинмус сам засунул куда-нибудь этот кристалл, а теперь всю вину валит на ни в чем не повинную девчонку. Ты лучше прижми его каким-нибудь законом. Обвини в дискриминации, незаконном увольнении, нанесении морального ущерба… Да мало ли способов! Да, собственно, кому я все это говорю, тебе ли не знать…
Алистер на это смолчал. Не дождавшись ответа, Рассвел перешел на лесть:
— Мне рассказывали, во время одного из слушаний ты так загипнотизировал присяжных, что половина из них перелезла через ограждение и пересела на скамью подсудимых.
— Один присяжный, — едва скрывая самодовольную улыбку, поправил Алистер. — В нем проснулась совесть.
— О расходах не беспокойся. Я все оплачу, — неожиданно добавил Рассвел.
— Вы так о ней заботитесь, — заметил адвокат.
— Она была моей последней ученицей. В конце концов, это я устроил ее к этому негодяю Нибелинмусу. Так что, прошу тебя, подумай… Хорошо?
Адвокат кивнул. Прихватив пустые бокалы, Рассвел удалился на кухню.
— Что думаешь? — спросил Алистер.
— Странный профессор. Впрочем, я вижу его впервые. Вероятно, он не всегда такой.
— Я о деле спрашиваю, — уточнил он.
— Ах о деле…
Некая, достаточно тривиальная идея у меня созрела, и я рискнул ее высказать.
— Правильно ли я понял, что, когда Нибелинмус вернулся, его кабинет был заперт? — уточнил я для начала.
— Правильно, — кивнул Алистер. — А что?
— У нас на Фаоне… ой извини…— И я приготовился выслушать очередную шутку по поводу провинциализма инопланетников.
— Да ладно, — с улыбкой отмахнулся Алистер. — Так что там у вас на Фаоне?
— По моему опыту, который, как ты понимаешь, я приобрел на Фаоне, преступники никогда не запирают после себя дверей, если только не преследуют этим какую-нибудь определенную цель. И в любом случае, грабитель, который не желает, чтобы полиция думала, что у него есть настоящий ключ, а не, скажем, сканер, не станет запирать за собой дверь на замок. Он оставит дверь открытой. Из тех троих, кто находился в лаборатории, ключа не было — по крайней мере, априори — только у Дина Мартина. Если кассету взял он, то ему сам бог велел, уходя, запереть дверь. И наоборот, если бы кассету взял, ну скажем, Трауберг, то ему было бы выгоднее оставить дверь открытой, чтобы Нибелинмус подумал, что забыл ее запереть — он ведь не всегда ее запирал. Ты согласен?
— Пожалуй… Правда, я бы рассуждал проще. Замки придумали не против тех, у кого есть ключ, а против тех, у кого его нет. Отсюда следует, что кассету взял Мартин, о котором мы пока что ничего не знаем. У него почему-то оказался ключ от кабинета Нибелинмуса. Очевидно, он каким-то образом его подделал. Он не просто вор, а вор подготовленный. Следовательно, мисс Чэпмэн не пригрезилось…
— Что ей не пригрезилось? — живо спросил Рассвел, только что вошедший в гостиную.
Краем глаза я заметил, как Алистер буквально на мгновение скосил глаза в мою сторону. Я сказал:
— Брось, Гордон, я сам вижу, что дело тухлое. Тебе нужна помощь, а я как раз сижу без дела. Либо я умру с голода и унесу тайну в могилу.
— Вы предлагаете журналистское расследование? — предположил Рассвел. — Или, как я уже начал догадываться, вы не только журналист.
— На Фаоне не хватает специалистов, люди вынуждены иметь по несколько специальностей, — выручил меня Алистер. — Джулия Чэпмэн подозревает, что их лаборатория находится под колпаком у какой-то из галактических спецслужб. Ей послышалось название «галактическая разведка». Тебе что-нибудь известно о них?
— По международной конвенции не должно быть никаких галактических спецслужб, — вмешался Рассвел. — Точную формулировку я не помню, кажется, соответствующая статья называется «о неразмещении спецслужб в космическом пространстве».
— А Галактическая Полиция? — возразил Алистер.
— Это не спецслужба, это полиция, круг их обязанностей, во-первых, всем известен, во-вторых, строго ограничен.
— Разрешите одну справку… — попросил я. — Дальняя Галактическая Разведка, сокращенно ДАГАР, была в свое время подразделением Галактической Полиции, потом, вроде как, отпочковалась. Прошу обратить внимание на определение «Дальняя». Оно означает, что ДАГАРу даже на Фаоне делать нечего, не говоря уж о Земле.
— Чем они занимаются? — спросил Рассвел.
— Татьяна говорит, они ловят сапиенсов.
— Тоже дело, — и Алистер с сомнением покачал головой.
Рассвел, не знавший, кто такая Татьяна, спросил:
— А в какой спецслужбе работает эта неизвестная мне Татьяна?
— Ни в какой, — уверенно ответил я. — Она планетарный археолог или архи-планетолог, или, в общем, архи-архе-кто-то. Ищет останки сапиенсов, но, думаю, и не прочь поймать и живого. Она рассказывала, что несколько раз некие темные личности, выдававшие себя за сотрудников Галактической Полиции, пытались обыскать контейнеры с ее ископаемыми находками. Даже пытались отнять какие-то кости.
— Кости сапиенсов? — изумился Рассвел.
— Да нет. Никаких костей сапиенсов они не нашли. Просто кости — может быть динозавров, но не земных, а инопланетных.
Рассвел с облегчением вздохнул. За исключением планетарных археологов, я не встречал людей, которые бы желали встречи с сапиенсами — пускай хоть трижды мертвыми.
— Не означает ли повышенная активность ДАГАРа то… — Алистер сделал многозначительную паузу, — …что они что-то или кого-то нашли?
