Дуглас Адамс - Детективное агентство Дирка Джентли (сборник)

Оказалось, что на ночь глядя она внезапно отправилась в Асгард. В какую именно часть — не знает, но, вполне возможно, заскочит в Вальхаллу. Если он соизволит оставить сообщение, то она ответит на него только утром, и то если будет жива и в настроении. Далее последовали какие-то гудки, отдававшиеся в ухе Дирка еще несколько секунд после того, как он их услышал.

Наконец он сообразил, что автоответчик переключился на запись.

— Вот это да! Вообще-то мы договорились, что вы позвоните мне перед тем, как ввязаться во что-нибудь невозможное.

Дирк повесил трубку и сердито покачал головой. Вальхалла, ну и дела! Похоже, туда сегодня отправились все, кроме него. Пойдет-ка он лучше домой и ляжет спать, а завтра с утра подастся в бакалейщики.

Вальхалла!

Он вновь огляделся, слово «Вальхалла» продолжало звенеть в ушах. Без сомнения, здание такого масштаба вполне подойдет для пиршеств богов и погибших героев, а пустующий Мидленд-Гранд-отель, наверное, заслуживает, чтобы действо из Норвегии перенесли в него.

Дирк задумался: а не изменится ли что-то теперь, когда он знает, где находится?

Взволнованно и очень осторожно он прошел вдоль и поперек исследуемого пространства. Ничего не произошло. Так. Он повернулся и некоторое время внимательно наблюдал, затянувшись пару раз сигаретой. Опять ничего не изменилось.

Он еще раз прошел это место, теперь не так осторожно, но не спеша и уверенно. И вновь — ничего, однако в то мгновение, когда он уже был на самой границе, ему вдруг почудился мимолетный хрип, похожий на помеху при переключении частот на радиоприемнике. Он опять развернулся и стал усердно вертеть головой, пытаясь расслышать малейший звук. Какое-то время ничего не получалось, но внезапно звук появился вновь и стих. Еще движение — снова звук. Пытаясь уловить его, Дирк с безмерной, величайшей осторожностью повернул голову на миллиардную часть градуса — и пропал из виду.

Ему тотчас пришлось присесть, чтобы избежать столкновения с огромным орлом.

Это был не тот орел, совсем другой. За ним — еще и еще. Над головой носились гигантские птицы. По-видимому, в Вальхаллу невозможно войти, чтобы на тебя не напал десяток орлов. Они кидались даже друг на друга.

Дирк закрыл руками голову, защищаясь от диких, неистово бьющих крыльями птиц, зацепился за что-то ногой и упал на сырую солому. Шляпа откатилась под стол. Он потянулся за ней, вновь водрузил на голову и украдкой выглянул из-под стола.

Темноту оживляли большие костры.

В зале было шумно, пахло древесным дымом, жареной свининой, бараниной, кабанятиной, сладким, неприятным вином и палеными перьями.

Длиннющий, во весь зал, стол из дубовых досок ломился от дымящихся туш животных, огромных хлебов, массивных железных кубков среди похожих на муравьиные кучи восковых свечей. Вокруг пировали исполины — ели, пили вино, сражались за еду, сражались в еде, сражались с едой.

Неподалеку от Дирка на стол вскочил какой-то воин и принялся драться с жареной свиньей. Битва явно складывалась не в его пользу, но проигрывал он весело и задорно, чем заслужил одобрение собратьев — те обливали его вином из огромной посудины.

Крыша — насколько ее можно было рассмотреть при таком освещении — была сложена из щитов.

Дирк вцепился в шляпу, пригнул голову и побежал к стене. По пути, ощущая себя абсолютно невидимым — ведь он трезв как стеклышко и прилично (на его собственный взгляд) одет, — он имел возможность наблюдать все разнообразие жизненно важных функций человеческих организмов, кроме разве что чистки зубов.

В воздухе стоял тот же смрад, что распространял на вокзале Кингс-Кросс бродяга, который, безусловно, тоже участвовал в этом пиршестве. Вонь становилась все нестерпимее; чтобы справиться с ней, голова будто раздувалась до невероятных размеров. От звона мечей, грохота, шума едва не лопались перепонки и хотелось кричать. Дирк торопливо пробирался сквозь обезумевшую толпу, на него со всех сторон сыпались тумаки, его пинали, толкали, ему ставили подножки и обливали вином, однако наконец он достиг стены из массивных деревянных и каменных плит, покрытых вонючими коровьими шкурами.

Тяжело дыша, он оглянулся и в изумлении смотрел на открывшуюся перед ним картину.

Это Вальхалла!

Без всяких сомнений. Никакая контора выездного ресторанного обслуживания вам такого пира не устроит. Необузданное, шумное скопище пьянствующих богов, воинов и их развеселых подруг, мечи, костры, кабаньи туши — все это занимало места не меньше, чем вокзал Сент-Панкрас, и чадило так, что стаи мечущихся над головами ополоумевших орлов уже давно должны были сдохнуть от удушья.

Хотя… Знай любые орлы, что им грозит задохнуться, они вели бы себя в точности как эта взбесившаяся стая.

Дирка волновал один вопрос, который он не имел возможности хорошенько обдумать на ходу, пробираясь через зал. Теперь у него появилось на это время.

А как же Дрейкотты?

Им-то зачем сюда понадобилось? И где, черт возьми, они сейчас?

Он сощурил глаза и пристально вгляделся в толпу: не мелькнут ли среди лязгающих лат и вонючих шкур очки в красной оправе или строгий итальянский костюм? Дирк прекрасно понимал всю тщетность этих усилий, но попытаться все-таки стоило.

Он так и не смог их обнаружить. Вечеринка была явно не из тех, куда, на его взгляд, обычно ходит эта парочка.

Дальнейшие раздумья в этом направлении прервал тяжелый топор с короткой ручкой: он со свистом пролетел совсем рядом, с глухим ударом вонзился в стену в трех дюймах от левого уха Дирка и на мгновение отбил все его способности к здравому рассуждению.

Оправившись от потрясения и с облегчением выдохнув, он попробовал убедить себя, что топор бросили не из злого умысла — просто кто-то из вояк решил пошутить.

Дирку же было не до веселья. На всякий случай он решил отойти подальше и стал пробираться вдоль стены в том направлении, которое привело бы его к кассам, будь это не Вальхалла, а станция Сент-Панкрас. Что его там ждало, он не знал, но рассудил так: если там не творятся подобные бесчинства, то это уже хорошо.

На задворках зала было гораздо спокойнее.

Весь цвет воинства сосредоточился в центре, а за столами, мимо которых он проходил сейчас, сидели в основном те, кто свое уже отвоевал и достиг того возраста в бессмертной жизни, когда больше предаются воспоминаниям о былых сражениях и делятся друг с другом ценными замечаниями о том, как лучше завалить вепря, чем вступают с ним в схватку.

До ушей Дирка долетел рассказ, как в самый решающий момент какой-то битвы зверь был схвачен тремя пальцами за грудину и повержен, на что собеседник смиренно ответил: «Ага».