и востребованность.
Пусть он стал несколько высокомерным и заносчивым – многие говорили ему об этом в последнее время, но ведь он и сделал для арсантов немало. Только узкий круг людей, приближенных к Пирсону, знал о том, чем именно занимался Грант в корпорации. Он имел право гордиться собой! И мог себе позволить некоторую манерность и даже напыщенность.
Имел право… Или не имел? Оливер продолжал шагать по каменной дороге, просто не зная куда ему идти и в чем смысл его дальнейшего существования. Странно, но порой ему казалось, что это не он ведет диалог с самим собой. Словно кто-то другой поселился в его голове и разбирает все его мысли и поступки по полочкам, бесконечное количество раз прокручивая одни и те же фрагменты и рассматривая их с разных углов. Оливеру оставалось быть лишь свидетелем этого процесса. Или на процессе? Да, это было похоже на судебный процесс, где он сам выступал и обвинителем и адвокатом поступков своей жизни.
– Суд божий, – почему-то всплыла в голове еще одна мысль, произнесенная новым голосом. Голоса словно тысячи шепотов уже давно поселились в его голове, но он не противился им, отпустив ситуацию и расслабившись.
Впереди что-то показалось. Поначалу Грант решил, что видит в сумерках обломок поваленного дерева, лежащего поперек дороги, но подойдя ближе, понял что ошибается. Это был человек. Тело, скрючившееся в форме эмбриона. Тело человека в современной армейской одежде и легком бронежилете. Оливер уже привык к рою голосов в своей голове, и потому спокойно отнесся к тому что к ним добавился новый. Тот, что заинтересовался лежащим человеком.
Присев, Грант перевернул человека на спину и сразу узнал его. Он уже видел это лицо, но где? Один из голосов моментально шепнул ему слово “Гидра” и всё тут же встало на свои места. Это был тот самый страж, в которого Оливер стрелял на подводной базе, но откуда он здесь?! Грант был уверен что убил его, вон и дырки от его пуль на одежде. Оливер автоматически расстегнул липучки удерживающие бронежилет и сдвинул его в сторону. На рубашке цвета хаки оказался нагрудный шеврон с именем “Эрнесто Альварес”, а под рубашкой Грант увидел отвратительный шрам от ожога. Сдвинув ткань в сторону, он разглядел большой треугольник, выжженный на груди, и моментально узнал в нем один из символов ока Гора.
Зачем стражу понадобилось выжигать у себя на груди этот символ? В душе Оливера Грант вновь зажегся огонек любопытства и азарта, словно у старой гончей, снова почуявшей след. Голоса в голове стихли и Оливер осмотрел мертвое тело. В позе лежащего было что-то необычное, словно человек в последние секунды своей жизни пытался дотянуться до чего-то. Его застывшая правая рука всё еще тянулась в сторону большого темного строения в конце дороги, а в кулаке был плотно зажат какой-то предмет. С трудом расцепив холодные пальцы, Оливер извлек небольшую каменную палочку с несколькими кольцами и изогнутыми бороздками, обвивающими её по кругу. Вещица на вид была довольно древней и несомненно являлась артефактом.
Зачем смертельно раненому, истекающему кровью от страшных порезов человеку тащится в лесную глушь и умирать на пороге древней обители?!
– На пороге! – Оливер моментально уловил особый смысл в собственной фразе. Пожалуй, голоса не то что не мешали ему, иногда они даже помогали увидеть что-то новое в своих же мыслях.
Взяв тяжелый предмет в руки, Грант решительно поднялся и зашагал сквозь мглу к строению. При этом он не заметил как из его кармана выпала крохотная фотокарточка, на которой когда-то были изображены все члены экспедиции “Атлантиса” в Лунный город. Впоследствии он обрезал её края и получилось, что они с Евой были одни. Это было уже много позже, в пустыне, когда он выхаживал раненую девушку. Удивительно, что из всей его прошлой жизни, с ним уцелел лишь этот небольшой кусочек помятого картона и он хранил его, поглядывая в трудные моменты на эту вымышленную иллюзию счастья.
Строение состояло из нескольких крупных ступеней и напоминало собой не то мавзолей, не то огромный черный трон, на котором запросто мог бы восседать бог или титан исполинских размеров. Пройдя через квадратную амбразуру в стене, Оливер увидел пустое помещение, в котором был расположен небольшой алтарь с единственным отверстием в толстой каменной плите. Ни секунды не сомневаясь, он поднес найденный предмет к отверстию и тот с легкостью вошел в него, словно ключ к замку. Грант слегка вдавил его внутрь, послышался характерный щелчок и где-то под ногами нечто огромное пришло в движение. Пол явственно задрожал и эта вибрация была подобна работе большого механизма. Плиты мавзолея пришли в движение, с треском ломаясь на сегменты и расходясь в стороны, как льдина крошащаяся под напором морской воды. За спиной с глухим стуком захлопнулся входной проем – теперь его перегораживала толстая каменная плита, испещренная древними знаками, выбитыми изнутри с высочайшим мастерством.
– Руны! Такие руны я уже видел неподалеку от тропы героев! – Оливер обрадованно посмотрел на письмена. Почему-то ему казалось, что в данный момент он понимает их смысл.
Меж тем сегменты пола продолжали непрерывно двигаться, словно он попал внутрь странного часового механизма и теперь видел как сотни шестеренок взаимодействуют друг с другом. Правда здесь они имели форму острых осколков и вращались не только в плоскости, а во всем трехмерном пространстве, принимая очертания странной конструкции, которая строилась вокруг Оливера. Да, он только сейчас понял что сегменты образуют вокруг него причудливый узор, наподобие каменной решетки с многогранными сотами! Прямо перед Грантом возникла одна из треугольных поверхностей и вдруг – он не увидел это, а как-то интуитивно понял – она стала мягкой как пластилин. Это была панель управления, лишенная каких-либо рычагов или кнопок, словно приводилась в действие иным способом.
Оливер быстро отстегнул свою изуродованную руку и его тонкие щупальца тут же легли на мягкую поверхность, погружаясь в нее и давая чувство успокоения. В следующее мгновение его сознание залила ярко-золотая вспышка света и он почувствовал как земля уходит из под его ног.
* * *
Мороний не мог устоять на месте. Его взбудораженная нервная система заставляла ноги самопроизвольно бегать из угла в угол, а руки выписывали в воздухе весьма замысловатые фигуры в такт его восклицаниям:
– Господи, да это же какие-то пришельцы! Или нет, скорее это рептилоиды! Джек, я чуть не умер от ужаса, когда он только посмотрел на вас, а вы еще и смогли говорить с ним!
– Я понимаю ваши чувства, Мороний, –
