Договорившись, каким образом ученые передадут ему ультразвуковое оружие, Мельников распрощался и направился к своему жилищу.
У самого модуля его догнал Полещук.
— По-моему, порядок, — перевел он дыхание, — ничего подозрительного не заметил. Ну, как они? Согласились?
— Конечно. К вечеру они отдадут нам приборы Хинта.
— Может, испытаем на Семене? — улыбнулся Полещук.
— Это можно. Тем более, объект уже готов и спешит к нам на всех парах.
Полещук посмотрел в сторону, куда кивнул Мельников, и увидел Бугчина. Тот чуть ли не бегом направлялся к ним.
Когда Бугчин приблизился, стало заметно, что он чем-то расстроен. Бледный, с дрожащими губами и трясущимися руками, не переводя дыхание, он простонал:
— Мужики, хреновые дела! Я вас уже целый час ищу, — он без остановки добавил: — Анохин пропал.
— Что, сбежал? — спросил Мельников.
— А черт его знает! Зашел в дом, где находился доктор, и больше я его не видел. Я проторчал четыре часа, наблюдая за домом, и когда увидел, как через запасные ворота, выходящие на другую улицу, выехали две легковушки, так понял, что в одной из них Анохин. Проторчал еще полчаса и поехал сюда. Мужики, скажите, что делать?
— Кериму сказал? — поинтересовался Мельников.
— Если бы я ему сказал, вы меня сейчас бы не видели. Он же меня на кусочки разделает или просто пристрелит.
Мельников и Полещук озабоченно переглянулись — они одновременно подумали об одном и том же: если Анохин действительно исчез, то в центре поднимется переполох, наверняка у Керима возродятся старые подозрения. Опять слежки, негласные обыски, контроль за их передвижением…
Полещук спросил:
— Ты был за рулем?
— Да.
— А кто знает о том, что ты поехал с Анохиным?
— Охрана, конечно, да и Анохин, думаю, говорил об этом Кериму.
— Значит, промолчать о случившемся нельзя.
Полещук смотрел на Бугчина. Как ни был этот человек ему противен, но, оказавшись в беде, он вызывал сострадание и даже жалость.
Мельников кивнул головой на несколько больших камней:
— Давайте присядем.
Прошло не менее получаса, прежде чем они пришли к выводу: Бугчину необходимо срочно явиться к Кериму и сообщить о происшествии.
И Мельников, и Полещук прекрасно понимали, что Бугчин может под пытками признаться, но усугублять свое положение тем, чтобы давать ему иные рекомендации, нельзя.
Бугчин был на грани помешательства. Страх парализовал его:
— Мужики, Керим же меня голой задницей на ножку стула посадит. Я боюсь! Может, мне лучше рвануть отсюда?
Мельников взглянул на Полещука и, словно советуясь с ним, произнес:
— А мне кажется, что Керим не станет голову рубить…
— Ты так считаешь? — спросил Полещук.
— Первое, что сделает Керим — это пошлет своих людей с Семеном и Надор, к дому, где живет врач. То, что Семен не смылся и вернулся, не толкнет его на казнь, по крайней мере до того момента, пока не прояснится судьба Анохина.
— Ну, мужики, вы же знаете, что я и не думал сдавать Анохина…
Но его прервал Полещук:
— Я думаю, надо сделать так: ты, Семен, пока не поднялся шум, должен пойти к Анохину домой и принести все: документы, записные книжки, фотографии, карты, схемы…
— А башли? Там же у него в сейфе долларов — тыщщи! — воскликнул Бугчин.
— Нам его деньги не нужны, — коротко сказал Полещук, но Мельников оживился:
— Нет, не так. По-моему, деньги тоже надо взять. Когда Керим увидит, что из сейфа, кроме документов, исчезли и деньги, то вполне возможно, что он придет к мысли о побеге.
— Ну так что, мужички, я пошел? — чуть ли не шепотом спросил Бугчин.
— Давай. Только быстро, — сказал Мельников. — Мы тебя здесь подождем.
Бугчин стал быстро удаляться, а Мельников тихо произнес:
— Нам надо, на всякий случай, подготовиться к самому худшему.
— А как же наш план?
— Будем выполнять. Только быть осторожными до предела. Сам знаешь, стоит Кериму как следует поприжать этого прыща, и он поплывет.
— А что, если все, что следует спрятать, передать нашим — Стрельцову и Левину или, еще лучше, Панкевичу. Он — новенький и меньше других будет под подозрением.
— Нет, я думаю, что будет лучше, если мы проинформируем Геллана. Пусть он решает: передать ли все ему или «Моссад» через ученых.
— Смотри. У меня командир — ты. Как решишь, так и сделаем…
Минут через пятнадцать появился Бугчин. В довольно большой картонной коробке он принес все, что нашел у Анохина. Сверху лежали деньги.
— Не поделил? — пошутил Полещук.
Но Бугчину было не до шуток, и он честно признался:
— Пару тысчонок я припрятал для себя. Сами понимаете, если рвать придется, а вас же не всегда найдешь, или же вас за ж… возьмут.
— Ладно, — махнул рукой Мельников, — сейчас действительно не до этого.
Капитан поставил коробку на камень и повернулся к Бугчину:
— Давай, Семен, жми к Кериму. Не забудь сделать испуганный вид.
— Да он и так чуть в штаны не наложил, — улыбнулся Полещук и обратился к Бугчину: — Если возьмут тебя, то ты не дрейфь. Сам знаешь, как они могут на пушку брать. Лишнего не болтай. О нас — ни слова. Сам знаешь, что если тронешь нас, то тогда тебе уже на все сто процентов не жить.
— Я понимаю. Ну, пошел!
Бугчин повернулся и зашагал в сторону здания, где должен был находиться Керим.
Полещук и Мельников с тревогой смотрели ему вслед.
За время нахождения в Центре Стрельцов и Левин узнали почти все, что здесь делалось. Они были поражены масштабом научных работ, которые проходили в Центре. Керим действовал с размахом и, выкрадывая или вербуя многих ученых, создавал условия для открытий, новых технологий, совершенно новых, страшных по своим возможностям видов оружия.
Стрельцов и Левин ждали представителя «Моссад». Исаак должен сначала пройти мимо, попасть в поле их зрения. Затем он уйдет в одну сторону, а через небольшой промежуток времени ученые — в другую, и только после этого, следуя инструкции, тщательно перепроверяясь, Левин направится к месту встречи, а Стрельцов будет вести контрольное наблюдение.
Исаака пока не было, и ученые вели неторопливую беседу:
— Как думаешь, сработает наша установка при нападении на тоннель? — спросил Стрельцов.
— Думаю, что да, — Левин привычно пальцем поправил очки. — Главное, чтобы только сигнал прошел в эфире.
— Не подведет нас Керим?
— Ты имеешь в виду радиостанции?
— Конечно.
— Не должен. Надо заметить, что слово свое он держит. Наше предложение о вручении каждому участнику операции портативной радиостанции совпало с его мыслями. Ты же видел, как он победоносно взглянул на своих помощников.
