Ознакомительная версия.
– Неужели ему уже доложили про похищение?
– Не могу знать.
– Иду!
Сапсан подошёл к столу и взял трубку.
– Здравствуйте, уважаемый Сам Самович!
– Здравствуйте, Сапсан Никанорович! Как идёт Чемпионат?
– В целом – отлично, но буквально сегодня у нас, Сам Самович, возникла небольшая заминка.
– Какая заминка?
– С электричеством проблемы.
– Нуждаетесь в помощи?
– Да, нам бы бригаду быстрого реагирования сюда.
– Для чего? Электричество вырабатывать?
– Порядок навести. Ахметовы правила игры нарушают.
– Опять что-то стырили?
– Да, нескольких журналистов не досчитались.
– Наших?
– Наших.
– Ну и бог с ними, журналисты у нас в избытке, считайте санитарной очисткой.
– Одного иностранного подданного прихватили.
– Чей подданный?
– Индийский.
– Индия не заметит потери.
– Да, но он у Принца служит.
– У нашего Принца?
– У нашего. За гаремом присматривает.
– Принца в обиду не дадим. Сейчас позвоню, скажу, чтобы вернули.
– Они так просто не вернут. Они за него десять миллионов хотят.
– Рублей?
– Нет. Твёрдо конвертируемой валюты.
– Молодцы. Это в корне меняет дело. Десять миллионов для депрессивного региона – это серьёзные деньги. А для нефтеносного Принца– сущая мелочь. Пусть заплатит. А я потом заставлю Ахметовых половину в бюджет отстегнуть.
– Принц в гневе. Платить отказывается. Говорит: хватит с вас Башни. Угрожает: не вернёшь евнуха– самого в песках похороню!
– Что он себе позволяет? Это же полный беспредел!
– С его запасами лёгкой и легко транспортируемой нефти Принц многое может себе позволить.
– Но вы ещё нужны Родине!
– Это обнадёживает.
– Я, собственно, потому и звоню. Есть мнение – поставить вас во главу партии.
– Польщён, Сам Самович, польщён. Как человек, стоявший по вашему указанию у истоков партии, торжественно обещаю вывести её на широкий фарватер.
– Вы какую партию имеете в виду, Сапсан Никанорович?
– Правящую, конечно, Сам Самович.
– Правящую, Сапсан Никанорович, каждый дурак может вывести. А вас я считаю умным человеком.
– А вы какую партию имеете в виду, Сам Самович?
– Условно-оппозиционную, Сапсан Никанорович.
– То есть «Несправедливую Россию»?
– А разве у нас есть другие оппозиционные партии?
– Извините меня, Сам Самович за такое уточнение. Жизнь кипит, не всегда успеваю за внутренними событиями. Живу в самолёте, летаю по миру, в России редко приземляюсь. Думал – может, что-то новенькое организовали.
– Зачем нам колёса изобретать? Старое нужно до ума довести.
– Благодарю вас за доверие и высокую оценку моих способностей. Однако мне кажется, будет сложно оправдать такой скорый и немотивированный переход из одной партии в другую.
– С мотивацией мы вам поможем. Начнём преследовать.
– Можно спросить за что?
– Найдём за что. Досье на вас большое. Я уже распорядился обыск в вашем шахматном банке организовать и репортаж про ваши инвестиции в иностранные экономики на ведущем канале сделать.
– Так инвестиции же не мои. Я – простой организатор пула.
– Это вы потом следователю расскажете.
– А как же моя миссия?
– В смысле?
– Ну, вы же мне поручили: собирать развединформацию по горячим точкам. Точек становится всё больше и больше.
– Одно другому не мешает. Вы же два десятка лет целой республикой руководили в дистантном режиме – теперь в той же манере поруководите партией.
– Республика у нас, Сам Самович, малочисленная и материальных ценностей не производит.
– А вы полагаете, что оппозиционная партия у нас многочисленнее? А вы затем и нужны, чтобы она ничего существенного не производила.
– Позволю себе напомнить вам – за мной ещё контакты с внеземным разумом.
– Всего два раза в месяц. Не вертитесь, Сапсан Никанорович, не отвертитесь.
– Что вы, Сам Самович, вы же знаете – я всегда ко всему готов. Нужно возглавить оппозицию– возглавлю. Если Принц не лишит меня физической оболочки раньше, чем я совершу переход из одной партии в другую.
– Мы к вам приставим охрану.
– Лучше бы все же, чтобы евнуха вернули. Он у нас, некоторым образом, ключевая фигура Чемпионата.
– В каком смысле?
– Видите ли, Принц побоялся свою дочь в нашу криминогенную башню отправлять. Евнухом заменил. И оказался прав. Иначе мы бы сейчас не евнуха, а Принцессы не досчитались.
– То есть евнуха умыкнули по ошибке?
– По ошибке.
– А за Принцессу, значит, в два раза больше хотели.
– Их расценок я не знаю.
– Зато я знаю. На эти деньги всем бюджетникам региона зарплаты выдали бы. Может, вам самому организовать похищение Принцессы?
– Увольте, Сам Самович. Я в этот бизнес не полезу. Голову свернут тут же. Никакая охрана не поможет.
– Ну, хорошо, считайте, что я пошутил. Не стану настаивать. Но партия – за вами.
– Конечно. Если уцелею после Чемпионата…
– У вас, Сапсан Никанорович, – колоссальный опыт выживания и большая изобретательность. Выживете.
– Спасибо на добром слове, Сам Самович!
– Не за что. На слова я всегда щедр. Успехов!
– Благодарю вас!
Любоженов осторожно положил трубку и на цыпочках отошёл от стола. Голова кипела от избытка мыслей. Шум в черепной коробке усиливался. Сапсан медленно приземлился на диван. Что-то твёрдое врезалось ему в ягодицу. Он пошарил под собой рукой и извлёк «Незнайку на Луне». Это был второй литературный герой, наравне с Остапом Бендером, с которым отождествлял себя Любоженов.
Сапсан открыл книгу наугад. Он часто так делал в трудных ситуациях.
«– Знаете, кто вы? – Кто? – с испугом спросил Незнайка. – Знаменитый бандит и налётчик, по имени Красавчик, совершивший шестнадцать ограблений поездов, десять вооружённых налётов на банки, семь побегов из тюрем (последний раз бежал в прошлом году, подкупив стражу) и укравший в общей сложности ценностей на сумму двадцать миллионов фертингов! – с радостной улыбкой сообщил Мигль. Незнайка в смущении замахал руками. – Да что вы! Что вы! Это не я! – сказал он. – Да нет, вы, господин Красавчик! Чего вы стесняетесь? С этакими деньжищами, как у вас, вам совершенно нечего стесняться. Думаю, что от двадцати миллионов у вас кое-что осталось. Кое-что вы, несомненно, припрятали. Да дайте вы мне из этих ваших миллионов хотя бы сто тысяч, и я отпущу вас. Ведь никто, кроме меня, не знает, что вы– знаменитый грабитель Красавчик. А вместо вас я засажу в тюрьму какого-нибудь бродяжку, и все будет в порядке, честное слово! – Уверяю вас, вы ошибаетесь! – сказал Незнайка. – Ну вот! Стыдно вам, господин Красавчик! Неужели вам жалко каких-то там сто тысяч? При таких доходах, как ваши, я бы и двухсот не пожалел, лишь бы быть на свободе. Ну дайте хоть пятьдесят тысяч… Ну, двадцать… Меньше не могу, честное слово! Дайте двадцать тысяч – и убирайтесь себе на все четыре стороны».
Ознакомительная версия.
