— Эту иудину, понимаешь, братию, ждет незавидная участь, — заметил мимоходом вождь.
— Публицистическая струя романа, может быть, и чересчур с напором — допускаю… Но помните, что сказал в романе «Бесы» Достоевский? Главное в том, что я, мол, выскажусь, хотя и в художественности потеряю… Намеренно иду на это, товарищ Сталин.
— Что ж, исполать вам, молодой человек, — по-доброму усмехнулся вождь. — Наступило смутное время Верховенских и Малют Скуратовых, такой вот широкий спектр или гамма — любимые словечки вашего Президента…
Кстати, нам, видимо, придется встретиться с ним. Вот проверю посыл одного из моих конфидентов…
— Что-нибудь серьезное? — обеспокоился писатель.
— Если убийство, понимаешь, это серьезно, то — да, — пыхнул дымом, неторопливо перед этим затянувшись из трубки, товарищ Сталин. — Но это пока перспективное убийство. Вернитесь к вашим баранам на «Великую Русь». Вы уж не позволяйте парням перерезать их всех. Следствию нужны разговорчивые подельщики. И возьмите вот это.
Вождь протянул писателю листки.
— Вариант наставлений, сочиненных Конструкторами Зла для ихних, понимаешь, агентов на земле. Поместите в романе подробное содержание. Поскольку вы согласились поступиться художественностью ради истины, пусть ваши соотечественники прочтут текст, который добыл для них товарищ Сталин.
Подлинный материал, который лично передал автору романа Иосиф Виссарионович:
Наши люди уже играют на струнах варварских душ, те мелодии, которые заказываем мы.
Струны эти — строение умов аборигенов, тенденции сокровенных желаний, особенности характеров различных социальных групп и классов, их пороки и недостатки.
Разумеется, талантливые сотрудники нашей власти будут не из числа землян-аборигенов, которые привыкли исполнять административную работу, не задаваясь мыслью, чего ею надо достигнуть, не думая о том, на что подобная забота нужна. Администраторы землян подписывают бумаги, не читая их, они служат либо из корыстных побуждений, либо обуреваемые честолюбием, тщеславия для.
Мы все окружим наше правительство целым легионом экономистов. Вот почему экономические науки составляют главный предмет преподавания ломехузами их детям. Нас будет окружать целая плеяда банкиров, промышленников, капиталистов, а главное, легальных и подпольных миллионеров, ибо Деньги движут миром — и среди аборигенов нет ни одного человека, которого нельзя было бы купить.
Вопрос лишь в сумме, которую вы ему предложите. И потому: покупайте, покупайте, покупайте! Приобретайте их души по сходной цене — Конструкторы воздадут каждому из вас по заслугам…
Подбирайте людей с темным прошлым, о чем не знают остальные. Этим мы привяжем их к нашим интересам, они будут стараться и служить нам из-за страха быть разоблаченными.
Применяя эти наставления, учитывайте характер народа, в стране которого вы действуете, ибо одинаковые применения сих принципов в деле перевоспитания аборигенов на необходимый для нас лад не может иметь успеха. Варьируйте безустанно! Но действуя осмотрительно и осторожно, взвешивая и прикидывая, вы увидите, что через десяток лет можно обратить в наше лоно любое правительство, любой народ можно зачислить в ряды тех, кто покорился во имя вселенских сил Зла.
Пусть нашим паролем будут слова — свобода, равенство и братство. Они сослужат нам хорошую службу в тот период, пока мы рвемся или ползем — смотря по обстоятельствам — к власти. Но когда воцаримся, мы заменим словами не пароля уже, а лишь идейности. Мы скажем — право свободы, долг равенства, идеал братства — и поймаем козла за рога…
Фактически мы уже стерли всякое проявление, кроме нашего, хотя юридически мы не победили всюду.
Главный бастион аборигенов на пути к нашему мировому господству, основная крепость, которую необходимо разрушить — Россия. Пока она существует, мирового господства ломехузам не достичь. Так говорят Конструкторы Зла, и мы верим в их Космический Разум.
Опасность нашим планам представляют и немцы, которые вновь объединились. Если они когда-нибудь подружатся с русскими, это будет означать крушение надежд для ломехузов. Дважды мы сталкивали лбами Германию и Россию, но уничтожить тех и других не удалось. Примемся за Россию в третий раз! Теперь мы взорвем ее изнутри, взрывчатого вещества накоплено довольно, преданные нам люди, агенты влияния укоренились в фундаменте этого государства, в его экономике, политических структурах, в науке и культуре, средствах массовой информации.
Либо мы — либо русское быдло!
Третьего не дано!
Когда мы совершим государственный переворот, мы скажем тогда народам: «Все шло ужасно плохо, как все мы исстрадались. И вот мы разбиваем причины ваших мук: цензуру, тоталитарность, обветшалые устои и нелепые традиции. Вы свободны, как птицы, нет больше у вас никаких обязательств ни перед кем!»
Тогда они вознесут нас и утвердят всенародным голосованием.
А потом мы покажем им кузькину мать, лицемерно опираясь на всеобщность выборов, которые подняли нас к власти.
Надо привести всех к голосованию, надо установить абсолютизм большинства, которого не добиться без ликвидации соображающих что к чему особей. Надо сломать значение семьи, натравить детей на отцов, устранить само выделение из толпы личностей.
Толпа, руководимая нами, послушная нашим лозунгам, не даст ни выдвинуться им, ни даже высказаться. Она уже приучена слушать только нас, которые платят ей за внимание и послушание.
Этим мы создадим такую слепую мощь, которая никогда не будет в состоянии никуда двинуться помимо руководства наших агентов, поставленных нами на место ее бывших лидеров. Народ подчинится такому режиму, ибо будет знать: от этих лидеров зависят заработки, подачки и получение разнообразных благ.
Когда мы ввели в государственный организм яд либерализма, политическая структура изменилась. Государство заразилось смертельной болезнью — разложением крови.
Конституция и дебаты вокруг нее есть ничто иное, как школа раздоров, бесплодных споров, несогласий, партийной агитации и бесчисленных тенденций.
Парламентская трибуна не хуже либеральной прессы приговорила правителей к бездействию и бессилию. Тем самым она сделала их ненужными, лишними. От того они и были так легко свергнуты в той же Восточной Европе.
И потому мы заменили во многих странах правителя карикатурой на власть — президентом, выбранным нами из толпы, из среды наших креатур, послушных, зависимых от нас людей.
