И это подтверждал тот факт, что Император вместе с Леонидом притаились возле входа в лабораторию и ловили каждое оброненное им слово. Анастасия их видела краем глаза, но головы в их сторону не поворачивала и даже не косилась, опасаясь выдать этим их присутствие, ведь Говорков был, как сам утверждает, СИБовцем. А там глупых и невнимательных людей не держат.
— Что-то! — снова сплюнула голова. — Кашим пошёл не так! Стоило мне закончить работу и приготовиться насладиться триумфом, как он тут, как тут! Зарезал, отобрал ноутбук с данными, отрубил голову и распылил в облако плазмы лабораторию с тремя сотнями моих собственных супер-солдат… сука! И нет бы просто убить, так он сделал из меня «Голову Профессора Доуля»! Развлекается он так! Ненавижу, тварь!
— И что же? Он выиграл? И ты ему даже не подгадил? — подняла брови вверх Анастасия.
— Ха! Выиграл он! Как же! Ноутбук Ванька расплавил, вместо того, чтобы в дело пустить и начать человечество переделывать по образу моему и подобию. А я успел, перед пленением копию всех данных по своей системе в Даркнет засунуть! В свободный доступ! Я точно знал, что какой-нибудь ебнутый гик найдётся, и решит опробовать моё изобретение. Надо было только подождать. И вот! Моя взяла! Подумать только: целая планета! Всё, теперь «джинн вырвался из бутылки», эволюцию не остановить!
— А как ты её выложил? Как её за два года не стёрли?
— Да мне-то откуда знать? Я нашёл мальца одного, умельца, дал ему денег, он и закинул куда-то там, а потом взорвался вместе с компьютером и всей своей квартирой, так как я одновременно его киллеру знакомому заказал. Так что всё: концы в воду. И из моей головы Кашиму теперь не вытащить место, где хранятся данные, так как я сам ничего об этом не знаю. А значит, будет и ещё один гик, и ещё… Я добился, чего хотел: запустил новый виток эволюции Человечества!
— Спасибо, Насть, — вышел в поле видимости головы Император. — Мы узнали то, что хотели.
Анастасия кивнула, борясь с тошнотой.
— Туалет: на право, за углом, первая дверь, — подсказал Леонид и девушка, кивнув, убежала в указанном направлении, так как в борьбе с тошнотой начала проигрывать. А Леонид надел медицинские перчатки, вскрыл пачку влажных салфеток и пошёл вытирать угваздавшуюся голову. Беспорядка в своей лаборатории он не любил.
***
Глава 9
***
Ждать. Ожидание — одно из самых противоречивых действий в жизни. Или, всё-таки состояний? Не важно. С одной стороны, ждать — что может быть легче? Ты ничего не делаешь. От тебя ничего не требуется, ты ждёшь. С другой стороны: да уж лучше бы что-то делать!
Анастасия Константиновна ждала. Её звено уже сменилось, отбыв свою очередь охраны Первого от… неизвестно чего. Их места заняла «шестёрка», шестое звено, из их же полка. Смена прошла штатно, она даже отдавала все нужные команды своим и говорила ритуальные фразы о приёме/сдаче поста командиру «шестёрок». Вот только, звено улетело, а она осталась, так как не на чем ей лететь. Десятилетний сын Лёньки Жестянкина угнал её истребитель. Причём, сделал это так, что не попал в поле видимости ни одного из четырёх стоящих на постах членов её звена. Проскользнул. Буквально, просочился, обманув и приборы, и камеры.
Ну, с другой стороны: от осинки не родится апельсинка. Не удивительно, при таком-то отце. Да уж.
Там, за стеной, точнее, за бортом, в пустоте космоса, прибывали всё новые и новые корабли. Там происходили перегруппировки. Там экстренно возводилась «карантинная платформа», где будет происходить полная многоэтапная дезинфекция кораблей и скафандров, тех команд, которые вскоре начнут возвращать с планеты, проводя ротацию людей, работающих в том аду, в который превратилась сейчас Корсунь.
Прибывают корабли МЧС с оборудованием и специальными поисковыми дронами. Это оборудование тут же отправляется на поверхность, где сразу же начинает использоваться.
Прибывают медики, которые тут же распределяются по задачам: одни спускаются на поверхность, другие отправляются в организуемый на основе орбитальной базы карантинный модуль, в который будут переправляться люди, прошедшие карантинную платформу, для более тщательной проверки.
Прибывали транспорты с другими дронами, предназначенными для стаскивания трупов…
Прибывали транспорты с добровольцами, возрастом от восемнадцати до двадцати четырёх, которые спускались на планету без скафандров, чтобы остаться на ней жить. Замещать рабочие места тех, кто умер. Касалось, правда, это только инфраструктуры и объектов жизнеобеспечения агломераций. Но добровольцев было много. Анастасия даже и предположить не могла, что проблема непристроенности молодёжи, в связи с отменой пенсий по старости, стоит в Империи настолько остро. Как-то этот момент прошёл мимо её внимания, ведь своих детей у неё пока не было, а возраст «молодёжи» для Насти остался позади ещё лет десять назад… или пятнадцать.
А транспорты шли, шли и шли…
Император прочно засел за комплексом связи корабля, постоянно проводя какие-то совещания с Министрами, командующими группировок, советниками, главами служб. Записывал обращения к гражданам Империи, записывал обращения для мировой общественности. Проводил переговоры с лидерами других государств.
Он был занят. Он занимался делом. Может быть, реальным, может быть ерундой — Анастасия недостаточно компетентна, чтобы это понять. Но он был занят.
Леонид… тоже был чем-то занят. Вроде бы он должен был шерстить Даркнет, в поисках того места, где хранятся заброшенные два года назад данные исследований Говоркова. Но, что-то то, что он делал, не сильно было на это похоже. Он установил голову «Говоруна» в какое-то устройство, долго возился с настройками, что-то подправлял, что-то правил. Потом сам уселся в то странное и страшноватое кресло, которое так бросилось в глаза Насте при первом посещении лаборатории, и сидел в нём, надев компьютерные очки, почти не шевелясь. На аппаратах мигали какие-то лампочки, на открытых и подключенных ноутбуках менялись какие-то графики. А Леонид сидел. У головы Говоркова был отключен голосовой модуль и поток воздуха, что подавался через толстую трубку в трохею и проходя через остатки голосовых связок, позволял производить какие-то звуки, что усиливались и интерпретировались в дальнейшем голосовым модулем. Теперь голова была нема, и не могла даже плеваться. Только кривлялась и страшно вращала глазами.
Лена… Да, на корабле был ещё один человек — Елена Васильевна Гонцова. «Гончая»… капитан СИБ, в отставке (какая-то подозрительная концентрация капитанов образовалась на этом корабле: плюнуть некуда — в капитана попадёшь). Герой Империи. Считающаяся мертвой.
Да уж, корабль оправдывал своё название: «Авте Лайф», или, по-русски «Тот Свет». Три человека, и три из трёх официально мертвые. А один, десятилетний — официально вообще не рождался, как поделилась с Настей Гонцова.
Тот самый Вася, который полетел на планету на угнанном истребителе, оказывается, появился на свет прямо на этом корабле. В той самой лаборатории, которая, на тот момент была переоборудована Леонидом под родильное отделение. Рождён. Но официально это обстоятельство никак не оформлялось. Нет у Васи настоящего свидетельства о рождении, как и настоящего гражданства. Но для его родителей, как и для него самого, это не более, чем забавный казус. Ведь, Леонид в любое время может сделать на них на всех совершенно любые наборы документов, которые пройдут любую проверку по любой официальной службе. И каждый раз новые.
Семья невидимок.
Лена… на момент прибытия Императора, спала в их с Леонидом спальне. Отсыпалась после длительного пилотирования корабля. Оказывается, трансляция обращения Императора застала их где-то довольно далеко от этой планеты. И, чтобы успеть на так громко назначенную встречу, пришлось сильно постараться.
А ведь эта Лена Гонцова — та самая Лена, о которой ей десять лет назад рассказывал Леонид на «Лотосе». Рассказывал, что она утонула в озере Нево, под Новопитером. Изображал из себя убитого горем… Врал.
