Ознакомительная версия.
– Незаконно производить откачку без письменного на то разрешения источника, – отрезал Мэйнфорд. – Или у вас оно имеется?
Бледная девушка – ее он прежде не видел или видел, но не запомнил, – осела на стул.
– Имел место случайный отток… ввиду разницы потенциалов… – Джаннер облизнулся.
Он был отверженным даже среди своих.
Его ненавидели. И боялись. А потому разноголосая стая смолкла, отползла, предоставляя именно Джаннеру почетное право первого вопроса.
Первого броска.
И как никогда прежде Мэйнфорд чувствовал себя жертвой. Это ему не нравилось.
– Тогда будем считать, что и у меня имел место случайный выброс силы…
Джаннер захихикал, и плечи его мелко затряслись. Он умел ценить шутки, правда, предпочитал шутить сам. И оглянувшись, он подмигнул бледной дамочке.
– Раз уж вы здесь, мистер Альваро, – в его устах обращение звучало насмешкой, намеком, что Джаннер, как ни кто, понимает, насколько нелепы эти игры в обыкновенного человека, – то, может, начнем?
– Начнем, – согласился Мэйнфорд.
И камеры защелкали, как почудилось – с облегчением. И сила, притихшая было, потянулась к Мэйнфорду, разглядывая, пробуя на вкус.
– О скольких жертвах идет речь?
– Ведется следствие…
…слова-щит, ненадежный, но хоть какой-то, и все равно вопросы ударяют по нему, заставляя морщиться. Мэйнфорд не любит лгать.
– …более двух десятков жертв…
– Ведется следствие.
– …почему полиция взялась за расследование только сейчас?
Блеклый голос, как и сама она, но вопрос…
– Следствие…
– Уже слышали, мистер Мэйнфорд, – ответил Джаннер, приподнимаясь со своего места. – Это и в самом деле скучно. Вы же понимаете, что мы все равно узнаем правду…
…или то, что выгодно правдой счесть.
Самому Джаннеру на правду глубоко наплевать. Его волнуют тиражи и гонорары. Даже не так, гонорары, а уж потом тиражи, от которых, собственно говоря, гонорары и зависят.
Он оскалился.
И готов к прыжку… и значит, раскопал что-то… что? Мать мальчишки молчать не станет. Соседи опять же. И завтра, если не сегодня, о Безумном Нике напишут все газеты Нью-Арка, от степенной «Телеграф» до вечно находящегося на грани закрытия «Блуда».
Разве что «Сельскохозяйственный вестник» удержится от искушения. И то не факт.
– Два десятка жертв. – Джаннер говорил медленно, наслаждаясь бенефисом и почтительным вниманием коллег, которые отступили, примолкли, надеясь урвать хоть что-то из грядущего скандала. А скандалу быть, иначе Джаннер не был бы столь самоуверен. – И все дети – из бедных семей, верно?
– Ведется следствие. Личности устанавливаются…
– Чушь, – ноздри Джаннера раздувались, а серые глаза заволокло туманом. Он давно уже утратил контроль над собственным даром, позволив силе обжиться в человеческом теле, и потому тело это было напрочь лишено благоразумия. – Вы это знаете… мы это знаем… если бы пропал кто-то из богатых детишек, весь город стоял бы на ушах. А эти дети? Кому есть дело до них?
– Мне.
Не стоило этого говорить.
Поддаваться.
Но Джаннер умел зацепить. И сейчас, получив свое, осклабился широко, счастливо.
– Вам, – протянул он. – Конечно… вам и вашему брату… удачное стечение обстоятельств, верно? Скоро выборы… самое время напомнить людям о том, сколь многое зависит от правильного… выбора.
Он нарочно говорил медленно, делая паузы между словами, словно позволяя собеседнику осознать сказанное.
– Ваш брат… сенатор… кажется, ратует за расширение социальных программ…
Молчать.
Ни слова, иначе каждое будет обращено против Мэйнфорда.
– Борьба с бедностью… хороший лозунг. Не знаю, как вам, а мне он по вкусу…
Джаннер оглянулся.
И нити его силы потянулись к жертве, Джаннер не собирался отпускать ее. Нет, он не опустится до такой пошлости, как убийство, и критического истощения не допустит. Он лишь будет играть, высасывая ее почти до донышка, а потом отступая, позволяя восстановиться, чтобы при следующей встрече вновь насытиться.
Игра с законом.
Игра на грани.
И когда-нибудь Джаннер забудется и грань переступит. Что ж, Мэйнфорд умеет ждать.
– Этакий образ защитника слабых… угнетенных… таких вот детишек, на регулярные исчезновения которых городские власти не обращали внимания. Почему, к слову? Неужто полиция была так слепа?
Он воздел руки к потолку, театральный жест, нарочитый, в отличие от статей, которые при всей своей дерьмовости получались очень даже искренними.
– Или же дело в ином?
– В чем же? – поинтересовался Мэйнфорд, смиряя ледяную ярость.
– Скажем… полиции было выгодно до определенного момента не замечать… взаимосвязи?
И снова пауза.
Затянувшаяся.
Джаннер сел, сцепив руки на животе. Доволен? Ему и ответ не нужен. Да и что отвечать? Что заявлений было с десяток? Что попадали они на разные участки?
Что дети пропадают всегда?
Уходят сами, тонут, проваливаются под землю. У Нью-Арка сотня жадных ртов, а дети любопытны. Но что ни скажи – не поверят. Правда скучна, а вот жирная кость, брошенная Джаннером, дело иное. И теперь каждый в зале, в силу дара и природного ума, пытался понять, что именно он может вытащить из этой истории помимо сказки о маньяке.
Гаррет взбесится.
И начальник.
И послать бы их всех в Бездну, но…
– К слову. – Джаннеру надоело молчание. – Раз уж мы заговорили о том, что следствие ведется… хотелось бы поинтересоваться иным делом… о стрельбе в баре «Веселая вдова»…
Надо же, а еще недавно Мэйнфорду казалось, что хуже быть не может.
Может.
– Есть ли подвижки?
– Ведется…
– …следствие, – закончил фразу Джаннер. – И конечно, полиция прилагает все усилия, чтобы найти виновных. Мы это уже слышали, мистер Мэйнфорд… лучше скажите, раз уж вам не все равно, стоит ли ждать новой войны?
– А в городе случались войны?
Но Джаннер не счел нужным услышать вопрос, он вообще обладал удивительным свойством слышать лишь то, что ему было выгодно.
– Был убит внук Вельмы Таар… и не просто убит… тело осквернили… и полагаю, вы не настолько наивны, чтобы полагать, что Старая Ведьма это спустит. Она ведь приходила к вам?
– Миз Вельма Таар проходит свидетелем по делу…
– Свидетелем, – протянул Джаннер, – как любезно с ее стороны… к слову, мистер Мэйнфорд, вы в курсе, что миз Таар недавно приобрела акции «Бельтран Корп»?
– Нет…
– Что-то около тридцати процентов… компания не из крупных, но ей принадлежат склады на Восточных пристанях, а это, если не ошибаюсь, не совсем ее территория…
Ознакомительная версия.
