вниз, а обезумевший пленник буквально цеплялся за свою жизнь, пират мельком увидел драматическое событие, происходящее в воздухе наверху.
Вражеские самолеты отчаянно пытались спастись от грозящей им ужасной участи. Не было времени обдумывать случившееся, было просто очевидно, что самолет Наследника вышел из-под контроля и, нагруженный атомными бомбами, надвигался на них, как разбуженный демон. Подобно стае птиц, вспугнутых пикирующим ястребом, они нарушили строй, бросаясь то в одну, то в другую сторону.
Их летчики были настолько искусны, что казалось, цель будет достигнута, но удача покинула их в последний момент. Один самолет, соскользнувший в сторону, зацепил концом крыла соседний самолет и другие машины, летевшие близко и позади в гонке со смертью, были вынуждены изменить курс. В течение секунды они превратились в дикую беспорядочную массу и кренящийся самолет Наследника врезался прямо в их центр. Кингберд увидел, как произошла удивительная вещь.
Что-то похожее на разорванное облако на мгновение заслонило это место, а затем воздух стал чистым. Но там, где мгновение назад кружили более двух десятков огромных вражеских кораблей, не было ничего, кроме пустого пространства. Не было ни вспышки, ни звука взрыва – ничего, кроме одного облачка пара, когда атомные бомбы, сотрясенные столкновением, были приведены в действие, уничтожив все, к чему они прикасались. Кингберд вздрогнул, внезапно почувствовав тошноту внизу живота.
И теперь ужас пробежал по всей могучей шеренге самолетов. Все ближе и ближе самолеты приближались к американским защитникам, но на мгновение нападавшие были ошеломлены мыслью, что Наследник исчез, а с ним и несколько лучших боевых кораблей. Что сказал бы и сделал Самодержец, царственный отец, когда бы узнал об этом? Не было ни одного офицера в этой огромной армаде, который не побледнел бы при мысли об этом.
Да, смерть Наследника должна быть отомщена! Теперь, когда его собственный радиофон был включен, Кингберд слышал команды, передаваемые с корабля на корабль, когда какой-то высокопоставленный офицер брал командование на себя. Только внезапное замешательство врага и его собственное быстрое падение к земле спасли Кингберда от обнаружения.
Вдоль линии полета бледные лучи, похожие на призрачные пальцы, ползли вперед, нащупывая жертвы. Он видел, как один из этих смертоносных лучей коснулся американской машины, которая была далеко впереди, видел, как она смялась и упала, раскалившись добела. Казалось, что его надежды рухнули вместе с этим, потому что, конечно же, невозможно было противостоять такой ужасной силе, как эта.
Теперь эти две силы были по-настоящему вовлечены в бой. То тут, то там среди американских машин мелькали вражеские смертоносные лучи, но противоборствующие эскадрильи сошлись так близко, что время от времени вражеские смертоносные лучи попадали в один из его собственных кораблей. Но и американцы не избегали этих смертоносных лучей света. Время от времени мрак небес озарялся внезапным сиянием потерпевшего крушение самолета и машина с экипажем, погибшим при жаре более семи тысяч градусов по Цельсию, описывала кривую, направляясь к земле, как сверкающая комета.
Однако внезапно шансы защитников резко возросли. Когда американские машины приблизились, с врагом начали происходить странные вещи. Вражеские машины, движущиеся впереди или зависшие в воздухе, внезапно устремлялись вниз, переворачивались через крыло, а затем сминались.
Кингберд пришел в восторг при виде этого. Америка раскрыла миру свои военные секреты так же быстро, как ее ученые усовершенствовали их, и все же она не была полностью лишена оборонительной тактики. Кингберд знал, что он был свидетелем демонстрации новых вакуумных гранат, которые еще находились на экспериментальной стадии и не были полностью отработаны до такой степени, чтобы их открытие стало достоянием общественности. Было известно, что при выстреле из магнитных пушек с близкого расстояния они создавали абсолютный вакуум в радиусе нескольких сотен футов от места взрыва. Внезапный переход от нормального давления воздуха к идеальному вакууму и последовавшее за этим сотрясение, когда воздушная оболочка снова разрушилась, были бы смертельны для любого человека. Самолет, внезапно лишенный поддерживающего давления воздуха, падал – чтобы смяться, когда он снова ударялся о воздушную стену, как если бы он разбился о камень. Тяжелые взрывы, донесшиеся до ушей Кингберда, когда воздух снова устремился в вакуум, сказали ему, что его догадка была верна.
Однако под рукой не могло быть много вакуумных гранат, не было времени производить их в больших количествах. Кингберд видел, что ярость обороняющихся уже пошла на убыль, снова битва перешла на сторону захватчиков. И все же обе стороны теряли самолеты, разбитые машины буквально сыпались с воздуха, но американцы были в значительном меньшинстве.
Все это он видел во время того страшного падения к земле, но теперь он выровнялся, когда оставалось еще около трех тысяч футов, и резко повернул в сторону от опасной зоны, которая находилась непосредственно под тем местом, где шло сражение. Когда он сделал широкий круг, он почувствовал, что наступил решающий момент борьбы, что в его руках находится баланс сил в этом кровопролитном конфликте, и если он сможет им воспользоваться, все долги, которые он мог бы задолжать своей стране, будут выплачены.
Он выключил двигатели и, когда вертолетные винты заработали, удерживая самолет в воздухе, повернулся к королевскому пленнику, который, по-видимому, был близок к обмороку. Но мрачная напряженность Королевской птицы, когда он повернулся лицом к принцу, была подобна потоку холодной воды, который вернул пленника в нормальное состояние. С каким-то зачарованным ужасом Наследник уставился на светошумовой пистолет, который пират направил на него.
– Я даю тебе пять секунд, чтобы принять решение, – спокойно сказал Кингберд. – Останови эту битву, или… – и он многозначительно ткнул пальцем в светошумовой пистолет. Он вернулся к реальной речи, чтобы сделать свое требование более решительным, отключив радиофон, чтобы его не подслушали.
Наследник поднял полные ужаса глаза на своего похитителя. Принц понимал, что делает лучевой пистолет, и верил, что именно такое оружие сейчас направлено на него. Но – остановить эту битву? Когда его царственный отец годами планировал именно это? Это было уже слишком! Он умрет первым.
– Тогда умри ты, – сказал Король-Птица, читая его мысли. – Человечеству от этого станет лучше. И продолжение твоей династии умрет вместе с тобой.
Он поднял пистолет, пока тот не нацелился прямо в глаза принцу.
– Сначала я ослеплю тебя, – сказал Кингберд, продумывая каждое слово, – а потом мы оба умрем. Мы разобьемся вместе с самолетом, когда он упадет, и они найдут твое тело на земле страны, которую ты стремился уничтожить. Соберись с мыслями сейчас, ибо они должны стать твоими последними!
Его собственное лицо стало напряженным, вытянутым, и он увидел похожее выражение, отраженное на лице Наследника. Это
