Лучший исторический детектив – 2 - Александр Балашов

— Большое спасибо, — поблагодарила его Полина.

Вера Николаевна с сестрой разочарованно вздохнули. Их чисто женское любопытство не было удовлетворено. Но, по крайней мере, они уж точно знали, что находится внутри шкатулки.

— Главное — это содержание писем, — медленно произнёс Поль, — информация, заключённая в предложениях и словах несёт в себе, подчас, грандиозные замыслы.

На этом и попрощались, договорившись о новой встрече.

Якушкин повёз Полину с отцом домой. Но неожиданно Поль предложил:

— Алекс, а не сходить ли нам в какой-нибудь уютный клуб, где за чашечкой кофе с молоком можно спокойно побеседовать и почитать газеты.

Алекс всё понял:

— Конечно, Поль. С удовольствием. Правда, вместо клуба предлагаю поехать ко мне домой. Обещаю и кофе с молоком и хорошие газеты.

Поль одобрительно кивнул.

— А ты, дочка, сможешь спокойно всё рассмотреть. Это твоя тайна и разгадывать её тебе.

Оставив Полину в квартире, Поль отправился в гости к другу. Полина осталась одна. Пройдя через коридор, она вошла на кухню. Сев за стол, она поставила перед собой шкатулку. Медленно открыв её, она вынула из неё старинные листки бумаги, исписанные уже знакомым ей каллиграфическим почерком…

«Дневник графа И. А. Анненкова»

Вчера, 14 сентября 1876 г. умерла моя Полина Гебль. Физически я это осознаю, но духовно отказываюсь верить. Моя любимая, единственная жена покинула меня, и я остался один на этой земле. Что мне теперь здесь делать без неё?

Поручил детям и внукам разослать письма всем нашим, оставшимся в живых. И Полина покинула нас…

Мне кажется, что я не на долго переживу её. Чувствую, что иду вслед за ней, поэтому и взялся за перо, чтобы как можно скорее выполнить порученную мне миссию нашим Тайным обществом.

Несколько дней назад Полину похоронили в Крестовоздвиженском нижегородском женском монастыре. Я уже договорился, что после смерти меня положат рядом с ней. Как был при жизни, так и после смерти лягу рядом.

Теперь только осознаю, что я жил лишь потому, что она была рядом. Её голос, жизнерадостность окружала меня на протяжении долгих десятилетий. Её настроение подталкивало к действию. Хотелось жить… А теперь, не могу писать о сем более.

Встречал Новый год без неё. Знаю, что должен написать о главном, но нет сил без Полины. Наверное, следовало бы это сделать раньше, ещё при жизни её, а теперь я постоянно устаю, сплю, никого не хочу видеть. Кажется, я страдаю чёрной меланхолией.

Уже полгода я без Полины. А вокруг всё продолжает жить без неё. Весна не радует глаз, а совсем наоборот, раздражает. Как всё вокруг может жить, расцветать, зная, что её нет. Я болен, я сильно болен.

Чувствую, что не много остаётся мне времени. Пора!

При других обстоятельствах и другом стечении времени из меня вышел бы хороший рассказчик былин, но не теперь.

Известные события 14 декабря 1825 года не забыты и доныне. Это даёт некоторое утешение, что и в будущем об этом будут помнить.

Я был членом Южного Тайного общества, с которого всё началось. Существовало ещё и Северное Тайное общество. Идеи и помыслы наши были высоки, каковыми остались и до сего дня. Мы видели Россию свободною от всякого гнёта и угнетения. В своём стремлении мы хотели переступить через несколько поколений, чтобы стать высокоразвитой страной со свободолюбивым духом, где процветали бы наука, культура. Наше Тайное общество владело великим богатством, которое желали получить многие. Ведь владея им, любой бы владел всем миром.

После восстания на Сенатской площади, все мы — члены Тайного общества, стали узниками. Меня арестовали 19 декабря и поместили в Выборгскую крепость. После неё я попал в Петропавловскую крепость. Это были страшные времена. Мученическая жизнь, страшные условия и допросы. Я не хотел жить и даже пытался покончить жизнь самоубийством. По чистой случайности остался жив. За этот проступок прошу прощения у Бога до сего дня. Тогда я ещё не знал, что меня ожидают куда более страшные испытания, чем тюрьма и допросы. Все держались на допросах прекрасно. Никто не выдал тайну нашего общества, поэтому о ней нигде в истории сказано не будет, кроме моего письма, которое сейчас пишу. Но это было желание всего общества, и я его выполняю.

Наше Тайное общество владело ценным архивом, бумагами, свитками ордена тамплиеров. Те сведения, что там содержатся, перевернут любое государство, даже мир. О том, как эти свитки попали в Россию, не должно быть никаких недомолвок. Сам Наполеон владел этим архивом, пока не пошёл на Москву. Не доверяя никому, архив ордена тамплиеров он возил с собой. Но его предали. В России эти ценные документы у него были выкрадены, и Наполеон остался безоружным. Без них он был как без рук, а с ними — владел бы всем миром. Но видно Богу было угодно, чтобы свитки тамплиеров остались на нашей земле, в России. Чудом эти бумаги оказались у Владимира Федосеевича Раевского во время похода 1812–1813 годов. Изучив их основательно, Раевский, как человек высоких стремлений и благородной души, не стал действовать в одиночку. Свои идеи он стал распространять среди людей благородных на юге. А затем в Петербурге возникло Тайное общество «Союз Спасения», само название которого вдохновляло вступивших в ряды. Цели общества были благородными — освобождение крестьян от крепостной зависимости, а позже свержение самодержавия. Для того, чтобы воплотить в жизнь записанное в свитках, нужно было изменить весь наш строй, уклад и образ жизни.

Через два года в общество проникли неверные люди и «Союз Спасения» распался. Но из него образовалось новое общество «Союз Благоденствия», ставившее перед собой цель — свержение монархии и учреждение республики. Члены общества двигались в правильном направлении, беря пример с Франции. Наполеон владел сокровищем в одиночку, мы же решили действовать иначе. Мы расширили своё влияние на благородные умы общества, от колеблющихся членов общества мы освободились. Так, в 1821 году возникло «Южное тайное общество», в котором я и оказался, будучи привлечён благородной идеей расцвета моего государства, а осенью 1822 года — «Северное тайное общество». На протяжении десятилетия своего существования, общество сталкивалось с доносчиками и предателями. Сделав из этого глубокомысленные выводы, мы пошли на хитрость, дабы сохранить истину общества. «Северное» и «Южное» общество были лишь прикрытием для настоящего Тайного общества. Если снова в наши ряды попадёт доносчик, он будет знать лишь о «Северном» и «Южном» обществе и