Ознакомительная версия.
Войтех не успел ничего ответить, когда во дворе, послышался какой-то грохот, звон разбитого стекла, а затем недовольный женский голос. Все трое еще недостаточно хорошо знали соседей, чтобы понять, кто говорит.
— Посмотри, что ты наделала! Дети в твоем возрасте должны сидеть в углу и читать книжки, а не путаться под ногами!
Саша с Ваней переглянулись и быстро пошли на шум. Возле лежащего на боку столика и валяющихся на земле тарелок с остатками еды стояла Светлана, уперев руки в бока, и продолжала отчитывать девочку Марьяны. Самой Марьяны, как и ее мужа, в поле зрения не было.
— Что произошло? — спросила Саша, непонимающе глядя на стол, Светлану и почти плачущего ребенка.
— Вот, полюбуйтесь, что происходит, когда непослушные дети остаются без родительского надзора! — заявила Светлана, а затем, ткнув пальцем в Сашу, добавила: — Выйдете замуж и родите ребенка — воспитывайте его как следует!
Саша мгновенно прищурила глаза.
— Что-то я сильно сомневаюсь, что пятилетний ребенок мог перевернуть стол, — зло заметила она.
— Это не я, — тихо подтвердила Яна.
— Она путалась у меня под ногами! Вот я и налетела на него.
— Да ладно, чего вы кипишите, — Ваня примирительно поднял руки. — Уберем мы здесь все, в чем проблема-то?
— Это у тебя, Светка, ноги уже путаются, — раздался рядом голос Степана. Никто и не заметил, как он поднялся с качелей и подошел к ним. — Ребенка только напугала. — Он вытащил из кармана пригоршню потрепанных на вид леденцов, которые обычно продаются на кассе любого магазина, наклонился к Яне и протянул ей раскрытую ладонь. — Держи, маленькая. И не обращай внимания на эту злую тетку.
Яна осторожно взяла одну конфетку и тут же спряталась за Сашу.
— Я хочу к маме, — сказала она.
— Я тоже удивлена, что ее до сих пор здесь нет, — проворчала Саша.
— Она там, — Яна указала пальчиком на дом. — Помогает Лиле.
— Тогда пойдем, — Саша протянула ей руку, послав на ходу сочувственный взгляд Ване, который вяло пытался успокоить сцепившихся Степана и Светлану.
8 мая 2014 года, 00.15
д. Лесная, Богородский район
Нижегородская область
Уснуть оказалось не так-то просто. Саша знала это свойство своего организма: если начинать пить алкоголь еще в обед, даже легкий и совсем чуть-чуть, просто для вида, то желание спать появляется около восьми вечера, но к тому моменту, как ей удается добраться до постели, оно уже окончательно исчезает. Поэтому, переодевшись в пижаму и забравшись под одеяло, она даже не стала пытаться уснуть, сразу открыла книжку, намереваясь немного почитать.
Главная героиня не вызывала в ней никакого сочувствия, а ее дальнейшая судьба — никакого интереса, но Саша около получаса мужественно продиралась через электронные страницы книги, пока глаза не перестали различать буквы. И даже после этого, погасив свет и укутавшись одеялом, она так и не смогла уснуть. Снова включив телефон, она долго размышляла, кому бы позвонить и поболтать, но время уже перевалило за полночь, поэтому будить кого-то из подружек показалось ей неуместным. Почти все уже обзавелись мужьями и детьми, а потому ночным звонкам едва ли обрадовались бы. Единственная незамужняя и бездетная подружка, с которой можно было болтать хоть в четыре утра, на майские праздники укатила за границу с очередным кавалером. Поэтому Саше ничего не оставалось, кроме как разбудить собственного мужа.
Тот, как оказалось, еще и не спал. Саша проболтала с ним ровно до того момента, как запаздывание его ответов стало уже совсем неприличным.
— Я тебя утомила? — обреченно спросила она, понимая, что у самой сна еще ни в одном глазу.
— Во всяком случае, я был бы рад продолжить завтра, — отозвался Максим.
Положив трубку, Саша поняла, что вместо желания спать появилось желание курить. Она перевела взгляд на плотно задернутые шторы, размышляя, насколько уместно будет разбудить больного человека. Войтех занимал соседнюю комнату, которая выходила на общий с Сашиной спальней балкон.
Во время расследований они часто курили вместе. Точнее, курила Саша, Войтех такой привычки не имел, поэтому просто сидел рядом и развлекал ее разговорами. Так уж повелось с самого их знакомства.
Конечно, будить его было бы верхом идиотизма, но вдруг он не спит? Саша решила, что может написать ему в Viber. Если он спит, то просто не услышит. Она открыла диалоговое окно.
«Ты не спишь?»
Потом подумала немного и добавила:
«Пойдем покурим».
«У меня бессонница».
Войтех не ответил. Ни через минуту, ни через полторы. Даже сообщения не прочитал. Тяжело вздохнув, Саша поднялась с кровати, накинула поверх футболки и шорт теплый кардиган, взяла из сумки сигареты, вышла на балкон и едва не закричала, инстинктивно шарахнувшись назад и больно ударившись плечом о косяк двери: в углу, в кресле, кто-то сидел.
Однако при ближайшем рассмотрении бесформенная фигура оказалась просто закутавшимся в плед Войтехом, который почему-то не спал, как положено, в теплой постельке, а торчал посреди еще довольно прохладной майской ночи на балконе. Против обыкновения он не держал в руках телефон, видимо, поэтому и не прочитал ее сообщения. Но он совершенно точно не спал: его глаза были открыты и сейчас с удивлением смотрели на Сашу.
— Не убилась?
— Черт тебя подери, Дворжак, — проворчала Саша, потирая ушибленное плечо. — Что ты здесь делаешь? — Она закрыла за собой дверь, чтобы дым не пошел в комнату, и подошла к нему ближе, где стояло второе кресло и небольшой плетеный столик с пепельницей.
Ответ последовал не сразу. Войтех словно несколько секунд размышлял над ее вопросом, не зная точно, что же он тут делает. Потом он, едва заметно пожав плечами, просто констатировал более чем очевидный факт:
— Сижу. Воздухом дышу.
— Что довольно странно после всех тех таблеток, что я дала тебе перед сном. — Саша села во второе кресло, подобрав под себя босые ноги и укутав их длинным кардиганом. — Ты же их выпил?
— Выпил, — тем же безразличным тоном признал Войтех. — После этого даже уснул на какое-то время. Потом проснулся.
Он не стал уточнять, что проснулся от кошмара, весь мокрый, завернутый в собственное одеяло, как в кокон. Ему казалось, что он горит, поэтому он переоделся в сухую одежду и умылся холодной водой. Это помогло почувствовать себя лучше, но липкое гадостное чувство, преследовавшее его еще во сне, никуда не делось. Сначала он просто приоткрыл балконную дверь, чтобы проветрить комнату, но когда его разгоряченной кожи коснулся прохладный воздух, пахнущий сиренью и еще какими-то цветами, ему захотелось выйти на балкон и посидеть в кресле, пока снова не захочется спать. И вот пока сон никак не желал приходить.
Ознакомительная версия.
