— Ну, ты прямо экстрасенс! — восхищенно произнес он и протянул мне руку. — Павел. Это меня так зовут. Спасибо тебе. Слушай, а можно будет тебя в случае чего еще привлечь? Может, ты и с другими делами нам поможешь?
— Нежелательно, — помотал головой я. — У меня и своих дел хватает.
Я, действительно, не имел ни малейшего желания становиться внештатным консультантом милиции, поэтому поспешно попрощался с Павлом и пошел домой.
— 6 —
На следующий день я оказался в центре всеобщего внимания.
После того, как утром я вышел из дома в новом наряде, где бы я потом ни появлялся, — на автобусной остановке, на заводе, на улице, — я явственно ощущал на себе изумленные взгляды. Когда знаешь человека на протяжении многих лет, пусть даже чисто визуально, и все это время он выглядит закоренелым неряхой, к этому как-то невольно привыкаешь. Но когда вдруг видишь этого неряху аккуратно подстриженным, чисто выбритым и модно одетым, столь резкая перемена в его образе не может не удивлять. Народ пребывал в полном недоумении, гадая, что это со мной вдруг такое произошло. До меня доносились мысленные вариации, объясняющие мое столь внезапное преображение, которые, в основной своей массе, разнообразием не отличались. Практически все они сводились к тому, что на меня действует весна, и что я влюбился. Что ж, это действительно было так. Не отрицаю.
Когда я пришел на завод и появился в отделе, у Ирочки глаза едва не вылезли из орбит.
— Илья Сергеевич, это на Вас повышение по службе так подействовало, или Вы жениться собрались?
— Повышение по службе, — ответил я.
"Ну-ну, — подумала Ирочка, — оно и видно. Интересно, в кого это он втюхался. Надеюсь, не в меня".
Я не сдержался и улыбнулся. Ох, Ирочка, Ирочка! Она явно была слишком высокого о себе мнения.
Весть о моем чудесном преображении мигом облетела все подразделения завода. В первой половине дня наш планово-экономический отдел буквально истоптали. К нам поочередно заходили сотрудницы самых различных служб, начиная с охраны, и кончая бухгалтерией, заводили о чем-нибудь разговор с Ирочкой, и при этом глазели на меня.
Я старательно не обращал ни на кого внимания, делая вид, что что-то рассчитываю, и молил бога, чтобы этот поток любопытных дам поскорее иссяк.
После обеда, улучив момент, когда Ирочка вышла из отдела, я поднял телефонную трубку, и набрал служебный номер Тани.
— Поликлиника, — раздался ее голос.
Мое сердце бешено заколотилось.
— Привет, — сказал я. — Это я. Узнала?
— Узнала, — обрадовалась Таня. — Привет. Как дела?
— Да вот, весь день чувствую себя обезьяной в зоопарке, — ответил я.
— Да ну! — удивилась она. — Это почему же?
— В наш отдел с самого утра заходят все, кому не лень, и лишь с одной единственной целью — посмотреть на меня.
— И что в тебе такого необычного?
— Мой новый имидж.
— Это как?
— Ну, позавчера у меня был имидж драного кота. А сегодня я его сменил, и стал очень даже галантным кавалером.
— Вот бы посмотреть! — воскликнула Таня.
— Без проблем, — сказал я. — Я работаю до пяти.
— И я до пяти.
— Значит, в шесть можно встретиться.
— Давай в центре, у фонтана, — предложила Таня.
— Давай, — согласился я.
Мы попрощались, я положил трубку, и только после этого заметил, что возле двери стоит Ирочка и с озорным выражением на лице смотрит на меня. Увлеченный разговором, я даже не заметил, как она вернулась.
— Что ты на меня так смотришь? — рявкнул я.
— Да так, ничего, — игриво протянула Ирочка, и снова выпорхнула из отдела.
Я вздохнул. Через двадцать минут весь завод будет знать, что у меня с кем-то роман.
Я не ошибся. Когда рабочий день закончился, и все направлялись к проходной, приходившие к нам утром в отдел дамы говорили мне "до свидания" с каким-то особым значением. А Эльвира Степановна из бухгалтерии пожелала мне завтра не проспать. Мне оставалось только отдуваться и терпеть. Ох, и язык у этой Ирочки! Как помело у Бабы Яги, ей богу.
Вокруг фонтана было шумно и многолюдно. И это было не удивительно. Погода стояла прекрасная, теплая и солнечная. Усидеть дома в такую погоду было очень тяжело. Все скамейки парке были забиты, все участки перед фонтаном заполнили небольшие компании, поэтому ходить свободно было практически невозможно, все время приходилось кого-то огибать. Но нам с Таней это не мешало. Мы никого не замечали. В этот вечер для нас больше никого не существовало. Мы гуляли вместе, и были этим счастливы.
Она, конечно, тоже была поражена произошедшей во мне переменой. Она меня даже сначала не узнала. А когда поняла, что я — это я, долго не могла оправиться от удивления.
— Ты сегодня совершенно другой человек, — сказала она. — На твоем фоне теперь я — драная кошка.
Ее мысли наполнились восхищением мной. Я почувствовал, что именно в тот момент она ощутила ко мне нечто большее, чем простую, обычную симпатию. Я вдруг поймал себя на мысли, что у меня полностью исчез комплекс собственной непривлекательности. Я держался легко и уверенно. Не скрою, это воодушевляло.
Мы гуляли по центру города, говорили о том да сем, о живописи, кино, литературе. Но все эти разговоры были всего лишь внешней оболочкой нашей встречи. В глубине души эта встреча порождала чувство необыкновенной теплоты, которую мы дарили друг другу. И этим она была ценнее всего. Мы расстались лишь около полуночи, договорившись, что на следующий день снова встретимся у фонтана. Таня изъявила желание сходить в театр. Я был не против. Я уже очень давно не был в театрах, и горел желанием почувствовать себя культурным человеком, не игнорирующим светскую жизнь.
Как и предрекала Эльвира Степановна, на следующее утро я действительно проспал. Как я ни торопился, а избежать опоздания на работу мне все же не удалось. Но на мое опоздание все посмотрели сквозь пальцы. Никто мне не сделал даже простого замечания. На проходной тетя Оля, едва сдерживая в себе смех, с благосклонной улыбкой выдала мне пропуск. Татьяна Петровна и Ирочка вели себя так, как будто ничего не произошло. И если бы не смешки, раздававшиеся мне в спину, когда я проходил по коридору, можно было бы подумать, что моего нарушения трудового распорядка и в самом деле никто не заметил.
К счастью, работы в тот день было немного. Мое возбужденное состояние совершенно не располагало к труду. Экономические расчеты просто не лезли мне в голову. Я с нетерпением ждал вечера. Я ждал встречи с Таней, беспрерывно поглядывал на часы, досадуя, что стрелки идут так медленно. Когда рабочий день, наконец, подошел к концу, я, буквально сломя голову, помчался в центр города. Таня уже ждала меня в условленном месте у фонтана. В этот вечер она была ослепительно хороша. Белый брючный костюм, розовая блузка делали ее просто неотразимой.
