— Я хочу тебя, — произнес он.
Он сознавал, что голос его от того, сколь сильно он в ней нуждался, звучит сурово и грубо. Фэллона обуял страх, что он мог бы наброситься на нее. Но она обвилась вокруг него и развела ноги, приглашая тем самым устроиться, как он того пожелает.
Он ухватился за приглашение и толкнулся в нее. Она была уютной и тесной, и он отчаянно не хотел причинить ей боль. И старался действовать помедленнее, чтобы доставить ей удовольствие. Но тут возобладала насущная необходимость соединиться с ней самым тесным, близким способом, который диктовала природа. Вначале крошечные мускулы Изабеллы сопротивлялись, но он упорно давил сильнее, пока она не вздохнула и не сомкнулась вокруг него, полностью приняв в себя.
Он захватил губами ее рот, словно каким-то образом мог поцелуем скрепить тесную связь между ними.
— Запомни меня, — проскрежетал Фэллон.
— Навечно.
И он начал двигаться внутри нее, пытаясь поймать ритм, который был бы приятен ей. Изабелла вцепилась в его плечи. Откинула голову на подушку. И закрыла глаза.
Он остро чувствовал, как в ней растет напряжение. Как она начала дрожать в его объятиях. Он почувствовал первый крошечный спазм, пронесшийся там, внизу, где тела их были соединены.
— Фэллон, — задохнулась она.
Все внутри него замерло. На какое-то бесконечное мгновение он завис вместе с ней на краю бездны. Эта обжигающая близость — самое глубокое чувство, когда-либо испытанное им в жизни.
И разразилась буря. И вот тогда-то он улетел с Изабеллой в ослепительный энергетический поток, питающий сердце хаоса.
Фэллон проснулся от кисло-сладкого аромата супа, приправленного имбирем. Какое-то время он прислушивался, как по кухне ходит Изабелла. Потом поднял руку к глазам и посмотрел на часы. Прошел ровно час с того момента, как он унес Изабеллу в спальню и любил так, словно все будущее мира зависело от этого. «Может, мое будущее от этого и зависело», — подумал он. Одна вещь точно произошла: он почувствовал себя гораздо лучше, чем час назад. Вновь стал почти человеком.
Он выбрался из кровати и прошел в ванную комнату. Когда же увидел в зеркале этого типа, то ощущение благоденствия быстро улетучилось. И сменилось ужасом.
«Она ведь захочет поговорить обо всем», — подумал Фэллон. А он не умел вести такого рода разговоры.
Фэллон умылся, оделся и вернулся в гостиную, решив поступить по-мужски. Изабелла его ждала. Она надела другие брюки и блузку. На щеках играл румянец, а глаза сияли ярче, чем обычно, но она никак не прокомментировала тот факт, что Фэллон только что вышел из ее спальни.
— Обед готов, — объявила хозяйка и разлила суп по тарелкам. — Прошу садиться.
Джонса осенило, что она притворяется, будто ничего особенного между ними не случилось. Он беспокоился из-за предстоящего разговора, а сейчас Фэллона тревожило то, что Изабелла, оказывается, вовсе не заинтересована обсудить, что случилось на ее новой двуспальной кровати. Возможно, именно секс она имела в виду, рассуждая о совместном снятии напряжения. Думать, что для нее это просто секс и больше ничего, Фэллону не хотелось.
С опаской он сел за стол.
— Пахнет здорово.
— Рецепт моей бабушки. Она готовила это блюдо, когда я чем-нибудь болела или просто подхватывала простуду. Овощи, имбирь, чеснок, соевый соус, винный уксус, водяной каштан, тофу, красный перец и перед концом варки вбить несколько яиц. Яйца должны выглядеть как тонкая лапша.
Когда Изабелла поставила перед ним дымящуюся тарелку, он обнаружил, что несмотря ни на что, у него разыгрался аппетит. Фэллон на самом деле вдруг почувствовал жуткий голод. И потому взял ложку и принялся есть. Он уж не помнил, когда пробовал что-нибудь столь же вкусное. Ощущение довольства вновь возвратилось к нему. Ничто лучше секса и домашней пищи так не примиряет с этим миром.
Изабелла уселась напротив него. Ей приятно было смотреть, с каким аппетитом гость ест.
— Я так понимаю, что эта миссис Брайдуэлл могла манипулировать паранормальными свойствами стекла, но сейчас же эти ее часы не вырабатывают никакой энергии.
— Сначала их нужно завести, — пояснил Фэллон.
Она, задумавшись, сжала губы.
— Но часы заводятся механически. Как же можно произвести паранормальную энергию, чтобы привести в действие специальные свойства стекла?
Ему нравилось, как работает ум Изабеллы.
— Хороший вопрос, — ответил Фэллон. — В этом, по счастью, Брайдуэлл была гением. Она обнаружила способ, как механической энергией зажечь паранормальную, которая иначе пребывает в застойном состоянии.
— Подобно высеченной искре, которая зажигает огонь в газовом камине?
— Верно. Судя по записям об этом деле, имеющимся в «Джи энд Джи», миссис Би еще снабжала клиента небольшим зеркальцем, чтобы можно было выключить диковинку.
— Таким образом клиент не мог случайно себя уничтожить?
— Очевидно, идея в этом-то и состояла. Однако выключающие устройства были не обычными зеркалами. Их стекла, подобно стеклу в игрушках-убийцах, обладали уникальными свойствами, которые нельзя было повторить. По моим сведениям, ни одно из этих зеркал не сохранилось. Ни в одном музее «Тайного общества» нет ни одного экземпляра.
— Черт возьми! Хотела бы я как-нибудь на днях прочесть документы об этом деле.
«Впервые Изабелла выказала какое-либо любопытство к истории агентства. Своего рода прогресс», — подумал Фэллон и сказал:
— Конечно. Напомни мне завтра утром. Можешь потом рассказать, что найдешь.
— Разве не сегодня вечером?
— Сегодня я слишком устал, чтобы сосредотачиваться на чем-либо.
— Ладно, — согласилась она.
Какое-то время они молчали.
— Итак, Кевин Коннер Эндрюс по кличке Ночной Страж оказался честным гражданином, — произнесла Изабелла наконец. — Зарегистрирован в строительной компании «Стерлинг». Никакого криминального прошлого. Все считали его таким хорошим, нормальным парнем. И так далее и тому подобное.
— Люди всегда так говорят. То, что он местный и работал в строительной компании, объясняет, откуда он знал о подвале в старом особняке Зандеров. Отсюда и новый пол.
— Разумеется. Хочешь добавки?
— Да, — не отказался Фэллон.
Она встала, снова наполнила тарелку и вернулась к столу.
— Думаешь, копы закончили с «Джи энд Джи»? — спросила Изабелла.
— Копали-то они долго, — сказал Фэллон. — Детектив мог хоть сто раз возвращаться к моим показаниям, но все, что я рассказал, было правдой, по крайней мере, в известных пределах. Норма Сполдинг подрядила нас проверить слухи о том, что в старом особняке Зандеров водятся привидения. Я поехал посмотреть. Нашел свалку трупов в подвале и столкнулся с убийцей, который, должно быть, наблюдал за домом.
