Правда, с клиентом по этому делу мне повезло. Пожалуй, господин Руслан Ямов один из тех немногих клиентов, с которыми действительно легко и приятно работать. Он, наняв меня для своей защиты, вполне доверился мне, и не пытался сочинить что-нибудь свое и не начинал чудить в заседании. Если бы все клиенты так себя вели, работать мне было бы намного проще. Казалось бы, раз уж клиент нанял меня, то он должен слушать мои советы и вести себя именно так, как я ему советую. К сожалению, зачастую клиент слушает меня, а потом все же поступает по-своему.
Но господин Ямов вел себя как идеальный клиент, так что мы быстро обсудили все вероятные нюансы предстоящего заседания, и расстались, вполне довольные друг другом.
Второе заседание было назначено ровно через неделю, в следующую пятницу.
В общем-то, за эту неделю ничего особенно интересного со мной не произошло - так, обычные текущие проблемы и дела. Единственное, что стоит отметить, так это состоявшийся в субботу веселый девичник с подружкой Инной по поводу окончания ее свободной жизни. Подружка решилась выйти замуж, и посему я была приглашена свидетельницей на ее свадьбу. Глядя на сияющее лицо Инны, я тихо вздыхала. Не то, чтобы мне хотелось замуж, но, как известно, это дело заразительно. Впрочем, грусть-тоска была быстро и эффективно смыта парой бутылок шампанского, так что в результате мы хорошо повеселились, а потом большую часть воскресенья Нат менял компрессы на моей голове, и бурчал что-то осуждающее о вреде алкоголя. Ну и ладно, я же на самом деле редко позволяю себе так погулять, а повод у нас был действительно уважительный.
В понедельник мне позвонил господин Ямов и сообщил, что бабуля-соседка согласилась быть свидетельницей по его делу, а также продиктовал мне ее паспортные данные. От себя клиент добавил, что бабуля, Ольга Седова, оказалась довольно бойкой и говорливой. Признаться, я была очень этим довольна - именно такие бабули и способны заметить абсолютно все подробности, да к тому же, еще и не тушуются под градом вопросов.
Так что к следующему заседанию мы неплохо подготовились, а остальное можно было сделать лишь непосредственно при допросе.
В этот раз потерпевшая все же соизволила явиться в заседание (еще бы, ведь свидетелей по этому делу маловато, так что прокуратура настояла на вызове потерпевшей). Причем облик и поведение потерпевшей являли собой столь разительный контраст с той юной обольстительницей, которую, по его словам, подвозил мой подзащитный, что это было почти смешно.
Перед нами была невинная юная девушка, почти ребенок, просто земное воплощение богини Идунн. Чисто умытое лицо без малейших следов косметики, платье, скромно прикрывающее коленки, и две каштановые косички, - составляли настолько целомудренный образ, что хотелось погладить эту девочку по голове и дать ей конфетку. А уж подозревать ее в том, что она соблазнила взрослого мужчину, было просто никак невозможно!
Я довольно улыбнулась: она все же перестаралась. Нет, я согласна, образ выверен до мельчайших деталей. Но вот мне искренне интересно, что ответит сие милое дитя на мой резонный вопрос, что же она делала в ночном клубе "Мед Луны" в три часа ночи? Да и вообще, у разумного судьи обязательно возникнет впечатление, что потерпевшая переигрывает. А я, в свою очередь, постараюсь непременно обратить внимание суда на это обстоятельство. К тому же, именно в таком, подчеркнуто юном и невинном виде, потерпевшая еще больше смахивала на эльфийку. Так что подсудимому действительно немудрено было и ошибиться.
Впрочем, всему свое время. Пока потерпевшая, Анхлай Ангуларс, скромно опустив глаза, отвечала на вопросы прокурора, я еще раз просмотрела список своих вопросов к потерпевшей. Ну вот, наконец, и ко мне переходит очередь задавать вопросы. Итак, приступим. - Расскажите, пожалуйста, суду, как вы были одеты в тот вечер?
Прокурор, Игорь Шведов, тут же вскочил с места. - Ваша честь, это не имеет отношения к делу!
Я спокойно посмотрела на него и возразила. - Поскольку решается вопрос, мог ли мой подзащитный визуально определить возраст потерпевшей, то ее внешний вид в тот вечер имеет существенное значение для дела.
Прокурор в ответ патетично заявил. - Да вы посмотрите на этого ребенка! - И он театральным жестом указал на потерпевшую. - Неужели не видно, что потерпевшая несовершеннолетняя?
Судья задумчиво оглядел потерпевшую и решил. - Полагаю, что это действительно имеет значение для дела. Отвечайте на вопрос, потерпевшая.
Потерпевшая трогательно закусила губку, но видя, что это не подействовало и суд по-прежнему ждет ее ответа, дрожащим голосом проговорила. - Ну, я не знаю, я была одета как обычно!
Я уточнила. - Что вы подразумеваете под понятием "как обычно"? Опишите свою одежду, макияж, прическу.
В Анхлай Ангуларс явно пропадала прекрасная актриса, поскольку в ответ на мой вопрос в ее глазах появились слезы, и она, часто смаргивая, сказала. - Да обычно я была одета, вот как сейчас!
Я взглянула на судью. Судя по всему, судью заинтересовали мои вопросы, и надо было закреплять достигнутый успех. - То есть вы хотите сказать, что в тот вечер вы были одеты в такое же платье и не накрашены? - Потерпевшая только кивнула в ответ. Да, хотелось бы мне увидеть ее в таком виде в ночном клубе!
Мой голос был почти сочувствующим, когда я спросила. - Скажите, а как вы оказались в три часа ночи возле ночного клуба? Ведь ваши подружки ушли домой в двадцать три часа. Вас кто-то обидел? Заставил остаться?
Потерпевшая кинула отчаянный взгляд вначале на прокурора, а потом на судью. Впрочем, бесполезно, поскольку судью тоже интересовал этот вопрос.
- Я… я… - с трудом выговорила она, а потом горько разрыдалась.
- Запишите в протокол: потерпевшая не смогла ответить на этот вопрос защитника. - Хладнокровно велел судья Ярешин секретарю.
Признаться, я думала, что отец потерпевшей накинется на меня с кулаками.
- Какая разница, как она была одета? Этот негодяй совратил мою девочку, и нет ему прощения! - Возмущенно заявил он, гневно взирая на подсудимого.
Конечно, я не стала с ним полемизировать - правила поведения в судебном заседании могут себе позволить нарушать лишь те, кто не работает в этой системе.
Когда потерпевшую и ее родителей наконец успокоили, в зал заседания начали по очереди приглашать всех свидетельниц - подружек потерпевшей.
Нет смысла детально описывать их допрос и останавливаться на подробностях. Скажу лишь, что, конечно, все свидетельницы единодушно подтвердили, что потерпевшая была одета скромно, совершенно не накрашена, и вообще представляла собой образец благонравия. Я задавала каждой из них (а свидетельниц было трое) один и тот же вопрос: как именно случилось так, что они отправились домой, а потерпевшая осталась в клубе одна? На этом моменте свидетельницы начинали все как одна мямлить и говорить что-то невразумительное. Судья становился все задумчивей - ему явно стали очевидны все неувязки и недомолвки в показаниях потерпевшей и свидетельниц.
