— На «трёх вокзалах» ничего приличного нет, Андрей Ильич. По дороге, разве что…
Но Андрей Ильич для себя ещё в вагоне решил, что не сделает ни шагу по московской земле, пока не разложит по полочкам информацию, до отказа заполнившую голову. А они уже дошли по края эстакады, у которой парковались служебные машины.
— Ну, включай свою соображалку! За десять лет реформ должны же были в этом гадюшнике хоть одно приличное место организовать.
Сергей на секунду задумался. Потом кивнул влево.
— «Белые ночи». Подвальчик с ресторанчиком. Кормят вкусно и не дорого. В это время там тихо.
— Ну, можешь же, если хочешь! Пошли, поможешь начальнику догулять командировочные.
Андрей Ильич добродушно шлёпнул охранника по широкой спине.
* * *
Вслед за невесть откуда взявшейся бодростью, пришёл зверский аппетит. Варварский просто какой-то. Захотелось свиного шашлычка, с горой травок и овощей, кислого сыра и, почему-то, лимона. И не дольками, а просто кусать, как яблоко, упиваясь жгучим соком.
— И лимон. — Официантка поставила точку в блокнотике. — Что ещё?
— Лимон сейчас… — Андрей Ильич для конспирации добавил: — Ну и кофе, само собой.
Он проводил взглядом пышный зад официантки. В брюках сразу же ожила тугая сила.
— Еть твою… — Андрей Ильич заелозил задом, усаживаясь поудобнее. — Что улыбаешься?
— Жизнь налаживается, вопреки диагнозу врача. Шутка!
— Интуиция подсказывает мне, что это твоя последняя шутка на этой неделе.
— Не дождётесь! — Ещё шире улыбнулся Сергей.
Злобин осмотрелся. Подвальчик был вполне приличный, чистый и без лишнего пафоса. Чтобы клиенты не забывали, где находятся, на стенах висели цветные фотографии с видами Питера.
«Кстати, не мешает из вежливости отзвонить», — решил Андрей Ильич.
Достал мобильный, набрал питерский номер Колосова.
— Доброе утро, Алексей Дмитриевич! Злобин докладывает о прибытии.
Сергей навострил уши. Злобин заговорщицки ему подмигнул. В ухо булькал бодрый голос Колосова.
— Да, всё остаётся в силе. И ещё раз спасибо. Как «за что»? За всё сразу.
Злобин отключил связь. Поморщился.
— А теперь проверка на вшивость, — объявил он, набрав ещё один номер.
Ждать пришлось семь гудков. Когда соединили, из трубки хлынул гул запруженной улицы.
— Пётр? — Молодого питерского следака звали иначе, но Злобин для конспирации «перекрестил» его в Петра, в честь основателя города на Неве. — Привет из Москвы. Новости для меня есть? Так… И сколько? Вообще, ни один?! А что голос такой убитый? Радоваться надо! — Услышав новость, Злобин поджал губы. — Когда? Значит, сегодня с утра… Ладно, не переживай. Отстранили, ещё не уволили. Держись, парень! Я тебя запомнил.
Он положил мобильный на стол. Из пачки Сергея достал сигарету, прикурил, сделал несколько затяжек и расплющил в пепельнице. Сергей курил свою сигарету с абсолютно равнодушным видом.
— Серёжа, когда следака, взявшего след, вдруг исключают из следственной бригады, о чем это говорит?
— Говорит, что скоро по чью-то душу придёт «гестапо». — Сергей стряхнул пепел. — В курс дела вводить будете?
— Дела пока нет. Команды «фас» ещё не поступало.
— Ну, с этим у нас не заржавеет, — усмехнулся Сергей. — О, вот и кофеёк!
Официантка расставила на столе чашки и блюдце с мелко нарезанным лимоном.
— Может, коньяк? — спросила она.
— Я — за рулём. — Сергей вопросительно посмотрел на Злобина.
— А я месячную норму уже перебрал. — Злобин не сдержался и сразу же сунул в рот лимонную дольку.
Официантка понимающе улыбнулась.
— Шашлычок будет через пятнадцать минут. Вам повезло, как раз повар по мясу пришёл.
— А у вас они разные? — спросил Злобин.
— Женщина на гарнирах, салатах и первых блюдах. А мясо готовит мужчина. — Официантка почему-то смутилась. — У кавказцев свои понятия…
«Лет тридцать с чем-то. Разведёнка с ребёнком. Скорее всего, не москвичка. Блондинка к тому же. Вот и трудоустроили. — Злобин проводил взглядом удаляющуюся официантку. — «Понятия»… У всех своё понимание счастья. Дай бог, что ты своё нашла».
Сергей, словно прочитав мысли Злобина, покосился на двух мужчин-кавказцев, о чем-то тихо переговаривающихся за крайним столиком.
Злобин посмотрел на часы, сделал поправку на часовые пояса, взял мобильный. Щурясь на мелкие буковки на дисплее, набрал sms-ку.
«Проверь наличие новых нательных крестиков в вещдоках. Сразу же перезвони».
Через три секунды мобильный заурчал, получив подтверждение о прочтении. В Новокузнецке такой же «смотрящий» за следствием, каким был в Питере Андрей Ильич, принял вводную к исполнению, ещё через минуту пришло сообщение лично от него.
«Не понял, но сделаю. Включи телик. Любой выпуск новостей. Подробности получишь по нашим каналам».
Андрей Ильич сунул в рот дольку лимона, прожевал, щурясь от едкой кислоты, жгущей язык. Запил глотком кофе.
— Серёжа, телевизор можно громче сделать? Хочу новости послушать. Не дай бог, войну объявили, пока я в поезде спал.
Сергей стрельнул глазами на мобильник Злобина, быстро встал из-за стола. Прошёл к стойке, где, скучая полировал стаканы, молодой бармен. Двигался Сергей так решительно, что Злобину подумалось, если трансляции новостей сейчас нет, то помощник их, черт знает, как, но организует. Потому что начальнику и старшему товарищу очень надо. А когда для дела надо, удержу Сергею нет. Это Злобин уже знал. И в драку полезет, и сутками напролёт головой работать сможет.
Попсовая музыка, плюхающая в динамиках, резко стихла. На широком экране телевизора замелькали переключаемые каналы. Новости шли на втором. Сергей увеличил громкость и вернул пульт бармену. Кавказцы повернули головы к стойке, но оценив рост и боевые качества Сергея, опять окунулись в беседу.
— Кого-то опять завалили без нашего ведома и согласия? — поинтересовался Сергей, садясь за стол.
— Типа того.
Кукольной внешности дикторша отчитала новости с биржи. Переложила листок. На заднем фоне высветилась карта России
