– Давайте определим план, – подал голос мировой судья. Не встретив никакого энтузиазма, он приподнял брови и промолвил: – Полагаю, мы договорились действовать вместе?
Дождавшись уверенного «да» Шеранна и неохотного кивка Софии, господин Рельский продолжил:
– Тогда приступим. Для начала скажите, кого вы подозреваете. Госпожа Чернова?
София задумчиво прикусила губу и попыталась собрать воедино невнятные подозрения. Нелепо и дико думать такое о знакомых, но…
– Это был кто-то хорошо известный господину Ларгуссону. Слишком тихо все произошло, слуги не слышали криков или борьбы. Двери и окна в библиотеке целы и заперты изнутри. Значит, сторож сам впустил убийцу.
– Вы правы, – барабаня пальцами по темному дереву подлокотника, согласился господин Рельский, – мне тоже показалось это весьма подозрительным. Полагаю, нам следует выяснить, кому покойный настолько доверял, а также кто интересовался похищенной книгой.
– А еще откуда взялся ключ, оставленный в замке изнутри, – азартно вмешался дракон.
– Именно, – кивнул мировой судья и повернулся к нему. – Полагаю, вы можете приватно выяснить, кто из ваших сородичей приезжал в Бивхейм?
– Конечно, – подтвердил Шеранн, пожав плечами, – но я уже говорил, это не мог быть дракон!
– Возможно, у него были сообщники… – Господин Рельский поднял руку, останавливая возражения. – Лучше проверить и убедиться в несостоятельности этой гипотезы.
– Хорошо, – выдавил Шеранн и упрямо выдвинул подбородок. – Но я считаю, что это сделали муспельхеймские шпионы, и буду их искать!
– Ничего не имею против. – Мировой судья являл собой саму невозмутимость. – Вы правы, Муспельхейм, как старый неприятель нашей страны, заинтересован в изгнании драконов из Мидгарда. Если дети стихии получат автономию, то в случае новой войны им придется сражаться на нашей стороне, хотя до сих пор они придерживались нейтралитета. Полагаю, это будет одно из обязательных условий. Драконы – весьма грозная сила, и в Муспельхейме должны сделать все, чтобы предупредить такое усиление противника. Так что ваше предположение мне кажется разумным. Но допустимы и другие версии. К примеру, среди детей стихии тоже могут быть ренегаты…
Дракон вскочил, будто подброшенный пружиной, и с силой ударил кулаком по стене, заставив Софию вздрогнуть. Пламя в камине взметнулось и… опало, успокоилось так же быстро, как минула внезапная вспышка Шеранна.
– Успокойтесь, – велел господин Рельский, едва заметно усмехаясь. – Чувства вам не помогут. Итак, вы поняли свою задачу?
Шеранн кивнул, полыхая глазами. Мировой судья столь уверенно и непринужденно принял бразды правления, что никто не подумал ему перечить.
– А я кое с кем побеседую и надавлю на инспектора Жарова, – продолжил мужчина спокойно, – выясню, почему он стал играть против меня. Полагаю, он удовлетворит мое любопытство…
Многообещающая улыбка господина Рельского сулила полицейскому множество неприятных минут, если тот вздумает запираться.
– Если бы я побывал в библиотеке, я сумел бы что-то вынюхать, – заявил дракон раздумчиво.
– В каком смысле – вынюхать? – уточнила София.
– В прямом, – усмехнулся Шеранн. – Близость к животным, знаете ли, дает некоторые преимущества. У меня прекрасное обоняние и острый слух. Но меня не пустят, и к тому же сейчас там все наверняка затоптали. Так?
Он вопросительно взглянул на госпожу Чернову, и та согласно кивнула, пояснив:
– Более того, госпожа Дарлассон приказала начать ремонт.
– Это подозрительно… – вкрадчиво заметил дракон, подходя поближе к условным союзникам.
– Что именно? – холодно спросила София. Ее обычно ярко-голубые глаза потемнели, как небо перед грозой, сделавшись серовато-синими, а губы были упрямо сжаты. Сейчас она напоминала не мудрую пророчицу, а воинственную валькирию.
– Полагаю, это всего лишь домыслы, так что не вижу резона продолжать разговор, – прервал нарождающуюся дискуссию господин Рельский, вставая. – Госпожа Чернова, думаю, мы можем встретиться завтра в тот же час?
– Конечно, – София устало улыбнулась, также поднялась и протянула руку. – Жду вас к чаю, господин Рельский… и вас, господин Шеранн.
Крошечная заминка не ускользнула от внимания дракона, но, казалось, его это только позабавило.
– Вы так добры! – Шеранн чарующе улыбнулся, одним гибким движением оказался рядом, завладел рукой Софии и запечатлел на ее перчатке галантный поцелуй. – Я был чрезвычайно рад познакомиться с вами.
Он пристально смотрел на нее, и молодой женщине вдруг отчаянно захотелось отдернуть руку и спрятаться подальше, таким ярким огнем и азартом светились его глаза.
Госпожа Чернова подавила это нелепое желание и промолвила сухо:
– Взаимно! – И тут же вновь повернулась к господину Рельскому: – Вам лучше взять с собою завтра Елизавету – не следует давать пищу для слухов.
После смерти господина Чернова семья Рельских проявила к его вдове редкое участие. Младшая барышня Рельская приезжала в гости так часто, насколько позволяли приличия (вести светскую жизнь во время строгого траура неуместно), да и сам мировой судья стал бывать в Чернов-парке много чаще прежнего.
– Вы очень предусмотрительны, – ответил Ярослав, также прикладываясь к ручке Софии. – Частые визиты могут в нынешних обстоятельствах быть истолкованы превратно. Полагаю, сестра охотно примет ваше приглашение.
София попрощалась с гостями и велела Лее подать ромашкового чаю. Она растерла виски ароматическим уксусом, поскольку от пережитого волнения у нее невыносимо разболелась голова…
«Милая моя Наталия!
Надеюсь, ты простишь, что в последнее время я пренебрегаю письмами. После смерти дорогого господина Чернова у меня почти не остается времени, чтобы написать тебе.
Последние события вынуждают меня взяться за перо…
Предложение господина Рельского явилось для меня полной неожиданностью. Думается, оно было продиктовано дружескими чувствами и привязанностью. Мне показалось, его нисколько не расстроил отказ, который я постаралась выразить сколь можно мягче.
Давнее знакомство и взаимная приязнь, а также достойное положение господина Рельского сделали бы этот брак вполне удачным. Но в данном случае я никак не могла принять его предложение, думаю, ты согласишься в этом со мною.
Я заканчиваю, поскольку тороплюсь в библиотеку.
С искренним приветом, твоя София Чернова»
Молодая женщина запечатала письмо к давней подруге, вручила его Лее и велела отправить.
