Офицеры медленно повернули головы к Девуру, тот продолжал спокойно разглядывать свои пальцы.
Йонг медленно заговорил, обращаясь непосредственно к Девуру:
— Сэр, не в традициях службы…
Девур неожиданно гневно прервал его:
— Я не на вашей службе и гроша ломаного не дам за ее традиции. Я командую этой базой, и ее безопасность — моя ответственность. Вы должны сопровождать меня на конференцию на Весте, чтобы служба была там представлена, но я глава делегации, и успех конференции тоже на моей ответственности. Если землянину не нравится смерть, которая ждет его друга-обезьяну, пусть соглашается на наши условия; с таким стимулом он согласится гораздо быстрее, чем на ваше предложение стать сирианцем.
— Слушайте дальше. — Девур встал и принялся гневно расхаживать по комнате, потом повернулся к сирианцам, которые слушали его с застывшими лицами. — Мне надоело ваше вмешательство. У службы было достаточно времени, чтобы справиться с Землей, и чего она добилась? Пусть землянин послушает, что я говорю. Служба ничего не добилась. Это я захватил Старра, а не служба. Вам, джентльмены, надо побольше мозгов, и я намерен их вам предоставить…
В этот момент дверь распахнул робот и сказал:
— Хозяева, прошу простить за вторжение без разрешения, но мне приказано доложить вам относительно маленького хозяина, которого увели в заключение…
— Верзила! — воскликнул Лаки, вскакивая. — Что с ним случилось?
* * *
После того как Верзилу вынесли из помещения, он принялся напряженно думать. Не о бегстве. Он был не настолько самоуверен, чтобы думать о бегстве от толпы роботов; в одиночку ему не уйти с такой хорошо охраняемой базы, даже если бы в его распоряжении был «Метеор».
Нет. Лаки уговаривают совершить бесчестный поступок, и приманкой служит жизнь Верзилы.
Лаки не должен поддаваться. Он не должен спасать жизнь Верзилы ценой предательства. Но не должен и приносить в жертву жизнь Верзилы и до конца своих дней нести груз вины.
Есть только один способ помешать этому. Если он умрет таким образом, что Лаки не будет иметь к этому отношения, тогда его рослый друг не сможет винить себя. И больше нельзя будет использовать жизнь Верзилы в качестве приманки.
Верзилу усадили в маленькую диагравитическую машину и везли в течение двух минут.
Но за эти две минуты он принял решение. Годы, проведенные с Лаки, были счастливыми и полными приключений. Он прожил свою жизнь полностью и много раз бесстрашно смотрел в лицо смерти. И сейчас он ожидал ее без страха.
И смерть не помешает ему немного сравнять счет с Девуром. Никто в жизни не оскорблял его безнаказанно. Он не мог умереть и оставить это оскорбление неотомщенным. Мысль о высокомерном сирианце наполнила Верзилу гневом, и мгновение он не мог бы сказать, что им движет: дружба с Лаки или ненависть к Девуру.
Роботы вынесли его из диагравитической машины, один из них ловко провел рукой вдоль всего тела марсианина в поисках оружия.
На мгновение Верзилу охватила паника, и он безуспешно попытался отбросить металлическую руку.
— Меня уже обыскивали на корабле, прежде чем выпустить, — закричал он, но робот, не обращая внимания, продолжал обыск.
Его снова схватили и приготовились внести в здание. Время наступило. Если он попадет в камеру и его отрежут силовыми полями, задача его станет намного трудней.
Верзила отчаянно оттолкнулся ногами и совершил сальто между роботами. Только руки роботов удержали его от падения.
Один из них сказал:
— Меня расстраивает, хозяин, что вы поместили себя в неудобную позу. Если вы не будете мешать нам выполнять задание, мы сможем легко придерживать вас.
Но Верзила снова оттолкнулся и закричал:
— Моя рука!
Роботы сразу нагнулись и осторожно опустили Верзилу на спину.
— Вам больно, хозяин?
— Тупые подонки, вы сломали мне руку. Не трогайте ее! Позовите человека, который знает, как обращаться со сломанной рукой, или робота, — закончил он со стоном, и лицо его исказилось от боли.
Роботы медленно отступили, глядя на него. Чувств они не испытывали, не были на это способны. Но в их позитронном мозгу потенциалы и контрпотенциалы руководствовались Тремя законами роботехники. Выполняя приказ — доставить человека в определенное место — и подчиняясь Второму закону, они нарушили главный закон — Первый: никогда не причинять вред человеческому существу. В результате в мозгу их воцарился позитронный хаос.
Верзила резко закричал:
— Помогите… Пески Марса… Помо…
Это был приказ, подкрепленный Первым законом. Человеку причинена боль. Роботы повернулись и зашагали — Верзила мгновенно засунул руку за голенище сапога, Когда он встал, в его руке было игольное ружье.
Один из роботов повернулся. Говорил он нечетко — признак нарушения действия позитронного мозга.
— Хо…ззз…яину не бо…ллльно?
Второй робот тоже повернулся.
— Отведите меня к своим сирианским хозяевам, — твердо сказал Верзила.
Это тоже был приказ, но не подкрепленный Первым законом. Значит, человеку не был причинен вред. Ни удивления, ни шока от такого открытия. Ближайший робот голосом, сразу ставшим нормальным, сказал:
— Ваша рука не повреждена, и нам необходимо выполнить приказ. Пожалуйста, идите с нами.
Верзила не стал тратить времени. Сверкнуло его оружие, и голова робота превратилась в груду расплавленного металла. Робот упал.
Второй сказал:
— Это не помешает нам выполнить приказ, — и двинулся к Верзиле.
Самозащита — только Третий закон. Робот не может отказаться выполнять приказ (Второй закон) только на основе Третьего закона. И потому он пошел прямо на игольное ружье. Отовсюду приближались другие роботы, вызванные, несомненно, по радио, когда Верзила пожаловался на сломанную руку.
Они пойдут под огонь, но их много, и он не сможет уничтожить всех. Выжившие все равно одолеют его и унесут в заключение. Он лишится возможности быстрой смерти, и перед Лаки по-прежнему будет стоять невозможная альтернатива.
Оставался только один выход. Верзила приставил оружие к своему виску,
Глава одиннадцатая
Верзила против всех
Верзила пронзительно закричал:
— Ни шагу ближе. Только подойдите, и я выстрелю. Вы меня убьете.
Он подготовился к выстрелу. Если ничего не поможет, придется стрелять.
Но роботы остановились. Ни один не двигался. Верзила медленно перевел взгляд справа налево. Один робот без головы лежал на земле, превратившись в бесполезную груду металла. Другой стоял, протянув к нему руку. Еще один в ста ярдах остановился на полушаге.
