сообщества, а потом ставили на них эксперименты. А Гром был слишком ловким зверем, он отточил свои навыки превращений практически до идеала, и никто не мог его поймать.
— Так что случилась с ярым любителем оборотнем? — сарказмом девушка вернула к теме рассказа своего собеседника.
— Нас выгнали из сообщества за такие идеи, и мы стали жить, как обычные люди. Это длилось где-то полвека, но потом… — Влад тяжело вздохнул. — Родион влюбился в человеческую девушку. Банальный сценарий.
— Типа "Сумерки"? — хихикнула Анфа.
— Нет, — вампир покачал головой. — Эта любовь была не долгой. Её убили… оборотни.
— Как? За что? — не поняла девушка. — Оборотни ведь…
— Ты же знаешь как. С тобой недавно ведь было почти то же самое, — кратко объяснил вампир.
— Откуда ты знаешь? — оборотень сделала шаг назад, словно почувствовав неладное. — Ты следил за мной?
— Да, по просьбе Родиона. Извини, — но на лице Влада не было раскаяния или искреннего извинения. Это было понятно даже сквозь очки.
— Что!? — вскрикнула Анфа, но тут поняла, что Криста может услышать это (всё-таки она очень любопытна и могла пойти за ними) и продолжила шёпотом: — Ты так спокойно об этом говоришь!?
— Ты очень сильно похожа на человека, — покачал головой мужчина.
Девушка тяжело вздохнула. А Влад продолжал:
— Это был эксперимент нашего сообщества. Такой же жестокий, как и всё, что они делали. Но это не важно. Главное: над мёртвым телом своей любимой Родион поклялся истребить всех оборотней. А того, кого называют последним оборотнем, заставить испытать такую же боль, что и он сам тогда. Пока он только физически издеваться над тобой. Так он выражает своё нетерпение. Это будет продолжаться до тех пор, пока ты кого-нибудь не полюбишь. Та записка была очередной жестокой шуткой. Следующим будет твой любимый, а потом уже ты. Это последняя цель его жизни.
— Но зачем тогда он убил Риту? — только и смогла произнести Анфа. Она была под впечатлением от услышанного. Возможно, это всё было ложью, но даже она могла бы дать больше, чем просто незнание.
— Я же сказал: Родион так выражает своё нетерпение, — без эмоций разъяснил Влад.
Ледяные когти страха сковали сердце оборотня. Страшными были даже не сами слова, а то, что проснувшееся звериное чувство шептало: «это правда».
— Тогда… — еле слышно прошептала она, — что за просьба?
— Убей его.
Это прозвучало негромко, но отчётливо.
— Что? — Анфа даже не могла представить, как будет это делать. Вампир по имени Родион был всегда сильнее её, все выпады он воспринимал со мехом и одной левой подавлял их. Даже если представить, что эта просьба настоящая, такому мифу, как она, это никогда не сделать.
— Я серьёзно. Да, я хочу смерти своего друга, потому что уже ничто не может сделать его таким, как сто пятьдесят лет назад. Я бы сделал это сам, но я не боец и не могу поднять ни на кого руку. Пока могу дать только это в помощь, — из кармана Влад достал стальной браслет. Анфе сразу даже показалось, что это её потерянный, но у этого не было холодного, ледяного блеска, наоборот, в этом блике было что-то солнечное, тёплое и даже огненное.
— Что это?
— Этот браслет такой, как был у тебя, но для вампиров, — увидев, что его собеседница не хочет забирать эту вещь, Влад чуть ли не насильно всучил его. — Наденешь его на Родиона, и по силе он станет обычным человеком.
— Зачем это тебе? — недобро прошипела оборотень, чувствуя какой-то подвох.
— Потому что в том чудовище, убивающем людей для запугивания оборотней, не осталось уже моего друга, — прошипел Влад и исчез…
Анфа вернулась к подруге.
— Что он тебе сказал? — Криста бросилась к ней. — Что это за браслет?
— Это подарок того типа. Прости, я… — девушка покачала головой, собираясь с силами и готовясь всё-таки признаться. — Прости, что заставила ждать.
Чистые белые снежинки, кружась в первом зимнем танце, медленно падали на землю. Пусть это звучит банально, зато очень красиво.
Улыбаясь этому невероятно светлому, хоть и пасмурному дню, Денис шёл домой и напевал что-то себе под нос. Как никогда, лёгкий рюкзак болтался на одном плече парня.
Денис остановился на светофоре. Людей и машин почти не было. Школьник мог нарушить правила и пойти на красный свет, что было вполне в его стиле, но в такой день так не хотелось возвращаться домой, что юноша просто стоял и любовался снегом, вдыхая первый, морозный запах наступающей зимы.
Загорелся зелёный свет. Денис сделал шаг на дорогу, но услышал шум за спиной и обернулся. По тротуару сломя голову бежал мальчик лет семи, судя по росту. Парень схватил ребёнка за шиворот, не дав выбежать на проезжую часть, как раз в тот момент, когда меньше, чем в метре от них, на огромной скорости пронеслась машина, лихач в которой не считал нужным следовать правилам.
Юноша пришёл в себя только через несколько секунд, когда мальчик крикнул:
— Дядя, отпусти!
Денис послушался, но, пользуясь случаем, решил отругать сорванца.
— Знаешь, если бы я не поймал тебя, ты бы под машину попал.
— Да знаю я! — мальчик насупился, а парень заметил не совсем славянскою наружность своего маленького собеседника.
— И куда только твоя мама смотрит?
— Мама? Так она же бегать не умет, — хихикнул ребёнок.
— Матвей, ты куда убежал? — послышался женский голос. — Тебя так машина собьёт.
Денис повернул голову и увидел цыганку, быстрым шагом направляющуюся к ним.
— Извини, мам… — нехотя, выдавил из себя мальчик.
Мать, подойдя, присела рядом с сыном и обняла его.
— Больше чтоб так не делал, — строго заметила она, отпрянув. — Или дома будешь говорить с отцом.
Матвей всхлипнул:
— Пожалуйста, папе только не говори. Я так больше никогда не буду.
Наблюдая такую картину, Денис не мог не улыбнуться.
— Смотри у меня, — цыганка поднялась и посмотрела на спасителя своего сына. — Благодарю Вас, молодой человек.
— Да ничего тут такого, — парень пожал плечами и чуть покраснел. — Просто он бежал прямо на меня и…
— Вижу, Вы очень скромны, — улыбнулась цыганка. — Давайте я Вам расскажу, что Вас ждёт.
— Я не очень-то в это верю, — признался Денис. — Моя подруга любила гадать на картах, но ничего из её предсказаний не сбылось.
Тут он вспомнил, что последнее предсказание Риты всё-таки сбылось, даже два раза, но не рассказывать же об этом на улице, да и не знакомому человеку.
— Но всё-таки, дайте руку, — настаивала цыганка.
Парень достал из кармана левую руку и подал женщине, но на его лице было недоверие. Цыганка
