Вернувшись, он понял все не сразу. Девочка была похожа на него. Но не заметить пускай не очень явных, но регулярных изменений внешности Вернер не мог. Тем более что про свои «особенности» отец рассказал ему честно.
Скандал был страшный. Но тихий. Такой сор, сам понимаешь, Лор, из избы не выносят. И, как ты уже догадался, отношения в семье были напряженные. Нет, Вернер продолжал любить свою жену. А вот отца простить не мог. Да и симпатией к своей сводной сестре не пылал. Так или иначе, примерно пять лет назад Вернер влез в долги из-за карт. Они сильно поругались с отцом.
Давать денег Алекс не собирался. И тогда в дело пошло старое проверенное средство — шантаж. Сын обещал рассказать и про вялотекущую волчанку Алекса, и, когда отец сказал, что может себе позволить лечение, про Кайсу. Тогда спасительного закона кайзера «О межрасовой ненависти…» еще не было. Девочку ждал посеребренный меч палача.
Выбирая между сыном, что ненавидел его и любящей дочерью Алекс выбрал дочь. Об убийстве сына он не помышлял. Он просто не был способен на такое. А вот подставить мог. План был составлен с расчетом на это. Он мог бы сработать, если бы не снегопад.
Проезжая через Ангельт на заседание «Дворянского собрания» в Бад-Висзее, он договорился с парой наемников из Нам-таб-нитах-калаг-га[16]. По замыслу после пары подстав, Вернер должен был бежать из Цвикау. Куда? Без разницы, лишь бы подальше. Дело спутала метель. После второго убийства Вернер просто не смог убраться из города. А в манахранилище некстати кончилось волшебство.
Когда Алекс вернулся, ты понимаешь, что он чувствовал. Хотя нет, Лор, ты не понимаешь, у тебя детей нет… Алекс бы с удовольствием наложил на себя руки. Но не мог. Некому тогда было бы позаботиться о Вернере и Кайсе. Ему оставалось только мстить.
Ну как доволен Истинной? Да, ты прав Алекс наказал сам себя. Удовлетворил я твое любопытство? Что я слышу! «Лучше бы я не знал таких подробностей»! Ты даже не собираешься возвращаться к отцу Инге или рассказывать это в Тайной Полиции Остгарда? Ха. Видимо взрослеешь.
«И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это — томление духа; потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.» /.
Подавленный рассказом Голоса Лоренц ехал дальше. А Энлиль продолжал вещать ему про то, как барон Сенвар еще в молодости познакомился на охоте с Фенриром.
/В первую свою встречу они разошлись миром. Правитель людей и вожак стаи. Оба видели, что победителя в схватке не будет. Варги черпали свою ману из страха и агонии добычи и, поверь, Лор, Фенриру, владыке северных лесов было чем ответить на молнии и пламенные стрелы.
Они начали уважать друг друга.
А после встречи с оборотнем и проблем с сыном Алекс все больше и больше времени стал проводить в лесу, но отнюдь не в одиночестве. Варг чувствовал в старом калеке родную кровь и принял его в стаю. Даже несмотря на то, что барон не мог перевоплощаются. Волк познакомился и с его дочерью. Поэтому, когда Фенрир услышал про случившееся с Вернером по вине отца Томаса, варги не сомневались. А человек в Алексе не позволил рассказать вожаку всю правду и подставить свою собственную шею под укус тяжелых челюстей.
Позже Алекс искренне скорбел из-за гибели Ангербоды. И еще больше от того, что Фенриру и его детям Скольду, Хатти и Фрее пришлось бежать из Ангельтхейма на юг. Иначе епископ Инге уничтожил бы их. После этого Алекс остался в практически одиночестве, не считая Кайсы, конечно.
Вот так-то Лор. /.
В столице у оберлейтенанта не было ни времени, ни денег, не то, чтобы выезжать на охоту, но даже на простую прогулку в Бад-Висзее. Да и наездником он был весьма посредственным. С лошадьми его отношения складывались примерно, как девушками. Своих не было, а к тем, что он встречал, Лоренц испытывал некоторую опаску, причем обоюдную.
Так что, чем дальше Лоренц с Ирэн отъезжал от Цвикау, тем больше он понимал, в какую авантюру влез, спасая девушку от костра инквизиции. Ему оставалось только надеяться, что Алекс действительно собрал ему в дорогу все необходимое, и что они сумеют добраться хотя бы до Высочин, гномийского шахтёрского городка, располагавшегося в кратере древнего вулкана.
Лоренц вздохнул и посмотрел на Ирэн. Девушка была абсолютно беспомощна и держалась на лошади только благодаря седлу, сделанному по заказу Алекса для его покалеченного сына Вернера. О том, чтобы ехать рысью, не приходилось и думать. И как ее кормить? Да и обратный процесс… Лоренц покраснел. Походу дороги он не сдержался и потратил немного маны на попытки разобраться с заклятьем, отнявшим разум Ирэн, но быстро понял, что без реагентов и высшей аналитики не сможет понять чуждую человеку магию и прекратил расходовать волшебство в пустую.
Пару хуторов близких к столице уезда они проехали, не останавливаясь. Начался бескрайний ельник, изредка перемежавшийся озерами. Ни деревень, ни трактиров. Ни одного следа цивилизации кроме разбитой телегами купеческих обозов дороги.
К его облегчению, Ирэн становилось все лучше и лучше. Она постепенно начала обращать внимание на окружающий мир. Пару раз смотрела на пролетавших птиц. Ближе к полудню, когда от Цвикау их отделяло уже лиг пять, девушка произнесла первое слово.
— Пить…
— Как ты чувствуешь себя? — Просил Лоренц, передавая флягу с водой.
— Не знаю. Ты — Лоуренс, верно? — Она произнесла его имя на эльфийский манер.
— Да, Ирэн. Ты пришла в себя?
Вместо ответа на лице девушки вновь появилась глуповатая улыбка, а глаза ее начали следить за чем-то невидимым Лоренцу в небе. Оберлейтенант разочарованно вздохнул. Они пару раз останавливались, чтобы дать отдых лошадям и перекусить.
Стемнело рано и путникам пришлось остановиться в лесу. Возможно, дальше по дороге и можно было найти корчму, но рисковать не хотелось. Лоренц неумело поставил палатку из промасленной ткани и развел костер. Он усадил Ирэн рядом с огнем, а сам стал готовить кашу с солониной. Тень у девушки так и не появилась.
— Куда мы едем? — внезапно спросила Ирэн.
— В Остгард.
— Это хорошо. Мне надо в Карнатак. — Она потерла лоб, — Голова раскалывается. Что со мной случилось? Последнее что помню — встреча с каким-то темным магом в лесу. Он сбежал от меня. А дальше все как во сне. Мне примерещилось, что меня хотели сжечь как ведьму…
— Так оно и было, Ирэн.
Лоренц принялся подробно рассказывать свои похождения, пока Ирэн массировала виски. Она мрачнела.
— Лоренц, я даже не знаю, как отблагодарить вас за то, что вы спасли меня. Если бы не вы… Я так вам обязана! Одно плохо, что я так наследила в этом Цвикау.
