замерла, словно зачарованная. Еще ни разу я не была здесь ночью.
Замок располагался на берегу Озера, и полукруглый каменный мост отражался в чернильно-синей воде.
Огромная луна сияла так ярко, что сложно было определить, где сам мост, а где его отражение. Объединенные в круг, они притягивали взгляд, словно тая в себе какую-то тайну.
Понимаю, почему возлюбленный предложил мне встретиться именно здесь.
Я хотела подойти ближе, но не успела.
Под мостом, в самом центре круга, вынырнул мужчина и решительно поплыл к берегу.
Я должна была хотя бы отвернуться, а лучше и вовсе уйти отсюда, но почему-то продолжала стоять и смотреть.
Сердце колотилось, дыхание перехватывало. Я была в ужасе оттого, что продолжаю просто стоять и смотреть.
Незнакомец был все ближе. Кто он? Кто может себе позволить купаться ночью в озере хозяев замка?
С каждым последующим мощным гребком я все лучше могла разглядеть мужчину. Лунный свет обрисовывал крепкие мышцы рук и груди, когда пловец показывался над водой. Волосы его казались совсем черными, лица было не разглядеть…
* * *
Разумеется, они обо всем узнали. Сестра демонстративно его игнорировала, отчим был в ярости. «Ты проклятие своей матери, Амир». Можно подумать, у него есть шанс забыть об этом. Если раньше находиться в усадьбе было просто сложно, то теперь практически невыносимо. Он и так уже проводил в замке времени больше, чем дома, оставалось только окончательно переехать.
А может быть… стоит последовать примеру Юлиана Барлоу? Ведь настоящая жизнь – она там, а не тут. Вернуться к обычной работе с мыслью, что он никому и ничего не должен, и прожить свою жизнь иначе, не пытаясь заслужить то, что заслужить невозможно.
Амир медленно обошел вокруг фонтана, разглядывая мраморные лица последнего Круга. Боги создали фонтан как место перерождения. Когда первенцы пяти Старших семей проводили ритуал, статуи менялись, становясь их подобием и знаменуя создание нового Круга. И так раз за разом, на протяжении всей истории существования детей альвов, защитников Радужного моста.
Что он испытает, если никогда не увидит статую, похожую на себя? Облегчение?
Юлиан Барлоу поклялся, что не вступит в Круг, а значит, и он, Амир, после Сопряжения может просто уйти не оглядываясь.
Наследник семьи Гатри-Эванс неторопливо вышел из главной башни, пересек мост через ров, спустился во двор, петляя по дорожкам между диких зарослей, которые когда-то были ухоженным садом, и поднялся на стену. Он бывал здесь каждый день. Садился там, где впервые увидел Юлиана Барлоу, точно так же, рискуя свалиться в пропасть, и подолгу смотрел на открывающийся вид.
Луна убывала медленно. Огромная, она висела так низко над землей, что ее света вполне хватало, чтобы различать и каменистый берег, и мост… Но стоило ему бросить взгляд вниз, на Про́клятое озеро, как сердце Амира замерло в ужасе.
Эту хрупкую фигурку он узнал бы из тысячи. Аттина Вейсмонт в длинной белой сорочке с растрепанными волосами обогнула разрушенную до основания восточную башню и, как одинокое привидение, медленно приближалась к воде.
* * *
Восемь миль, всю дорогу до Про́клятого озера, Аттина Вейсмонт прошла пешком. Холодный пронизывающий до костей весенний ветер трепал ее волосы, дергал за сорочку. Она шла босиком, с закрытыми глазами, и любая попытка остановить ее – да хотя бы и просто прикоснуться! – ни к чему не приводила.
Аттину окутывала магия. Такая же древняя, как фонтан Пяти Первенцев. В происхождении ее сложно было усомниться. Только Боги были способны на нечто подобное.
Райден и Гвен потеряли всякую надежду ее остановить.
Аттина уверенно вошла во внутренний двор замка и нырнула в калитку, ведущую в некогда цветущий и ухоженный сад.
В отчаянии они остановились, пытаясь понять, что делать. Идти на берег Про́клятого озера было чистой воды самоубийством, но и бросить Аттину они не могли.
Время уходило, решения не было.
– Райден, держи ключи!
Из истлевших дверей угловой башни, в которой скрывалась лестница, ведущая на стену, выскочил Амир Гатри-Эванс.
Наследник семьи Дэвис едва успел подставить ладони – Значок «БМВ» тускло блеснул в лунном свете.
– Амир!..
– Машина там, где обычно, – не слушая, что именно хочет сказать Райден, торопливо произнес Амир. – Приведите сюда Юлиана Барлоу! Адрес – Бринтон-Уолк, 28! А я за ней! – отрывисто добавил он, срываясь на бег.
– Я с тобой! – Райден не глядя сунул ключи в руку Гвен Коллингвуд и бросился следом. Она несколько секунд смотрела им вслед, а потом решительно направилась к машине.
Узнавать, откуда Амир Гатри-Эванс знаком с Юлианом Барлоу и почему уверен в том, что тот сможет помочь, сейчас было не время и не место.
* * *
… Я уже испытывала греховное влечение к мужчине. Не раз познавала восторг соития, но это было нечто иное. Притяжение, лишающее воли, мыслей… Я словно растворялась в этом чувстве, теряя себя. Одного взгляда на это существо (подобное совершенство язык не поворачивался назвать человеком) было достаточно, чтобы позабыть не то что прежние привязанности, но и саму себя.
Он стоял по пояс в воде, капли скатывались по идеальному лицу, шее, мускулистому торсу, тяжелые мокрые пряди липли ко лбу и казались при свете луны абсолютно черными.
Он протянул ко мне руки, и я пошла ему навстречу, заходя в озеро все глубже и глубже…
* * *
Амир выскочил на берег Про́клятого озера в тот самый момент, когда Аттина уже медленно входила в воду. Секунда – и она с головой погрузилась в бездну.
Не раздумывая, Гатри-Эванс подбежал к каменистому обрыву и прыгнул за ней следом. Едва коснувшись воды, он изменился. Одежда его превратилась в пыль, ноги стали хвостом, на руках появились шипы, а лицо разгладилось: нос и брови исчезли, щеки прорезали жабры.
Втянув мертвую воду, он торопливо нырнул в глубину и сразу же увидел ее.
Аттина медленно погружалась на дно в облаке собственных волос. Сорочка ее стала практически прозрачной, и тонкая фигура девушки казалась особенно хрупкой.
Она медленно вытянула руки вперед, словно приглашая в объятия поднимающуюся из черной бездны Тварь.
Аттина! НЕТ!
Чувствовать воду, говорить с ней, просить о взаимности…
Амир ударил чистой магией, не облаченной в какую-либо форму. Без четкой цели, без какого-то корыстного желания он сосредоточил всю свою немаленькую силу в отчаянном призыве: помоги мне! Помоги ЕЙ.
* * *
Аттина усилием воли отделила себя от «Я», словно со стороны наблюдая за происходящим. Мужчина с длинными черными волосами отнес Ориан на берег, легко ступая по поверхности воды. Он позволил ей встать на
