– А где она живет сейчас, не знаешь, случайно? – Рэм подошел ближе и опустился на свободный стул.
– Раньше жила на Парголовской, около Лесотехнической, но вдруг переехала, я не знаю. – Катя пожала плечами. – Последний раз на похоронах Вали ее видела, с тех пор мы не встречались больше.
– Оставьте адрес, Катя, – попросил Рожнов и достал из кармана блокнот с карандашом.
– Думаете, это она? – Брови девушки поднялись, в голосе звучало неподдельное удивление. – Но зачем, господи?..
– Мы пока ничего не думаем, но проверить обязаны все, – успокоил ее Рэм.
Катя написала адрес матери этой Вали, получила от Василисы еще запас мази и ушла. Мы же снова собрались в гостиной.
– И? – Андрей вопросительно уставился на шефа. – Какие результаты?
– Безутешная мать может натворить много дел, особенно если она ведьма, – задумчиво протянул Рэм, вертя в руках блокнот с адресом Татьяны Петровны – так звали родительницу умершей Вали. – На всякий случай надо с ней поговорить.
– Кстати, там в парке есть кладбище, – обронил Андрюха. – Старое, воинское.
Я недоверчиво хмыкнула.
– Убить парня дочери только за то, что он после ее смерти начал встречаться с другой девушкой? Да бред, – покачала головой, с ногами забравшись на диван. – Зачем? Неужели, по ее мнению, он должен был вечно хранить о Вале память? Средневековые какие-то замашки, тебе не кажется? – Я покосилась на Рэма.
– Я предпочитаю проверить все версии, – невозмутимо отозвался Рожнов. – Даже самые невероятные.
Посмотрев на время, обнаружила, что сейчас четыре часа – вполне можно скататься на Парголовскую, заодно и кладбище рядышком проверить. Видимо, мои мысли совпали с мыслями шефа, потому что он поднялся и скомандовал:
– Так, Алена, Андрей, поехали, проверим, что там и как.
Признаться, известие, что некромант поедет с нами, меня донельзя обрадовало. Я действительно привыкла, что выезжаю или с Лисом, или одна, а уж после предсказаний Рады и странных намеков Василисы еще больше не хочется давать Рэму поводов. Ни для чего. И вообще, чего это я думаю об этом барсе! Натянув куртку, в очередной раз вышла из офиса, подумав, что давно уже столько не разъезжала по заданиям. В машине благоразумно села на заднее сиденье, дабы не коситься на водителя постоянно, и даже специально отвернулась к окну. Пусть с Андрюхой болтает.
Ну а когда мы приехали на Парголовскую, там нас ждал не очень приятный сюрприз: дверь квартиры, где предположительно жила Татьяна Петровна, нам никто не открыл, и судя по всему, там действительно никого не было. Хотя одно подтверждение, что мы на правильном пути, я получила: на площадке ощутила тот же запах, что и в палате Коли, только сильнее.
– Она была в больнице, – уверенно заявила я, коснувшись подушечками пальцев двери.
– Отлично, – кивнул Рэм и, к моему удивлению, нажал на звонок соседней квартиры. – Спросим соседей, когда можно застать хозяйку, – пояснил он на мой недоуменный взгляд.
Нам открыли не сразу – видимо, долго разглядывали в глазок и наконец сочли неопасными. Щелкнул замок, потом еще один, и нашим глазам предстала аккуратная сухонькая старушка с внимательным взглядом.
– Добрый вечер, мы из детективного агентства, – вежливо представился Рэм и улыбнулся своей фирменной располагающей улыбкой. – Вы знаете Татьяну Петровну Скомину, она ваша соседка?
– Знаю, – степенно кивнула бабуля, не торопясь впускать нас. – Ведьма она, и ох суровая, говорила я ей, мягче надо быть. – Она осуждающе покачала головой. – Оттого и беды ее все, сначала мужика своего выгнала, а потом и дочку довела, вот теперь и расплачивается.
– А где она сейчас, не подскажете? – продолжил вежливые расспросы Рэм.
– Так на дачу вчера уехала, я слышала, как собиралась Татьяна, – с готовностью ответила старушка. – Вроде где-то в Порошкино, она как-то обмолвилась. А что она натворила-то? – запоздало поинтересовалась соседка. – Злое что-то?
– Нет, у нас к ней всего лишь пара вопросов насчет одного человека, – обтекаемо ответил Рожнов и закруглил разговор. – Спасибо большое, вы нам очень помогли, хорошего вечера.
– И где будем эту дачу теперь искать? – нахмурившись, спросила я, когда мы вышли на улицу. – Она ведь может быть еще не на эту Татьяну записана, а на дочь ее или мужа, которого она выгнала, по словам соседки.
– Ты ведь запах запомнила. – Рэм глянул на меня. – Сможешь найти, если мы приедем в Порошкино?
– Ну… Можно, конечно, попробовать, – с сомнением ответила я – перспектива бегать в такую промозглую погоду по всему поселку, вынюхивая ведьму, откровенно не радовала.
Но работа есть работа, куда денешься.
– Тогда завтра днем езжай, проверь, – распорядился Рэм.
– Хорошо. – Я подавила вздох.
Возьму Женьку с собой, одна уж точно не поеду туда. Надеюсь, он разобрался с пропажей этой Ани.
– Поехали, кладбище проверим. – Андрей направился к машине, и мы за ним.
Мы подъехали ближе, я выставила мужчин на улицу, порадовавшись, что окна тонированные, и разделась, отпустив животную часть сознания. Едва трансформация закончилась, как дверь машины открылась – Рэм каким-то образом почувствовал, когда это можно сделать. Я выпрыгнула на улицу, порадовавшись, что дождь временно закончился, и потрусила к входу в парк, за оградой которого недалеко находилось кладбище. А вот дальнейшие действия Рожнова удивили и изрядно смутили: он без слов подхватил меня на руки и заботливо укутал полой пальто. Андрей лишь покосился с непроницаемым лицом, но ничего не сказал, я же сконфуженно замерла, а когда пальцы Рэма словно в рассеянности почесали за ухом, от неожиданности фыркнула и нервно облизнулась, бросив на начальство встревоженный взгляд. Это вот зачем сейчас?!
– Прости, не удержался, – тихо произнес Рэм, правильно истолковав мою реакцию, и улыбнулся уголком губ. – Ты такая миленькая в этом виде, так и хочется погладить.
Я снова фыркнула и спрятала мордочку, невольно втянув умопомрачительно привлекательный запах ландышей и мороза. Ну вот зачем он так вкусно пахнет, и эта нечаянная нежность тоже совсем некстати! Что Андрюха теперь думать будет, они с Лисом ведь друзья… Тихонько вздохнула и выглянула – мы уже вошли в парк. Едва Рэм свернул к кладбищу, как в нос ударил запах земли, мокрых листьев и смерти. Да, кладбище старое, еще со времен войны, поди, сейчас уже, скорее, мемориал, но… Мое чуткое обоняние вдруг уловило слабый отголосок неприятного, гнилостного запаха. Не разложения, а такой, помоечный, какой бывает на задворках кафе и ресторанов от гниющих и испорченных органических отходов. Я тряхнула головой, прижав уши, уже понимая, что мы на правильном пути: ритуал был здесь. Чем ближе подходил наш маленький отряд, тем сильнее становился запах, и сквозь него пробивался едва заметный – ведьмы, матери Вали. Сомнений больше не оставалось, это она сделала, но зачем, господи?! Зачем мстить бывшему жениху дочери? Неужели только за то, что он, не дождавшись смерти дочери, начал встречаться с ее подругой? И как она об этом узнала, если сами ребята скрывали от всех? Вряд ли они на глазах у Вали обжимались или хотя бы за ручки держались. Непонятно все.
