Изнутри здоровый рыжий кошак распластался под дверью и некоторое время внимательно прислушивался. Затем он удовлетворённо потянулся, тряхнул шубой и отправился в кресло — досыпать.
Ранним октябрьским утром — кстати, даже относительно солнечным — я сидела за прилавком в одиночестве и перебирала причины моего плохого настроения.
Во-первых, в городе началась ярмарка. Мистер Скорп всё-таки сумел это провернуть, несмотря на недоумение горожан, неподходящее время года и возражения инспектора Беккера. Тем не менее, городу ярмарка явно пошла на пользу, все как-то встряхнулись, и даже слухи о призраке стушевались и затихли. Само по себе это было прекрасно, но от нас разбежались все покупатели, к тому же мне тоже хотелось там побывать, но Иннелин опять уехал, а пойти одна я стеснялась.
Во-вторых, мой собственный кот последние пару недель меня игнорировал. Целый день он отсиживался в квартире, а по вечерам его внезапно посещала жажда странствий, так что мне приходилось выпускать его на волю и потом полночи прислушиваться, чтобы впустить обратно. Я злилась. Что случилось с моим котом?
Наконец, в-третьих, накануне ночью я не выспалась.
Вчера вечером, сидя за книгами, я терпеливо просматривала страницу за страницей. Меня немного отвлекал свист ветра за окном, треск ломающихся веток и глухое ворчание грома — вечерок выдался самый что ни на есть подходящий для изучения зловещих обрядов. В завывании ветра мне чудились жалобные голоса всех принесённых в жертву, в сверкании молний — отблески гнева древних забытых богов. Демьюр тоже добавил каплю паники в бочку моего страха. Безмятежно дремавший в кресле, он вдруг подскочил и замер неподвижно, уставившись куда-то в угол. Я тоже туда посмотрела — угол был пуст. Демьюр помедитировал на пустоту ещё немного, затем соскочил с кресла и с видом «да ну его, жизнь дороже» отполз под кровать. В этот момент небо полоснула молния, и сразу же оглушительно громыхнуло.
— Да чтоб вас! — я раздражённо захлопнула книгу. При этом из неё вылетел листок и спланировал на пол. В сердцах я уже собиралась засунуть его обратно, но, вчитавшись внимательнее, принялась листать книгу в поисках нужной страницы. Неужели я наконец нашла то, что искала?!
Это было описание ритуала (из арсенала тех самых магов-фанатиков, про которых я упоминала), позволяющего призвать древнюю тёмную силу. Требовалась всего-то кровь пяти женщин, причем автор не потрудился даже уточнить, какая именно. Насчет девственности поставщиц тоже комментариев не было, хотя вроде бы это считается необходимым условием, нет? Кроме того, чародею бы понадобились: шерсть чёрной овцы, рог чёрной коровы, кошачий хвост (цвет не уточнялся, видимо, кошка считалась демоническим существом по определению) и кусок верёвки повешенного. Проведя с указанными ингредиентами ряд малоаппетитных манипуляций и прочитав положенные заклинания, колдун должен был принести полученную субстанцию «на алтарь тёмному богу», который якобы наделит его за это невероятной магической мощью. Изображение алтаря в книге также имелось. Судя по всему, он должен был находиться где-то в наших лесах.
Я отвлеклась от книги, потерла усталые глаза руками и задумалась. В принципе, действия нашего Чернокнижника укладывались в рамки этого ритуала. Кроме того убийства на дороге, в почтовой карете. Может быть, тот человек был случайной жертвой? Или оказался нежелательным свидетелем? Или вообще там действовал ещё один преступник? В классических детективах считалось, что не должно быть двух жестоких злодеев, действующих одинаковым образом и одновременно в одном городе… А в реальности? Я напомнила себе уточнить ещё раз у Рэндона, кем был тот человек в карете и куда он направлялся.
За этими размышлениями я бездумно смотрела в тёмный провал окна. При очередном росчерке молнии мне вдруг привиделась в саду чья-то фигура. Кто-то стоял там под дождём и смотрел на мои окна. Я мигом потушила лампу и отпрыгнула к стене не хуже Демьюра. Когда я набралась смелости осторожно выглянуть, сад был пуст. Только холодный ливень шуршал в кустах, и голые деревья тянули в окно свои промёрзшие пальцы. Заснуть я смогла только под утро, несмотря на тлеющую лампу и кота, извлечённого из-под кровати и уложенного под бок.
Уходя утром на работу, я набралась смелости и заглянула в палисадник, но не обнаружила там ни следа таинственного ночного посетителя. Впрочем, в такую погоду следы могло запросто смыть дождём…
От этих невесёлых размышлений меня отвлёк Рэндон, неожиданно заглянувший в лавку с букетом нежных альстромерий.
Боже, как красиво! — выдохнула я. — Чью оранжерею вы ограбили, милорд?
— Пусть это останется моим маленьким секретом. Вообще-то я пришёл пригласить леди на прогулку.
— Но мне нужно…
— Вам нужен свежий воздух. Вы целыми днями сидите в лавке, а вечером над книгами, и оттого неважно выглядите, Элизабет. Будь Иннелин здесь, он сам немедленно выгнал бы вас отсюда.
Вот интересно, откуда он знает, что я делаю по вечерам, подумала я. Но вслух сказала другое:
— А вы так и не научились говорить комплименты!
— Постараюсь исправиться: этот букет я хотел подарить вместо тех альвийских цветов, которые не нужны вам не только из-за вашего невозможного характера, а… просто не нужны и всё.
Мы вышли на площадь перед ратушей, пестревшую разноцветными флажками, и попали в объятия ярмарки. После тихой маленькой комнатушки у меня даже голова закружилась. Чего здесь только не было! В одной палатке фермер продавал масло и шерсть, другая вся была увешана разнообразными имбирными пряниками, в третьей…
Жители Илсбери выглядели воодушевлёнными, на лицах — ни следа недавней настороженности и уныния. О жутких слухах насчет призрака напоминала только очередь перед палаткой, где торговали горячим вином из бузины. По преданиям, оно отпугивало нечистую силу. Впрочем, может быть, люди просто хотели согреться стаканчиком?
Нос дразнили разные вкусные запахи. Прямо на улице бойкие торговцы предлагали печеные яблоки, горячий печеный картофель в красных механических контейнерах. Где-то неподалёку слышался глас разносчика рыбы: «Рыба и хлеб, всего за монетку!» Рэндон с улыбкой предложил мне попробовать береговых улиток, но я отказалась. Брр! Не люблю морепродукты. Сошлись на пирожках с мясом.
— О, вот это интересно! — воскликнул вдруг Рэндон и потянул меня к одной из палаток, возле которой собралась уже приличная толпа.
В палатке за столиком сидел темноволосый кудрявый мальчик лет семи. В руке он держал гусиное перо. Мальчик макал перо в чернильницу и старательно, ровным почерком выводил слова. Он наклонял голову и временами останавливался, будто думал, что дальше написать. Я на первый взгляд не нашла в этой картине ничего необычного, кроме разве что юного возраста писца. Потом расслышала шепоток вокруг «тонкая работа» и «механический человек». Мальчик оказался андроидом!
