— А, Нат Шерман, всемирный табачник! Спасибо, я люблю Ната Шермана.
Я наклонился вперед и взял сигарету из портсигара агента АНБ. Тот щелкнул зажигалкой и дал мне прикурить. Я откинулся на спинку кресла и, наполняя легкие дымом «Ната Шермана», присмотрелся к своему визави. Безупречно выглаженный темно-синий костюм, вишневый галстук, накрахмаленная белая сорочка, волевое лицо, короткая стрижка и суровый взгляд. Когда он тоже откинулся на спинку кресла, я заметил красные, как бургундское вино, подтяжки — они великолепно шли к блестящим набойкам на каблуках. Нет, мне определенно не нравился этот субъект.
— Вы знаете, где находитесь?
Наслаждаясь ароматом отменного табака, я спросил:
— В вашем кабинете?
Его улыбка говорила: «Буду рад тебя прикончить».
— Совершенно верно. Вам известно, на кого я работаю?
— Можно, я попробую отгадать с трех попыток?
Мой собеседник встал. Когда он шел к креслу, стоящему напротив меня за столом, я заметил медную табличку с гравировкой: «Джексон Кросс». С видом собственника он опустился в кресло и взглянул на двух верзил, которые стояли за моей спиной.
— А этот парень шутник! — Взгляд Кросса снова перебрался на меня. — Мерфи, давай ты не будешь валять дурака. Если не хочешь прямо и честно отвечать на вопросы, так и скажи. Я достану пистолет и всажу тебе пулю в лоб. Но лучше отвечай. Мне не хочется звать сюда уборщика.
Он говорил спокойно и тихо. У меня задергалось левое веко.
— Я думаю, вы работаете на АНБ.
Кросс кивнул и откинулся на спинку кресла.
Молодец, возьми с полки пирожок. А теперь важный вопрос. Ты догадываешься, почему тебя сюда привезли?
— Не догадываюсь.
Что ж, подстегну твою сообразительность. Помнишь вчерашнюю ночь? Помнишь, что случилось на крыше? Человек, которого ты сбросил, был нашим агентом.
— Я его не сбрасывал.
— Твои действия привели к гибели агента АНБ. Вдобавок ты пытался сорвать расследование, проводимое нашей службой. Каждое из этих преступлений тянет на пожизненный срок. Желаешь навсегда переселиться в Пеликан-Бей?
Пеликан-Бей — это новый, усовершенствованный Алькатрас[9]. Живописное местечко, но я никогда не мечтал побывать там даже в качестве туриста.
— Я лишь пытался спасти девушку от убийцы. Откуда мне было знать, что он сотрудник АНБ, да еще при исполнении?
— Расскажи, как и почему ты вляпался в эту историю.
Если бы этот разговор происходил в полиции, я бы послал Кросса в задницу. Но, увы, мы с ним находились не в полиции. Всем известно, что ребята из АНБ стоят над законом и кого угодно могут замочить, когда им этого захочется. Я решил рассказать только то, что им и так было известно.
— Меня наняла девушка из «Фуксии Фламинго». Попросила выяснить, кто ей подбрасывает мерзкие записки. Я приглядывал за ее квартирой и увидел там вашего человека. Когда я прибежал в квартиру, ваш агент драпанул со всех ног. Я поднялся вслед за ним на крышу, и там он пытался меня шлепнуть. Мы устроили возню, он сорвался и шмякнулся на тротуар.
Кросс взял карандаш и забарабанил им по столу. Через несколько секунд поднял на меня взгляд.
— Наш агент вел наблюдение за «Фуксией Фламинго». Мы уже давно знаем, что в этом клубе по-крупному торгуют наркотиками. В ночь происшествия туда поступила большая партия дури. Наш агент спрятался в квартире девушки, чтобы застать преступников с поличным. Девушке никакая опасность не угрожала, по крайней мере, с нашей стороны.
Аэнбешник врал не краснея. Голос звучал убедительно, но глаза и тело его выдавали.
— Ладно, может, так оно и было. Но со стороны все выглядело совершенно иначе, и я поступил, как счел правильным.
Кросс разглядывал меня, кажется, не меньше пяти минут.
— Что тебе известно о Томасе Мэллое?
— О ком?
— Ты расслышал.
— В глаза не видывал никакого Томаса Мэллоя. — И это была чистая правда.
А Кросс будто дал обет испепелить меня взглядом. Я никогда в жизни не лгал так убедительно. И от всей души надеялся, что дельце выгорит.
Дурь, которую пытался конфисковать наш агент, находилась в маленьком металлическом контейнере. Контейнер не обнаружен. Я полагаю, он у тебя. Где ты его держишь?
Контейнер? У меня? Вы хоть скажите, на что он похож.
Кросс хлопнул в ладоши и улыбнулся.
— Что ж, пожалуй, у меня все. — Он дал знак двоим битюгам. — Он ваш. Следов не оставлять. Как управитесь, возвращайтесь.
В меня вцепились четыре здоровенные лапищи. Э, да эти ребята всерьез вознамерились прикончить беднягу Тэкса!
— Погодите!.. Да, ящик у меня.
Кросс, опять же мановением руки, остановил мордоворотов. Переплел пальцы на столе и, выжидающе подняв брови, устремил на меня безмятежный взор.
— Значит, все-таки у тебя. Так бы сразу и сказал. Почему бы теперь не признаться, где ты его спрятал?
— Как насчет сделки?
— Что это ты затеял? Должен предупредить, я не любитель компромиссов.
«Надо быть осторожным, — подумал я, — иначе мигом схлопочу пулю. У меня на руках хороший козырь, и теперь самое время поднять ставки».
— Да бросьте вы! Я же не прошу взять меня в долю. Я простой частный детектив, перебиваюсь случайными заработками. Может, это не ахти какая жизнь, но я еще не созрел для большого финиша. Я хочу только одного: выпутаться из этой заварухи и держаться подальше от ваших грязных дел. Заниматься тем, чем все люди занимаются, когда не хотят раньше времени отправиться на тот свет.
— Значит, если я пообещаю тебя отпустить, ты отдашь контейнер без всяких дополнительных условий?
— Пожалуй, что так.
Добрую минуту Кросс молчал. Что же касается меня, то я не думал, что запросил слишком много. Наконец он кивнул.
— Хорошо. Получишь свободу в обмен на контейнер. Итак, где?..
Мне не хотелось испытывать судьбу, но и в дураках оставаться я не собирался.
— Наверное, будет лучше, если я сам его принесу.
— Почему я должен тебе верить?
— А почему я должен верить вам?
— Слушай, ты, ублюдок! Я тебя прямо здесь могу шлепнуть, на месте! — Это прозвучало довольно мягко, но меня все равно затрясло.
— Ага, и останетесь без контейнера. И никогда его не найдете, гарантирую.
Кросс вновь уселся и обмозговал ситуацию. Видимо, он решил, что шкатулка важнее всего. Мне оставалось только гадать, что в ней прячется. Конечно, никакая не дурь. Это ежу ясно.
— Когда и каким образом ты его доставишь?
Я хотел немного поволынить. Конечно, я бы мог управиться меньше чем за час, но не видел проку в спешке.
— Для этого нужно время. Дайте тридцать шесть часов.
