И тут он заметил, как от ближайших деревьев к ним направляется высокий человек, чью голову обрамляла шапка кудрявых седых волос.
В шортах и тенниске, как и надлежало человеку, пришедшему на пикник. У него в руках не было никакой сумки, а глаза скрывались за тёмными очками. А ещё гость выглядел каким-то бледным. Ян и не видел среди горожан никого с такими бледными лицами.
Пришелец опустился на подстилку, и сказал:
— Привет!
— Добрый день, док! — ответила Лаура.
— Скорее утро.
Ян отметил, что у нового знакомого глубокий приятный голос. И сказал:
— Одно перетекает в другое, сэр.
— Просто Док, — поправил тот.
— Хорошо. А я — просто Ян.
— Я уже понял. — Оба улыбнулись, пока Лаура раскладывала принадлежности для пикника. — Извините, что с пустыми руками. Но…
— Мы понимаем, — сказала она.
— Ты — да, а твой друг, — не уверен…
— Неужели вы думаете, что я не пойму, доктор Конради? — удивился Ян. — Нет, Лаура мне ничего не сказала. И я не видел вашего портрета. Но догадаться нетрудно.
— Ты знал, когда … соглашался идти сюда? — уточнил доктор.
— Нет. Я хотел понять … с кем и с чем столкнулся. Но сразу догадался… Никем другим вы просто не могли оказаться. Значит, организация существует почти двадцать лет…
— Тогда она начала создаваться. А теперь … мы понемногу начали действовать. — Гость надкусил бутерброд с какой-то растительной смесью. Лаура, очевидно, не рисковала носить с собой запрещённые продукты, поэтому ничего мясного с собой в этот раз не взяла.
— Насколько я понимаю, док, вы … согласились объяснить мне, в чём же эти действия заключаются. И для чего, собственно, совершаются.
— Да… А ты пришёл, чтобы узнать об этом, не так ли? И теперь у нас нет выбора. Раз ты меня узнал. — Доктор Конради снова улыбался, но теперь улыбка была другой. Жёсткой. Очки он снял, и взгляд серых глаз был оценивающим. — С чего же начать?
— С основного. С того, зачем всё это. Зачем вы рискуете … у вас-то лично, возможно, нет выбора, но зачем-то это делают остальные. Если мне предстоит присоединиться, я хочу знать, зачем. — Ян выдержал его взгляд. Лаура просто прислушивалась к диалогу, она-то знала, в чём дело…
— Я ведь не случайно оказался там, где нахожусь сейчас, — начал Конради. Он не уточнил, где именно. — В один прекрасный момент я понял, что … всё это большой обман. Весь наш Город Луны, и все остальные такие же города, всё то, благодаря чему мы тут оказались… Я работал в лаборатории, выводившей новые сорта растений. Их потом выращивали как раз там, где ты работаешь, и в других подобных местах. Как ты думаешь, какую задачу они мне ставили? И тем, с кем вместе я работал, разумеется.
— Вероятно, вывести такие растения, которые давали бы наилучший урожай именно в условиях теплиц? Чтобы … было меньше затрат площади, энергии, воды и всего остального. — Ян вспомнил, свои собственные усовершенствования, которые он пытался внедрить.
— Это была одна из задач, — кивнул доктор. Теперь становилось понятно, в какой области наук он стал таковым. — И она была вполне естественной, или нам тогда так казалось. А потом работать с выведенными у нас растениями обязали все тепличные комплексы в городе. Даже частные. То есть ни у кого не осталось возможности есть что-нибудь другое, потому что получать еду больше неоткуда. А меня перевели в другое подразделение. Секретное. Оно занималось тем, чтобы выращиваемые растения имели одно свойство… Я попробую объяснить это … без научных терминов. Смысл в том, чтобы люди, которые едят продукты, сделанные из этих растений… Чтобы они чувствовали себя сытыми, чтобы у них ничего не болело, не было никаких явных проблем со здоровьем. Но, в то же самое время, чтобы они получали от этой пищи меньше энергии. — Он вздохнул. — Насколько мне известно, эти усилия продолжаются и по сей день. Вместе со всем прочим.
— Но зачем? — Первоначальному изумлению Яна не было предела. А потом он вспомнил, каким полным сил стал чувствовать себя, когда Лаура стала угощать его продуктами из запрещённого мяса. Насколько менее уставшим он бывал после обычного рабочего дня и обычной дороги на велосипеде. Может быть, дело было не только в самом мясном питании? Но и в том, какие именно растения он ел до этого, — да и сейчас?
— Вот и я задумался. Зачем это нужно..? А потом вспомнил, как всё начиналось… Ты-то помнишь? Учил историю?
— Ну, конечно! Когда человечество осознало, как несправедливо живёт, и по отношению к себе, и по отношению к природе… К тому же, как раз тогда, восемьдесят лет назад, стали обращать пристальное внимание на изменения климата из-за парникового эффекта, который был следствием выбросов от энергетики, транспорта и промышленности. Причём оказалось, что львиную долю всего этого, а также и уничтожения разных видов животных, даёт десятая часть населения Земли, живущая в промышленных странах. И, в конце концов, удалось убедить большинство их населения переехать в такие города, как наш. Где, с одной стороны, не было и нет неравенства, и работает только тот, кто этого хочет. А с другой стороны, — мы почти не наносим вреда окружающей среде, и делаем всё, чтобы его было ещё меньше.
— Ну, да, официальная история появления нашего города и других подобных городов, — именно такова, — кивнул доктор Конради.
— А на самом деле разве было не так?
— В общих чертах — так и было. Но дьявол в деталях… Те, кто задумал это… Впрочем, нет. Они, скорее, воспользовались… Ты ведь знаешь, кем был Ленин?
— Конечно, — повторил Ян. — Я же учил историю… К тому же, предки моей мамы — как раз из той страны. Нас учили, что … Ленин и все остальные хотели справедливости, но действовали страшными методами.
— Так, как они понимали справедливость, — уточнил доктор. — А по поводу методов — правда. Так вот, Ленин же не придумал коммунистические идеи, но он воспользовался тогдашней обстановкой, чтобы попытаться воплотить их на практике. И тем, что этими идеями тогда многие восхищались. Так и здесь. Те, кто придумал наш город и другие подобные города, не были первыми, кто занялся охраной природы. Но они воспользовались тем, как людей напугали этими самыми изменениями климата.
— А он не менялся? — вступила в разговор Лаура.
— Менялся. Как менялся и до появления на Земле человека. И продолжает меняться, когда человек на него уже не влияет. Циклы изменения климата были всегда, и всегда будут. Только вам сейчас этого не говорят. А самое интересное вот что: они пугали тем, что становится теплее. Но если изучать историю внимательно, то человеку как раз лучше, когда тепло. Именно на тёплые периоды приходился расцвет всех цивилизаций.[1] А наших предков этим пугали. Как будто в холоде жить лучше. До этого пугали грязной водой, «озоновыми дырами» и чем-то ещё. И просто исчезновением тех или иных видов животных. Ну вот скажите мне, — обратился доктор к обоим собеседникам, — если динозавры вымерли, не выдержав конкуренции с теплокровными животными, и это нормально, то почему многие так ужасаются, что какие-то животные вымерли, не выдержав конкуренции с разумными … с нами?
— Никогда не смотрел на это с такой точки зрения, — признался Ян.
— Неудивительно. Вас всех так учили…
— А на самом деле?
— А на самом деле — это был единственный известный истории случай самоубийства цивилизации. — Доктор пожал плечами. — Вот смотрите. Был мир, в котором кто-то становился предпринимателем и достигал успеха, кто-то на него работал… И в итоге все они пользовались каким-то благами, которые вырабатывали друг для друга. Так было много веков. И именно благодаря этому люди смогли … освоить всю планету, от тропиков до полярного круга. И они понимали, что должны использовать ресурсы окружающего их мира, чтобы выжить. Землю, чтобы выращивать растения. Животных, чтобы получать мясо. Уголь и нефть, чтобы получать тепло и энергию. И так далее. А потом … многие стали думать, что если один имеет намного больше другого, то это несправедливо. Даже если он талантливее, и больше работает. Ну, про Ленина мы уже говорили… А через сто лет многие стали думать, что такая же категория справедливости распространяется и на природу. Кто-то стал считать животных ценнее человека… Но все помешались на климате. И… Стали запрещать пользоваться энергией. Сначала на транспорте, — они сделали автомобили электрическими. Но на этом не остановились. Электростанции на угле и газе тоже запретили. Но нужно было продолжать ездить, пусть даже на трамваях. Нужно было производить множество вещей, а главное — нужно было греться. А энергии солнца для всего этого не хватало, и хватить не могло. Что произошло? В тогдашних городах, где бывало холодно, — Стокгольме, — доктор посмотрел на Яна, — Лондоне, Париже, Торонто, Москве, и так далее, — обогревать квартиры стало или невозможно, или для большинства очень дорого. Не говоря уже о том, что пришлось запретить много чего ещё. Да, именно тогда стали экономить и тепло, и воду, и мясо есть запретили… Кстати, обогреться за счёт одежды тоже стало сложно. Потому что производство натурального меха запретили ещё раньше, из жалости к животным, а искусственный… Его изготовление тоже загрязняло окружающую среду, так они говорили. Короче говоря, когда люди решили, что должны жить так, чтобы не изменять природу, — это привело к тому, что им стало нечем обогреться, и многим нечего есть.
