воплотить в реальность любые миры. Любые…
Принцесса презрительно усмехнулась, и они пошли дальше. У последней таблички, на которую Питер обратил внимание, собралась целая группа, которой руководил невысокий бородатый человечек – судя по всему, это были туристы. На табличке значилось:
УЛИЦА РАВНЫХ
Названа в честь Евы-Констанции Блоу, шестой любовницы Его Великолепия. Будучи лишенной ног, не смогла вынести своего физического недостатка и покончила с собой. Любовь Его Великолепия к Еве-Констанции – беспрецедентный пример того, что все люди, вне зависимости от их физических, моральных или религиозных отличий, заслуживают любви Его Великолепия.
– Посмотрите, принцесса, – тихонько прошептал адмирал ей на ухо, остановившись недалеко от туристов, – эти люди изучают личную жизнь Его Великолепия по тем жалким крупицам, что известны нам. Они заплатили за это баснословные деньги – сотни хэйлов – но это того стоит!
– Воистину, Его любовь может заслужить каждый из нас! – громко объяснял присутствующим экскурсовод. – Более того – здесь, в Доме, люди уже рождаются с Его любовью в своем сердце! Вы думаете, секрет в здешних качественных продуктах, чистейшем воздухе или, может быть, дружелюбной атмосфере? Вовсе нет! Любовь – вот наиважнейший источник здоровья, как физического, так и нравственного! Неважно, какие у вас проблемы – для Его Великолепия не существует никаких преград!
Его никто не перебивал, все слушали предельно внимательно, многие снимали лекцию экскурсовода на свои видеофоны, а двое молодых людей даже старательно записывали что-то в маленькие блокнотики. Тепло улыбаясь, адмирал повел принцессу дальше.
Позади них оставались богатые особняки, хрустальные фонтаны и яркие фонари. Они шагали по аллее с прекрасными розовыми деревьями, огромными, словно выращенными специально для великанов, цветами, благоухающими кактусами и приземистыми пальмами. Стеклянные полы, сверкающие стены, переливающийся всеми цветами радуги потолок… Если преддверье Миракулюса было таким завораживающим и прекрасным местом, то что ждет его в самой Стране Чудес?
Они прошли мимо толпы подростков, разодетых столь нелепо, что даже попугаи по сравнению с ними казались бы серыми и скучными, и уткнувшимися носами в свои экраны. Они в один голос скандировали: “Слава Его Великолепию!” После подростков им повстречался человек, несший в руках стопку полотенец с заботливо вышитыми ликами Хэйла – он вежливо поздоровался с адмиралом, тот уважительно склонил перед ним голову. После этого они вышли на небольшую площадь, в центре внимания которой оказался оратор, окруженный зеваками, снимающими его выступление на экраны своих видеофонов. Адмирал с интересом подошел и к нему – похоже, он не сильно торопился возвращать принцессу в руки принца, будто бы наслаждаясь одному ему доставшимся, пусть и ненадолго, трофеем. Он стал что-то шептать на ухо принцессе, старательно отворачивающейся от въедливого старика, и Питеру пришлось подойти совсем уж близко, чтобы услышать, что он говорит.
– Это сенатор Оррен Окс, принцесса, – объяснял он. – В этом году он собирается выступать от имени партии “Да славится Его Великолепие” и сейчас набирает голоса простых жителей, демонстрируя им силу своего ораторского мастерства…
– Ваша политическая система – это просто убожество, адмирал, – не стесняясь, ответила принцесса. Окружающие ее зеваки стали раздраженно оборачиваться на нее, у некоторых на лицах читался неподдельный гнев.
– Да как вы смеете подвергать сомнениям многопартийную систему Дома! – возмущенно воскликнул толстопузый усатый мужчина, сжимающий в руках какой-то буклет.
– Все в порядке, не волнуйтесь, – успокоил усача адмирал, погладив принцессу по голове. – Курс реабилитации. Длительная болезнь сомнений, понимаете ли.
Удовлетворенный таким странным ответом мужчина сочувственно кивнул головой и даже дал напоследок совет:
– Не волнуйтесь, это быстро пройдет. Советую принимать участие хотя бы в трех “хэйлах” каждый день, и сомнения как рукой снимет!
Принцесса хмыкнула. Оратор тем временем, не обращая внимания на возникшую перепалку, продолжал свое выступление:
– Вы знаете, я очень люблю изучать историю. Я долго думал над нашим с вами домом, – уверенным голосом Оррен будто гипнотизировал слушателей, уподобляясь всеобщему кумиру, – и пришел к единственно правильному выводу. Дом – это утопия. Единственная в своем роде, как и должно быть с любой утопией. Свобода во всем и для каждого, безграничный доступ к любым благам и к любой информации, никакой тирании и никаких войн…
– И вот с этим, – насмешливо спросила принцесса, особенно нажимая на последнее слово, – он собирается выступать в Парламенте? Это же просто детский сад!
– Оррен Окс – один из самых уважаемых ораторов и политиков, принцесса, – ответил адмирал. – И любая партия будет рада видеть его в своих рядах. В позапрошлом году он состоял в партии “Хэйл – наше все!”, весьма радикальная партия, да… А в прошлом году примкнул к консерваторам – их партия “Его Великолепие – навсегда” тогда набрала наибольшее количество голосов…
– И в чем же смысл многопартийности, если все они восхваляют Хэйла?
– Ну как это – в чем? – притворно возмутился Холлуэй и даже наставительно погрозил принцессе пальчиком. – На выборах побеждает та партия, которая окажется наиболее близкой по духу самому Его Великолепию. Ведь эффективно управлять государством можно только в том случае, если все находящиеся у власти люди мыслят в одном направлении и являются единым организмом! Какой был бы смысл в целой куче партий, если бы они были оппонентами Его Великолепия? Это привело бы к непониманиям, конфликтам, и даже, упаси Хэйл, к войнам! Сплоченность во всем – вот наш – и ваш – девиз!
Потрясенная принцесса, видимо, поняв, что споры бесполезны, просто замолчала. Еще немного задержавшись у кафедры будущего представителя партии “Да славится Его Великолепие”, адмирал все же вскоре продолжил путь, крепко придерживая принцессу за плечи. Из-за разницы в росте – принцесса была выше старика почти на голову – это создавало весьма комичный эффект.
Наконец они подошли к огромной богатой вилле. У входа стояло четверо охранников в одеждах сине-белого цвета, смутно напоминающих рыцарское облачение. На фронтоне значилось: “Вилла Элли”. За массивным стеклянно-кирпичным забором угадывались очертания садов, аллей и бассейнов, а само главное здание было выполнено в стиле средневекового замка, в котором удачно сочетались новейшие технологии Дома. Похоже, принц Эдриан увлечен рыцарской тематикой…
– Здесь мне придется вас покинуть, прекрасная принцесса Элли! – Адмирал мягко подтолкнул спутницу в руки молчаливо подходящих к ним охранников и отошел чуть в сторонку, будто опасаясь, что те примут его за врага. – Благословите меня! Я иду замолвить за вас словечко перед самим Его Великолепием – не надеясь на ответные благодарности и даже, может быть, дары для вашего покорного слуги… Принц уже скоро прибудет за вами. Прощайте!
Принцесса, даже не глядя на старика Холлуэя, смирившись с неизбежным, пошла в сторону своей виллы в сопровождении могучих телохранителей.
– Ах, – притворно вздохнув, нарочито громко пропела принцесса, – возможно, прохлада воды принесет мне успокоение?..
Что делать Питеру? Похоже, сейчас принцессе ничто не угрожало. А адмирал, если он,
