Ознакомительная версия.
— Начнем законным, закончим как получится, — хмыкнул Ваня, пряча карточку в карман куртки.
— Тогда не будем терять время, — серьезно заявил Войтех, кивнув в сторону выхода.
Ваня шутливо отсалютовал ему и быстро пошел в обратном направлении. Войтех посмотрел на Сашу.
— Ну что, закончим с этим ответвлением, а потом прогуляемся по поверхности, как я обещал? — с улыбкой предложил он.
— Идет, — кивнула Саша. — Особенно меня радует, что там не будет крыс.
— Это если не присматриваться.
30 апреля 2013 года, 15.50
Náměstí Republiky, Praha 1
Прага, Чешская Республика
На балконе Общественного дома музыканты играли «Маленькую ночную серенаду» Моцарта. Раньше Ханна всегда останавливалась послушать их, когда попадала на Площадь Республики, остановилась по привычке и в этот раз. Музыканты играли хорошо, как всегда, только один иногда сбивался и фальшивил. Очень редко, скорее всего, никто из слушателей и простых прохожих этого даже не замечал, но Ханна улавливала. И это раздражало ее. Как можно играть на публику, если ты фальшивишь?
Она обернулась на прохожих. Стало уже совсем тепло, люди ходили в футболках, самые отчаянные даже в шортах и босоножках, и только она поплотнее закуталась в кардиган, который прихватила из дома, когда была там сегодня утром. Она знала, что Иветта будет на работе, потому и зашла. Быстро, постоянно оглядываясь, словно она мелкий воришка, а не хозяйка этой квартиры. Ей уже было известно, что он ищет ее и знает, где она живет.
Едва попав в свою комнату, Ханна поняла, что он уже наведывался сюда. Вещи были чуть сдвинуты, а крестик, который она бросила на пол, аккуратно лежал на столе. Иветта никогда не заходила в ее комнату без крайней нужды, это сделала не она. Значит, он был здесь. Может быть даже сразу после того, как она сбежала от него в костеле.
Она зябко поежилась от воспоминаний, как от холода.
Ханна сама не знала, зачем пришла в такое людное место, как Площадь Республики, она ведь уже решила для себя, что ей лучше держаться от людей подальше, чтобы никто нечаянно не пострадал, но инстинкт или что-то еще гнало ее в толпу. Она надеялась, что в толпе сможет затеряться, оторваться от своего преследователя. Он не сможет так сразу отличить ее след от других людей. Ханна оглянулась. По площади гуляли туристы, стайки школьников, влюбленные пары, родители с детьми. И среди них совсем не было хороших. Обманщики, лжецы, воры. Родители лгут своим детям, дети обманывают родителей, друзья предают друг друга, влюбленные спят не с тем, кого любят. Мир погряз в обмане и ненависти, и она сама ничуть не лучше. Она заперла в костеле девушку, случайно там оказавшуюся. Она так хотела сбежать, отвлечь своего преследователя от себя, что бросила ему первую попавшуюся под руку жертву. Она — убийца.
Нужно поехать к маме. Мама всегда помогала ей, защищала ее, учила быть правильной и хорошей. Мама всегда была ближе к Богу, чем она. Ханна плохо ему молилась, плохо верила, и он оставил ее. Иначе с ней бы этого не случилось.
Она направилась в сторону метро. Музыканты на балконе заиграли вальс, один опять сфальшивил, и Ханну передернуло. Она быстро спустилась вниз и замерла на краю платформы, ожидая поезд. Людей было немного, но ее мгновенно затошнило от ненависти к ним. Стайка гогочущих подростков, вонючий бомж, битые жизнью женщины, мужчины с рюкзаками и без, визгливые девчонки — все они раздражали ее, заставляли все внутри вскипать от злости. Но больше всего ее раздражала пожилая женщина рядом, с нездоровым интересом поглядывавшая на нее. Мерзкая старуха вечером будет рассказывать такому же противному старику о том, как встретила в метро бледную измученную девушку, наверняка наркоманку. Опишет во всех подробностях, добавит то, чего не было. Тварь.
Ханна вдруг поняла, что ей нельзя домой. Дома мама, единственный человек, который любит ее и которого любит она. Ей нельзя домой.
Решение пришло из туннеля вместе со светом приближающегося поезда. Ханна улыбнулась.
30 апреля 2013 года
Прага, Чешская Республика
Саша была в Праге далеко не первый раз. Она приезжала сюда и со школьной экскурсией, и с родителями, и с мужем, но никогда раньше она не была здесь с человеком, выросшим в этом городе. Они гуляли по улицам, набережным и площадям уже почти два часа, и все это время Прага как будто открывалась ей заново.
Войтех не был профессиональным гидом и имел смутное представление о том, в каком году и зачем построили то или иное историческое здание, но Саше и не нужна была еще одна экскурсия по Градчанам и Карлову мосту. Зато он показал ей книжный магазин, где однажды купил какую-то книжку о космосе, после чего ему пришлось идти домой пешком, так как денег на трамвай уже не осталось; кафе, в котором с друзьями отмечал окончание гимназии, чувствуя себя по-настоящему взрослым; парк, где они часто собирались летом, чтобы покататься на роликах или скейтбордах, побренчать на гитаре и попить пива. Он даже привел ее на мост Легионов, примечательный для него тем, что здесь он впервые поцеловал девушку.
— Мне было лет четырнадцать, наверное, — сказал он. — Или пятнадцать. Не помню точно. Ни я, ни она тогда не знали, что и как надо делать, поэтому выглядело это, наверное, очень забавно со стороны. — Войтех усмехнулся и подвел Сашу к полукруглому выступу, на котором фотографировалась парочка туристов и еще две или три группки ждали своей очереди. — Туристов тогда было значительно меньше, — заметил он, глядя на это. — Так что это случилось прямо здесь.
Саша оглянулась по сторонам, как будто искала подтверждение его словам, а затем задумчиво посмотрела на него, стараясь сдержать улыбку.
— Надеюсь, ты привел меня сюда не для того, чтобы повторить тот свой подвиг? — поинтересовалась она.
Войтех смутился. Саше хотелось думать, что она угадала его мысли, так как это были и ее мысли тоже. На этот раз она даже не стала бы останавливать его и проводить между ними какие-то незримые границы. То состояние влюбленности, в котором она пребывала уже второй день, не позволило бы ей это сделать. Где-то на окраине сознания мелькала мысль о том, что она не должна так себя вести, она замужем и ей давно не семнадцать лет, когда еще позволительно терять голову, но Саша всегда была слишком эмоциональной натурой, чтобы суметь сейчас послушать здравый смысл.
Однако Войтех, конечно же, смутился совсем не поэтому. Видимо, он тоже вспомнил их поцелуй на его день рождения и свое обещание больше такого не повторять.
— Не беспокойся, — улыбнулся он. — Я хорошо понимаю с первого раза.
Ознакомительная версия.
