— Я уволил ее, — лаконично ответил я.
Антон воззрился на меня, как на сумасшедшего:
— Ты что, Гера? Такая девчонка… А что случилось-то? Не дала? Этот амбал, ее парень, тебе морду набил? Так, если что, мы сразу…
— Нет. Не в этом дело. Я считаю, что она все время работала на ГСБ.
— Считаешь? — переспросил брат.
Я пожал плечами:
— Я не уверен. Может быть и нет.
— Гм, — сказал Антон. И, поразмыслив, снова приложился к чекушке — водки осталось на самом дне.
— Как мама? — спросил я.
— Все также, — занюхав рукавом, произнес Антон. — Сейчас они с Фредом путешествуют по Европе. Потом собираются на Офелию.
— Простое счастье обычных туристов, — кивнул я.
— А ты как? Не собираешься отсюда? Я через три дня улечу, так может, соберешь вещички и вместе куда-нибудь рванем? Если у тебя нет денег, не переживай — я одолжу сколько надо…
— У меня есть деньги, — перебил я брата.
— Так в чем дело? — спросил он. — Летим! К черту эту планету! Все женщины Галактики будут наши!
— Пока что я не намерен покидать Статику.
— Ну и дурак, — константировал Антон, допивая водку.
* * *
Посетителей у Толика все еще не было — да и сам бармен куда-то запропастился. Мы прошли через притихший бар, сели в лифт и поднялись на седьмой этаж.
— Ты раньше вроде на тринадцатом этаже жил? — спросил Антон. — Или опять что-то путаю?
— Я вчера переехал.
Мы втащили чемодан в маленькую комнату для гостей, потом вернулись в офис.
Офис все еще не был готов к приему посетителей — вещи стояли нераспакованными, стулья расположились на столе. Доставка тоже не работала — я еще не успел оплатить эту услугу.
— Зачем это ты переехал? — спросил Антон, схватив один из стульев и усаживаясь на него. — И чего Лерку уволил? Давай, колись, Герыч!
Я прикурил.
— Долгая история. Вкратце так — я почти уверен, что Лера следила за мной. И устанавливала жучки. Поэтому я ее уволил, а сам переехал.
— Веселенькое дельце, — покачал головой братец. — А как у тебя с работой? Слышал, Статика почти вымерла. На мели, братишка?
— Деньги есть. На днях мне хорошенько заплатили за одно дело, — ответил я.
— Расскажешь? — спросил Антон с видимым безразличием.
— Совершенно Секретно, — сказал я. — Связано с государственными интересами. Ну ты понимаешь.
— Расскажешь, — решил Антон. — Сегодня же вечером, на вечеринке «У Толика». Когда немножко выпьешь — все расскажешь. Мне даже спрашивать не придется. Только слушать и запоминать.
— Ты хочешь устроить вечеринку? — спросил я.
— В честь моего приезда, — подмигнул мне братишка. — Ты что думаешь, зря я фейерверки захватил?
Мы некоторое время молчали.
— Ну? — наконец, спросил Антон.
— У меня есть пара дел, — сказал я. — Ты пока располагайся…
— Э, нет, братец, — засмеялся Антон. — Мне тоже по Статике побродить надо. Да и не хочу, чтобы ты меня потом выгнал, обвинив в том, что я у тебя жучки устанавливаю. Лучше сделаем так: ты запрешь офис, и мы разойдемся. Встречаемся внизу «У Толика» в восемь вечера. Идет?
— Договорились.
* * *
Звонок не работал. Поэтому я долго колотил в дверь, прежде чем она со скрипом отъехала в сторону.
Отец мальчика был молодым нескладным парнем лет двадцати пяти. Под глазами — синяки, неряшливо постриженные волосы торчат во все стороны, и только взгляд — проницательный и неглупый. Одет он был просто — синие спортивные штаны и майка с бегущей строкой — ширпотреб для бедняков. Строка все время менялась, рекламируя то какую-то забегаловку «Райские кущи», то обувной магазин для среднего класса «Обувь и ко».
— Здравствуйте, — сказал я. — Вы меня не знаете, я помог Вашему сыну, когда…
— Гена рассказывал о вас, — кивнул парнишка. — Меня зовут Денис. — Он протянул мне руку.
Я пожал ее:
— Герман.
— Проходите, — пригласил Денис.
Мы оказались в прихожей — груды одежды на гвоздях, вбитых в стену, старая обувь на полу, размалеванные маркером обои. Все знакомо. До боли знакомо.
Зачем я вернулся сюда?
Денис нырнул направо — в единственную комнату и скоро вернулся с бумажкой и горстью мелочи в руке.
— Здесь двадцать евро, — сказал парень. — Больше у меня пока что нет. Похороны Наташи сожрали все сбережения… впрочем, у нас и так немного было — пятьдесят евро…
— Мне не нужны деньги, — сказал я.
— Тогда зачем Вы пришли? — удивленно спросил Денис.
И, правда, зачем?
— Я хочу предложить Вам денег на билет. Вы улетите со Статики ближайшим рейсом вместе с сыном, — сказал я. — По-моему, это самое лучшее, что в данной ситуации…
Денис помотал головой:
— Спасибо. Большое спасибо, но… нет.
— Но почему? — настала моя очередь удивляться.
Он помялся:
— Я верю, что вы делаете это бескорыстно, но… я не могу. Я должен сам добиться… сам вылезти из этой дыры… Хотя бы в память о Наташе. Понимаете? Это будет… правильно.
Я молчал, парень тоже.
— Гена сейчас у соседей, — сказал Денис. — Если Вы хотите… у меня на Статике все равно нет друзей… мы могли бы помянуть Наташу… я расскажу Вам о ней…
Я достал заранее приготовленную бутылочку водки.
— Спасибо, — повторил Денис.
* * *
Мы просидели не больше часа — Денис в этот день работал в ночную смену, поэтому я не задерживал парня.
В голове немного шумело, когда я встал у ларька, проглотил две таблетки антиалкоголя и запил коктейлем. Полегчало.
Четыре дня назад у меня в голове билась только одна мысль: надо спасти Стазис. Теперь я сомневался, зачем мне это. Кому нужен проклятый памятник неизвестной расе? Денис закончил университет, его профессия — горное дело. Если откроется горнодобывающее предприятие, у парня будет шанс заработать на билеты отсюда. А, может, чем черт не шутит, Статика действительно поднимется? И тогда Дениса и его сына ждет лучшая доля. И всех остальных бедняг, застрявших на планете. Зачем им Стазис? Кому во всей чертовой Вселенной нужен город мертвых статуй? Кучке фанатиков-террористов!
И мне.
Но имею ли я право решать судьбу этого мира?
Да и смогу ли? — ехидно поинтересовался внутренний голос. — Один человек — слишком мало, чтобы пойти против государства.
Я задумался. Как нарушить планы президента Макса-3 и мэра Статики? Отправиться на Землю, написать письмо в Организацию Объединенных Наций? Однако я был уверен, что у Рейнхарта здесь все схвачено. Присоединится к террористам? Этот путь меня тоже не привлекал. Да и неизвестно, захотели бы эти ребята, чтобы я присоединился к ним. Скорее они продырявят меня при первой же встрече, — подсказало подсознание.
