– А он когда хочет, мог дождь сгустить в отдельно взятом пространстве. От него все время фермеры страдали, такие дела. Он на воле жил за городом, рядом полно фермерских хозяйств, а Робур когда в волнение впадает всегда дождь вызывал. Вот фермеры и начали жаловаться. Робуру бы себя поберечь и не волноваться по пустякам, а он когда работал все время в ажиотаж впадал. Вот это его и погубило. К нам выселили на покой.
– И часто он здесь округу заливал? – поинтересовался я.
– Так время от времени. Но обычно ему не давали. Рядом Максим живет. Он засуху устраивать любит. Вот они друг друга и гасили… по мере сил и возможностей. Зарывали так сказать любой конфликт в зародыше.
– Нам бы тело осмотреть, – потребовал Ник.
Кентавр опомнился, хлопнул себя по бокам, развернулся и направился вглубь дома.
То что мы увидели, сложно было назвать телом. И уж по крайней мере недавно убиенным. Высушенная мумия, которой на взгляд было лет под тысячу. Быть может ее похитили из исторического музея и тайно приволокли домой. Какой-то фанатичный коллекционер. Если вспомнить кто по профессии пострадавший, то мозаика сходится.
– Ты что это тут темнишь? Где убитый? – спросил сурово Красавчег.
– Как это где? Вот оно, – кивнул на мумию кентавр и нахмурился.
Он не понимал, что от него хотят.
– Ты что это нам тут втираешь? Пытаешься голову запудрить? Этому трупу уже как минимум фараоново время минуло, – наседал Ник.
– Ничего я не втираю. Это и есть Робур Жак. Он еще вчера молочнику дверь открывал и расплачивался. А сегодня вот как выглядит, неприглядно. Такие дела, это вы меня путаете, только не понимаю зачем, – возмутился кентавр.
Мы переглянулись с шерифом.
Мы пожали плечами в недоумении.
Мы присели на корточки возле тела.
Сомнений быть не могло – это мумия, чтобы там не говорили сомневающиеся. Только и не доверять кентавру, оснований не было. Если он утверждает, что это хозяин квартиры, стало быть так и есть. Скрюченный, сухой, даже уже окаменелый. Глаза точно две черные изюминки и провал рта с белыми здоровыми зубами, явно знакомыми с дантистом. Такого мне не доводилось раньше видеть.
– А почему мы решили, что этого Робура как его там убили? – спросил неожиданно Ник.
Кентавр удивился.
Кентавр на время потерял дар речи.
Кентавр захлопал глазами.
– То есть как? То есть какие дела? Не понимаю, – выдал он.
– Ну, смотрите. Следов насильственной смерти нет. Раз. Ну, высох человек, с кем не бывает. Поза не подразумевает под собой какой-то борьбы. Два. Лежит себе человек на ковре в спальне. Не дошел до кровати. Мало ли, плохо стало, споткнулся, упал, мертв, – рассуждал феерически Красавчег.
– А как же, позвольте, вся эта сухость в теле образовалась? – спросил растерянно кентавр.
– Естественным путем. Если он дожди там заклинал и прочее-прочее, то вот со смертью и высох сразу. И это мы берем только вариант, что это и правда хозяин квартиры, а не свизженная в каком-то музее мумия.
– Да как же, позвольте, естественным путем. Где это видано, чтобы естественным путем люди высыхали, – недоумевал кентавр.
– Ну, у нас все не как у людей. На то мы и альтеры, подбрось и выбрось, – резонно заметил я.
Кентавр не знал, что на это ответить.
– Так. Как вас там, – замялся Ник.
– Старший инспектор Джобс, – ответил кентавр.
– Отлично, инспектор. Как только будет закончено судмедэкспертиза по трупу, результаты ко мне срочно доставить. Буду либо у себя, либо у преподобного.
– Будет исполнено, – козырнул Джобс.
Мы покинули место преступления. А преступления ли? Но что-то подсказывало мне, что мирный историк Робур Жак умер вовсе не по естественным причинам. Слишком уж просто это было для нашего района.
* * *
На следующее утро детей так и не нашли. Я несколько раз разговаривал со старым учителем. Магистр был убит горем, но я ничем не мог ему помочь. Кентавры рыли землю, но все безрезультатно. Дети так и не появились. Сложно себе представить, что испытывали в это время родители пропавших детей. Их как-то надо было успокоить, но я не знал, что им сказать. Хотя понимал, что рано или поздно придется выступить перед народом.
Кентавры обыскали школу и прилегающую территорию, но ничего не нашли. Готовились разобрать здание по кирпичику, если потребуется, но Ник считал, что это преждевременно. Куда детишки могли пропасть на нашем районе. Большой Исток не маленький конечно, но все же… да и детишки за себя если что постоять могут. У каждого талант имеется. Поэтому поиски продолжались, но без острого фанатизма.
Тем временем поступили данные о вскрытии Робура Жака. Выяснилось, что это все-таки не выкраденная из музея мумия, а все-таки умерший странно человек. У него даже внутренние органы все на месте остались, только высохли. Не понятно было умер он естественно или его кто-то все-таки убил. Одно ясно, он мгновенно потерял всю влагу из тела. Но как это произошло, медики ответить не могли. Впервые такое видели.
Красавчег первым делом его соседа заподозрил, который обожал засушливые места. Максима Колобка задержали и приступили к допросам. Я отказался участвовать в этом. И без меня справятся.
Хотел было съездить в школу, но в последний момент передумал. Появилась куда более свежая идея, за которую я и ухватился. Я позвонил Злому, но дома его не застал. Отзвонился в «Зажигалку», но и там его не видели со вчерашнего дня. Есть только один альтер, который может знать где пропадает Злой.
Я отправился на поиски Зеленого. Короткий перелет на другой конец города. Мягкая посадка за вертолетным ангаром на сырую и желтую от опавших листьев площадку. Где еще можно найти Зеленого днем, только в его любимом ангаре, где он вот уже какой год пытается усовершенствовать маленький геликоптер. Где он его раздобыл? Зачем ему он нужен? Никто сказать не мог. Думаю, что и сам Зеленый не ответил бы на этот вопрос. Но он увлеченно день за днем, месяц за месяцем, год за годом перебирал механизмы летательного аппарата, пытаясь его поднять в воздух. Он посвящал этому все свое свободное время, пока не был занят поглощением «Протоки № 3» и всеми теми сумасбродствами, которые он учинял после трех-четырех литров пенного напитка.
В ангаре было тихо. Я заглянул внутрь. Никого. Осторожно вошел. Мало ли что тут у Зеленого может таиться. Он такой. Он все может.
По центру ангара стоял круглый маленький вертолет на одного человека с опущенными грустно лопастями. Обойдя помещение по кругу, я заглянул в каждый угол, но кроме россыпи пустых бутылок из-под «Протоки № 3» ничего не нашел. Зеленого тут не было.
