Джайлз стянул остатки рубашки через голову, и я с удивлением увидел сложное красивое тату в виде дракона, покрывающее грудь, спину до лопаток и плечи. Языки пламени из пасти дракона пересекали грудь, слегка покрытую кудряшками волос. Джайлз ухмыльнулся, заметив выражение моего лица.
— Это еще один секрет, о котором мама ничего не знает.
— Надо думать! — заметил я. — Непросто представить себе цвет британской аристократии с такими красочными росписями на теле.
Джайлз подвинулся ближе.
— Можешь погладить его, если хочешь. Он не кусается.
Я одарил его одной из лучших своих улыбок.
— Он-то нет, а вот ты, боюсь, можешь и укусить.
— Только если попросишь, — ответил он сладким голосом.
Я отступил, и Джайлз потупил глаза.
— Дело не в том, что ты мне не нравишься, — сказал я ему честно. — Потому что ты хорош собой, и сам об этом знаешь. — Я снова улыбнулся ему, на этот раз еще шире прежнего. Он улыбнулся в ответ. — Но я стараюсь разделять работу и личные отношения. — Во всяком случае, пока. Это я вслух не сказал.
— Что ж, нет вопросов, — сказал Джайлз, но по его тону я понял, что он не собирается бросать свои попытки.
И в этот самый момент в дверь опять позвонили.
Я удивился своей внезапной популярности. Отправив Джайлза наверх, чтобы он поискал себе рубашку в моем гардеробе, я пошел открывать дверь.
— Добрый день, Саймон, — сказала Джейн Хардвик, когда я распахнул дверь. — Могу я войти?
Я жестом пригласил ее, только сейчас увидев, что все еще сжимаю в руках разорванную рубашку Джайлза.
— Ты прибирался? Может, я не вовремя? — спросила Джейн озадаченно.
Джайлз выбрал именно этот момент, чтобы спуститься по лестнице.
— Вам нравится вот эта, Саймон? — крикнул он. — По-моему, она мне очень даже идет.
Джайлз остановился на лестнице, и я увидел, что рубашка действительно очень ему идет. Она обтягивала его мускулистую грудь и крепкие руки.
— А, мисс Хардвик, добрый день, простите, не заметил вас. Как поживаете? — вежливо осведомился он.
— Весьма неплохо, Джайлз, — ответила она. — А вы? — Она посмотрела на меня понимающим взглядом.
Джайлз улыбнулся и сказал в ответ:
— У меня все отлично, спасибо. Но если вы позволите, то я вернусь к работе.
Сказав это, он удалился в мой кабинет и закрыл за собой дверь, но перед этим я отдал ему рубашку.
Я проводил Джейн в гостиную, где она выбрала полюбившееся всем кресло. Я расположился на диване и уставился на нее.
— Ну так что, говорите уж, — начал я, не выдержав, после почти минутной паузы.
— Говорить? О чем ты, Саймон? — спросила она невинно.
— Разве вы не хотели спросить, почему у меня в руках была порванная рубашка Джайлза и что он делал наверху, в моей спальне? — сказал я. Мне ситуация казалась почти комичной.
— Ну что ты, Саймон! — воскликнула она. — Я никогда не думала о тебе так плохо. Я уверена, что бедняга Джайлз каким-то образом порвал свою рубашку — совершенно случайно, разумеется, — а ты просто предложил ему воспользоваться своим гардеробом.
Я бросил на нее наигранно гневный взгляд:
— Очень смешно.
— Но вот чего я не поняла, так это что имел в виду Джайлз, когда говорил, что ему пора возвращаться к работе, — продолжила Джейн, на ходу отметая мои попытки отшутиться.
— Мне пришла в голову блестящая мысль. Мне нужен секретарь. Поначалу это был предлог, чтобы можно было завести разговор с любым жителем деревни, не вызывая подозрения, а потом начать дознание по поводу убийства, — объяснил я. — Но суть в том, что леди Блитерингтон рассказала об этом сыну, а он пришел ко мне и попросился на работу. — Я замолчал ненадолго. — И я его нанял.
Я ожидал, что Джейн начнет упрекать меня за то, что я попал в такую неловкую ситуацию, но она снова удивила меня.
Она выглядела очень задумчивой.
— А что, если Джайлз именно этого и добивался? Очень предусмотрительно с твоей стороны предвосхитить его.
Она озадачила меня.
— Но из наших прежних разговоров я понял, что вы не воспринимаете Джайлза всерьез.
Она покачала головой:
— Нет, отнюдь, я всегда считала, что у парня есть потенциал, но я знала, что ему нужен кто-то, чтобы раскрыть его. — Она хитро улыбнулась. — И что-то подсказывает мне, что именно ты можешь это сделать.
Я застонал и повалился на спинку дивана.
— Я ведь не Генри Хиггинс, — вымолвил я протестующе.
— Больше всего в этой ситуации мне нравится предвкушение от реакции Прунеллы, когда она узнает, — сказала Джейн злорадно. — Надеюсь, мне повезет, и я окажусь в этот момент поблизости. Это будет очень веселое зрелище.
— Рад, что смог развлечь вас, — ответил я весьма холодно. — Даже думать не хочу о том, как вы развлекались до моего появления в Снаппертон-Мамсли.
Джейн подняла руку, и я замолчал. Мгновением позже из-за двери показалась голова Джайлза.
— Я сделал все, что смог, на сегодня, Саймон, — проинформировал он меня. — У меня есть еще кое-какие дела, а то я бы остался подольше. — По его тону я понял, что он действительно не хочет уходить. — Так что я пойду, если вы не против. В котором часу утра мне лучше прийти?
Я не решился посмотреть на Джейн.
— Может, в десять?
Джайлз кивнул:
— Идет. Тогда увидимся завтра. Рад был встрече, мисс Хардвик. — Он поклонился Джейн и ушел. Несколько секунд спустя раздался стук парадной двери.
— Боже мой, во что я впутался? — задал я риторический вопрос.
Естественно, ответа не последовало.
— Итак, Саймон, скажи мне, что тебе удалось выяснить о смерти Эбигейл? — спросила Джейн.
Я вздохнул:
— До неприличия мало, к сожалению. Инспектор Чейз сказал мне, что полиция официально трактует этот случай как убийство, но это вы, наверное, и так уже знаете. — Джейн нетерпеливо кивнула. — Я разговаривал с Прунеллой и в итоге взял ее сына на работу. Я беседовал с викарием и в результате заслужил ненависть его прелестной супруги, а еще потратил кучу денег в книжном магазине Тревора Чейза. — Это напомнило мне кое о чем. — А еще я подслушал обрывок разговора между Джайлзом и Чейзом. — Я повторил ей то немногое, что услышал тогда в магазине. — Что между ними произошло?
— Я, честно говоря, точно не знаю, — сообщила Джейн после недолгой паузы, — кто из них кого преследует. Когда Тревор только приехал в деревню, они избегали друг друга. Это было как раз год спустя после того, как Джайлза выгнали из Кембриджа. Или это был Оксфорд? — Она покачала головой. — Хотя, впрочем, какая разница. За год они прошли все стадии взаимной антипатии и в итоге стали не разлей вода. Странные отношения, и я до конца их еще не поняла.
