принадлежат мужу.
— Это говорите мне вы? Сколько людей загубили инженеры при испытаниях первых дирижаблей. Ну конечно же, это наука! — патетично воскликнул лорд Оукман. — Какое лицемерие, господа прогрессисты!
— Там были только добровольцы, такие же инженеры, как и мы, — подал голос Оскар Кроф.
О, я знал эту интонацию, так хорошо знал. Именно ей он выражал недовольство — злоба и что-то еще, что-то личное. Он всегда всем был недоволен, иной раз казалось, что вот-вот изо рта у него польется желчь. Да и телосложение отражало характер — худой и жилистый, будто состоящий из одних углов, но самое примечательное во внешности прогрессиста была прическа — справой стороны над ухом полностью отсутствовали волосы, ожог шириной в дюйм протянулся до затылка и уходил вниз по шее, скрываясь под шейным платком.
Оскар люто ненавидел все, что связано с потоком и всеми силами пытался насолить магам. Слышал, он подал заявку на избрание в Палату общин, но ему отказали, зато мой папаша ужом смог пролезть в предварительные списки.
— Только глупец, мистер Кроф, прыгнет в пасть гидре сам, но теперь-то вы умнее, не так ли? — блистал красноречием его лордство.
Обстановка на палубе накалялась все сильнее, уже не было слышно основного диалога — просто выкрики.
— Стэн, ну-ка сбегай, за капитаном, — распорядился один из матросов, похоже старшина, — дело — дрянь. Руфус, а ты иди в машинное и приведи пару механоидов, не хватало нам самим растаскивать уродов, — уже не стесняясь в выражениях закончил он говорить.
Внезапно в воздух взлетел яркий искрящийся шар желтого цвета размером с хороший арбуз и завис над спорщиками — все притихли. На судах дальнего плавания строго-настрого запрещено пользоваться магией, смельчаку же полагался штраф и противопроводниковые кандалы в нагрузку до конца пути.
— Джентльмены и… господа инженеры, — в своей распрекрасной манере обратился лорд Оукман к публике, — почему бы нам не разрешить этот спор простым безобидным экспериментов.
— Спаси нас Равновесие, — пробормотал старшина матросов и немного отступил от поручня. Я невольно повторил его действия.
— Уважаемые, наше маленькое разногласие возникло из-за этого артефакта, — маг картинно указал на своего спутника, держащего черную ракушку длиной дюймов двенадцать, — давайте проверим сможем ли мы призвать русалок.
— Зачем подвергать опасности пароход и его пассажиров? — резонно заметил мистер Мортон. Одобрительный шепот пробежал по рядам пассажиров — до порта оставалось чуть меньше дня пути, никто не желал рисковать.
— Вы испугались, Брайс! — издевательски протянул лорд Оукман. — Что же до опасности, то юноша утверждает, что это семейная реликвия и она подчиняет морских существ. Ведь так, Патрик?
— Конечно, ваша светлость, — закивал головой мальчишка, судя по его одежде он ни разу не покидал родной город — нежно-голубой сюртук и белый жилет с брюками кремового цвета, все по последней моде. Только низший класс носит темные и грубые ткани, чтобы скрыть грязь и нищету. Я невольно посмотрел на свои брюки из хлопка сочного коричного цвета — практично и ладно.
— Род Лесли восходит корнями к известным мореплавателям, еще при Карле II моя семья бороздила просторы Латийского океана, — щебетал веселым соловьем Патрик.
— Лесли, мы поняли, — нетерпеливо оборвал его лорд. — Давай уже дуй в свою трубу!Джентльмены, все во славу науки!
Со стороны магов послышались одобрительные возгласы и аплодисменты. Патрик немного скованно улыбнулся и, как в рог, дунул в ракушку, на палубах повисла тишина, нарушаемая скрипом досок и пыхтением двигателя парохода. Я невольно переглянулся со старшиной матросов.
— Может обойдется, — неуверенно предположил он.
— Лесли, еще раз, — приказ лорд Оукман.
— Да-да, конечно, — закивал, как попугай Патрик, а после вновь дунул в рог.
Если в первый момент я не заметил, то во второй почувствовал колебание энергии. Пусть накопитель и недомаг, но он способен ощущать тонкие вибрации мира. Не знаю, как у остальных, но у меня сердце предательски пропустило удар — что-то нехорошее витало в воздухе, нет пугающие.
— На вашем месте, я бы поднял тревогу, — поделился здравой мыслью со старшиной. — Что-то происходит.
Уже не оглядываясь на матросов, я поспешил в каюту, ощущая, как время утекает. Бежал расталкивая всех на своем пути, нужно было схватить мой походный ранец и валить к спасательным шлюпам. Я взял себе за правило, кроме чемодана всегда брать его с собой. Раньше использовал саквояж, но руки хотелось иметь свободными, поэтому мне по заказу сшили ранец из кожи, взяв за основу обычный армейский.
Когда я выскочил на палубу со спасательными шлюпами, то со стороны спорщиков раздался выстрел. Видимо, капитан добрался до участников дебатов и дал предупредительный в воздух, но это прошло фоном. Меня больше волновало другое — что-то недоброе приближалось к «Удачливому Бью», вязкое чувство тревоги сковало внутренности, во рту пересохло, а руки предательски задрожали.
— Что за дьявольщина? — выругался кто-то из команды. В отличие от меня он стоял у фальшборта и смотрел вниз на воду. Я подлетел к тому месту — огромная тень приближалась к пароходу из глубины.
— Твою мать! — выругался я и отскочил подальше, и как оказалось вовремя. Из воды, поднимая фонтан брызг поднялось огромное щупальце. Невольно запрокинул голову, чтобы увидеть длину, но дым из труб двигателя закрыл обзор. Пароход дернулся, застонал и остановился, затрещала конструкция и над головами людей поднялось еще одно щупальце, сжимающее гребное колесо. Тревожный звон судового колокола добавил музыкального сопровождения к последним минутам корабля.
— Кракен! — на разные голоса, от шепота до крика, слово летало в воздухе, порождая ужас, будто эхо среди скал, оно повторялось и повторялось.
Ледяной страх сковал тело, но разум продолжал завороженно считать появляющиеся щупальца легендарного морского чудовища.
— Восемь, — отстраненно проговорил я, а после наваждение схлынуло. Какофония ужаса оглушала и не давала сосредоточиться. Спрут не спешил сдавливать судно, а точечно разносил его по частям, будто смакуя процесс разрушения.
Пока я созерцал одно из великих чудовищ у спасательных шлюпов образовалась давка — попасть на них можно было двумя способами, предусмотренными конструкцией парохода. Первый — это слезть по веревочной лестнице вниз, на уже опущенную на воду лодку, второй — занять место в подвешенной и дождаться, когда механоид с помощью ворота и канатов выполнит самую сложную часть. Естественно, последний вызвал наибольший ажиотаж — народ
