Янкез что-то проворчал, и официант, кланяясь и приседая, попятился из комнаты. Первый пожевал губами, разглядывая яства.
Кардель сказал с готовностью:
– Позволь, Зоран.
Он встал, вынул из ведерка со льдом завернутую в салфетку бутылку, ловким движением наполнил хрупкий стаканчик и поставил его перед Первым. Взял еще один стаканчик и вопросительно взглянул на Иосипа, но тот покачал головой. Его слабый желудок не стоило испытывать алкоголем. Кардель плеснул немного себе и вернулся на свое место у массивного стола.
Янкез, жмуря крошечные поросячьи глазки, взял толстый ломоть черного хлеба и вывалил на него с четверть фунта дунайской икры. Затем поднял стаканчик, опрокинул его разом, проворчал что-то и сунул бутерброд в рот.
Иосип уставился на сервировочный столик. Он на такое угощение и за полгода не заработал бы.
Первый прогремел с набитым ртом:
– Товарищ, я понимаю ваше удивление. Перейдем к делу немедленно. Вообще-то вы можете считать, что вам крупно повезло.
Он рыгнул, снова откусил огромный кусок и продолжал:
– Вы слышали такое слово “толкач”?
– Я… я, право, не знаю, товарищ Янкез.
Партийный руководитель налил себе еще немного и сделал глоток.
– Это неважно, – проскрежетал он. – Впервые эта идея зародилась у товарища Карделя, когда он изучал сведения об успехах американской промышленности в годы второй мировой войны. Американцы пытались в течение нескольких месяцев вдвое, втрое, вчетверо увеличить выпуск такой военной техники, как корабли и самолеты. Разумеется, они столкнулись со многими трудностями. Во всем царила полная неразбериха. Тогда они обратились за помощью к толкачам. Это были высококвалифицированные специалисты по научной организации труда, и их единственной задачей было выявление всякого рода неувязок и их устранение. Из-за отсутствия какой-нибудь детали на конвейере застревала сотня самолетов. Толкач находил эти детали, скажем, где-то в Англии и спецрейсом доставлял их в Калифорнию. Для проведения исследований в Тенесси требовались ученые химики, и толкачи находили их, пусть даже для этого им приходилось отрывать ценных специалистов от менее важной работы. Я думаю, примеров достаточно. Толкачам были даны огромные полномочия. Их расходы не ограничивались. Их успех превзошел все ожидания.
Первый перевел взгляд на гору закусок, как будто такая длинная речь утомила его.
Иосип ерзал на стуле, все еще ничего не понимая. Пока партийный руководитель сооружал себе бутерброд со свининой по-далмацки и цыпленком “поховано пиле”, Александр Кардель вставил с энтузиазмом:
– Мы собираемся воспользоваться этой идеей применительно к нашим потребностям. Первым толкачом мы выбрали вас.
Тут Иосип Пекич еще больше растерялся.
– Толкачом? – переспросил он тупо – Толкать… толкать что?
– А это уже вы сами должны решить, – жизнерадостно ответил Кардель. – Вы – рядовой гражданин Трансбалкании, вы воспринимаете все так же, как и другие люди вокруг вас.
– В Соединенных Штатах таких называют средними американцами, – вмешался Янкез.
Иосип жалобно протянул:
– Вы все время это повторяете, но я, товарищ Янкез, не понимаю, что вы имеете в виду. Возможно, я туповат, но при чем тут то, что я рядовой человек? Во мне нет ничего особенного. Я…
– Вот именно, – с торжеством в голосе заявил Кардель. – В вас нет ничего особенного. Вы – рядовой гражданин Трансбалкании. Мы изрядно потрудились, прежде чем сумели вас найти.
Первый рыгнул и начал угрюмо:
– Товарищ, пытаясь найти рядового человека, мы провели дорогостоящее тестирование населения. И вы – результат. Вы среднего возраста, роста, веса, образования, интеллектуального развития. Вы – закончили среднюю школу, работали несколько лет, а затем поступили в университет, где и учитесь сейчас на втором курсе. Это типично для человека вашего поколения. Ваши вкусы, потребности… мечты, как мы знаем или предполагаем, типичны для рядового трансбалканца.
Он взял пропитанную медом пахлаву и сунул ее в рот.
Действительно, Иосип Пекич и его товарищи в последнее время постоянно принимали участие в тестах, смысла которых не понимали. Он принял на веру слова двух партийных руководителей. Очень хорошо – он рядовой житель страны с населением в семьдесят миллионов человек. Что из того?
Первый откинулся на спинку стула, и Иосип почти не удивился тому, что живот у Первого оказался гораздо больше, чем на фотографиях. Возможно, выходя на люди, он надевал корсет.
Зоран Янкез взял в руки лист бумаги.
– Это очерк одной западной журналистки, недавно вернувшейся из поездки по нашей стране. Она с негодованием пишет, что карандаши для бровей в нашей стране можно достать только на черном рынке, да и те французского производства и стоят по тысяче динаров штука. По ее мнению, трансбалканские женщины возмущены тем, что им приходится платить такие деньги.
Партийный руководитель перевел беспомощный взгляд с Иосипа на Карделя:
– Что такое карандаши для бровей?
Обычно беспечное лицо Карделя приняло озабоченный вид:
– Кажется, это какая-то косметика.
– Вроде губной помады?
Иосип набрался храбрости. Он взволнованно проговорила:
– Они ими брови подкрашивают, я о женщинах говорю. И как я понимаю, это входит в моду. Сейчас это ультрамодно. Новое увлечение, зародившись в Италии, э… охватило всех на Западе.
Первый уставился на него.
– Откуда вы это знаете? – проскрежетал он. Иосип в смущении теребил галстук.
– Там в моем деле должно быть указано, что я четыре раза был за границей. Дважды принимал участие в международных фестивалях молодежи, один раз был делегатом на съезде профсоюзов в Вене и один раз был в туристической поездке. Я там, на Западе… э… встречал разных женщин.
Кардель воскликнул с воодушевлением:
– Теперь ты, Зоран, понимаешь, что я имел в виду? Этому парню цены нет.
Янкез угрюмо взглянул на своего первого помощника.
– Ну, если нашим женщинам нужна эта… ерунда для бровей, то почему ее не выпускают? Что у нас в стране, нет сырья для ее производства? Если так, то почему его не закупят?
Он поковырял в неровных зубах.
Кардель как бы в шутку умоляюще вскинул руки.
– Потому что у нас, товарищ, до сих пор не было толкача, который мог бы узнать о подобных потребностях наших товарищей женщин.
Первый что-то проворчал и взял в руки еще один документ.
– Тут один американский журналист, очевидно, весьма популярный на Западе, побывал в нашей стране и удивляется, что за обслуживание в ресторанах Загуреста. Он сообщает, что у нас не дают чаевых, и потому наши официанты грубят и плохо обслуживают посетителей.
