Она осмотрела площадку. Не видно ни оружия, ни военных автомобилей — ничего, напоминающего военные укрепления. Скорее похоже на котлован. Ковши, палатки, столы, кучи земли. Археологические раскопки? Коттен поняла, что оказалась где-то рядом с ассирийскими развалинами, которые разбросаны по всей стране.
Несколько старых грузовиков стояли возле полуразрушенного каменного сооружения. Вокруг суетились люди.
Вдруг это ее шанс безопасно доехать до границы? Она помедлила, решая, стоит ли рисковать. Наконец разобрала фотоаппарат и пошла на свет.
Вблизи стало видно, как люди носятся по всей площадке, загружая оборудование и ящики в грузовики. Должно быть, здесь стало опасно вести раскопки — из-за периодических стычек между иракскими военными и все более дерзкими курдскими повстанцами, которых поддерживают США. Она прислушалась, пытаясь различить голоса. Турки! Не иракцы. Коттен с облегчением приблизилась к площадке и подошла к одному из мужчин.
— Простите… — начала она.
На нем была темная рубашка с пятнами от пота под мышками. В холодном воздухе резко пахло немытым телом. Он с минуту рассматривал ее, словно недоумевая, откуда она взялась.
— Нет английский, — произнес он, поднимая ящик с тачки и швыряя его в кузов грузовика. Если бы она не отскочила, он бы ее этим ящиком смел. Коттен попробовала остановить другого мужчину, но тот шагнул в сторону и окинул ее раздраженным взглядом.
Кто-то похлопал ее по плечу, и она обернулась. Рядом стоял невысокий коренастый человечек.
— Американка? — Да.
— Я турок, — заявил он и улыбнулся, показывая полный рот кривых желтых зубов под усами, закрывающими губы.
— Мне нужно ехать, — она указала на север. Он кивнул в сторону развалин.
— Сходите к доктору Арчеру. Гэбриэл Арчер. Кто-то окликнул его, и турок, вежливо кивнув, поспешил прочь.
Несколько человек залезли в один из грузовиков. Двигатель кашлянул, и машина выехала на дорогу. Оставалось еще два, но и их быстро загружали. Не так много времени, чтобы найти этого доктора Арчера и упросить, чтобы ее подвезли.
При свете луны Коттен отыскала вход в каменное сооружение. Деревянные леса поддерживали стены; девушка нагнулась, проходя под низкой аркой. Впереди вдоль прохода висел ряд голых лампочек. Она дошла до ступеней, ведущих под землю. Поблизости стояли ведра с землей, приготовленные для выноса наружу, где их опрокидывали на решето. Слышался треск генератора, подающего энергию на лампы, которые цепочкой уходили вниз. Коттен заглянула в провал и позвала:
— Доктор Арчер! Вы здесь? Молчание.
— Доктор Арчер! — позвала она громче.
Она услышала, как снаружи хрипло завелся еще один грузовик и уехал. Осталась только одна машина.
Коттен пошла вниз по ступеням. В ледяном воздухе пахло склепом. Она лишь однажды бывала в склепе, но отчетливый запах плесени, сырой земли и камней врезался в память. В то время Коттен была маленькой, но похороны отца помнила хорошо: тошнотворно-сладкий аромат цветов, странное кислое зловоние химикатов и холодный каменный запах гробницы.
Лестница вела в маленькую комнату. Коттен пересекла ее и заглянула в короткий тоннель, переходящий в просторное помещение. Там стояли двое. Один — слегка сгорбленный, седой, в пыльной рубашке цвета хаки и линялых джинсах. Наверное, это Арчер, подумала она, потому что второй человек был смуглым и в арабском наряде.
Коттен протиснулась в узкий проход.
Арчер стоял в дальнем углу гробницы, рядом чем-то вроде алтаря, как показалось Коттен. Она заметила бурые кости и блеск металла. Доктор держал открытую шкатулку, на которую оба пристально смотрели.
Коттен уже открыла рот, чтобы позвать его, как вдруг араб достал из-под одежды пистолет. Девушка застыла. Араб навел оружие на Арчера.
— Отдайте это мне! — потребовал он.
Арчер закрыл крышку и отступил, крепко прижимая к себе шкатулку. Глаза его расширились, лицо побелело.
— Так вы один из них.
Коттен вжалась в деревянную опору. Они покачнулись, и на землю посыпались камешки и песок.
Мужчины обернулись на звук и секунду смотрели на нее. Арчер уронил шкатулку и потянулся к оружию. Он бросился на араба, и оба упали на грязный пол.
Араб ткнул пистолетом в голову археолога. Арчер выбросил локоть, сбив прицел, и выстрел в каменной комнате прозвучал оглушительно.
Араб навалился на Арчера, прижимая пистолет к щеке старика. Громко захрипев, Арчер толкнул араба, пнул его коленом и с силой ударил головой об стену. Оглушенный противник на миг ослабил хватку, и Арчер выбрался из-под него. Араб поднял пистолет, прицелился, но археолог увернулся и тяжело навалился на противника. Оружие оказалось между ними.
Раздался второй выстрел, но на этот раз грохот заглушили тела.
Коттен задержала дыхание; оба мужчины лежали без движения. В комнате стало тихо, лишь кровь стучала у девушки в ушах и сердце колотилось в груди.
Наконец Арчер пошевелился и медленно откатился от араба. Его рубашка была испачкана красным. Из груди араба сочилась кровь.
Арчер с трудом поднялся и склонился над убитым, вытирая рукавом лицо. Грудь его тяжело вздымалась. Затем поднял шкатулку и сжал ее так, что побелели костяшки пальцев.
Потом закашлялся и выпрямился, уставившись на Коттен. Он прищурился, сделал несколько неловких шагов и упал.
— Сердце, — произнес он, хватаясь за грудь.
Коттен выронила сумку и осторожно двинулась вперед, оглядываясь. Проходя мимо тела араба, она пристально взглянула на него.
— Что сделать? — спросила она, опускаясь на колени рядом с Арчером. — Я позову на помощь.
— Нет. — Арчер взял ее за руку. Снова закашлялся, и Коттен положила его голову к себе на колени. — Шкатулка… Возьмите ее. — Он оглянулся на мертвеца. — Теперь они ни перед чем не остановятся.
— Кто? О чем вы говорите?
Его лицо исказилось от боли. Дрожащими руками он протянул Коттен ящичек. Кожа его побледнела, губы потемнели.
— Не отдавайте им шкатулку.
— Что это? — спросила она.
— 26, 27, 28, Матфей, — слабеющим голосом прошептал мужчина.
— Я не понимаю.
Арчер не ответил — похоже, он смотрел сквозь нее. Потом потянул к себе, и она склонилась, чтобы расслышать его шепот.
Недоуменно покачала головой.
— Но это же бессмысленно. Вы хотите, чтобы я остановила солнце… зарю?
Он явно собрался с силами, поднял голову и произнес неожиданно окрепшим голосом:
— Geh el crip.
Коттен пошатнулась. Он просто не мог этого сказать. Это невозможно. Невозможно. Арчер говорил на языке, которого она не слышала с детства. Один-единственный человек говорил с ней на этом языке — ее сестра-близнец.
