— Это феникс. — Букс вернулся к столу быстрее, чем Элиза могла ожидать. В руках у него была пинтовая кружка доброго темного стаута[5] с шапкой пены и запотевший стакан чего-то, напоминавшего белое вино — или уксус. Он аккуратно поставил все это на стол и сел рядом с ней. — Не похоже ни на одно обычное оформление игральных карт.
Так он еще и специалист по карточным колодам? «Отлично — тогда проверим, насколько хорошо ты знаком с предметом!» Элиза решила немного разнообразить процесс изучения карт. Исполненный ею классический вольт Шарлье, когда одной рукой верхняя часть колоды ловко подрезается под нижнюю, заставил брови Букса удивленно полезть вверх. Детская выходка, но Элиза все равно заулыбалась.
— Выходит, вы неплохо знакомы с картами? — саркастически заметил Букс. — Нужно будет это запомнить.
— А вы сами попробуйте несколько месяцев проторчать на корабле, плывущем из Новой Зеландии, где нет никаких других развлечений. Один очаровательный американец научил меня там фокусу... — она ухмыльнулась, — ну, или двум. — Карты замерли в ее руках, а затем она тихо рассмеялась. — Нет, все-таки трем.
Быстрое движение пальцами — и она выложила карты лентой, потом провела по ней рукой взад-вперед, заставив карты несколько раз перевернуться.
— Жаль одной не хватает, — заметил Букс, и она, прекратив свои манипуляции, убедилась, что он прав. — Дамы червей, — продолжал архивариус, словно не обращая внимания на то, что она внезапно замерла.
— Ловко подмечено, Велли, — сказала она, делая большой глоток пива, чтобы успокоиться.
Вокруг Элизы снова шумели репортеры и вся выпившая братия, но она ничего не замечала, застыв, словно статуя. Она смотрела на выложенную перед ней пятьдесят одну карту и лихорадочно пыталась сообразить, что это должно означать. Медальон и сбивчивая болтовня Гарри насчет «мышей в лабиринте» явно имели какой-то смысл, но когда он сказал «Я нашел это... теперь и ты тоже должна найти», она подумала, что это было указание на Чеширского Кота. Может быть, он имел в виду даму червей? Ей нужно было время, чтобы вычислить это.
Она посмотрела на Букса, и все ее дедуктивные размышления прервались. Он рассеянно разглядывал дно своего стакана. Выглядел он точно так же, как она выглядела в его архиве.
— Почему вы не пьете, Велли? — Неужели ее компания настолько неприятна ему?
Букс прокашлялся со смущенным выражением лица.
— Вы, наверное, уже забыли, что я вам рассказывал перед этим? Вот именно так, — сказал он, оглядываясь на царившее вокруг них оживление, — я и попал в большую беду в прошлый раз.
Элиза улыбнулась, глядя в свою кружку.
— Давайте, расскажите мне о ней, об этой лисице, поймавшей вас на такую нехитрую приманку.
Архивариус неловко заерзал на своем стуле.
— Я предпочел бы о ней забыть. — Но, похоже, он пока был не в состоянии сделать это, по крайней мере, в настоящее время. Он даже не пытался скрыть, как это выбивает его из колеи. Наконец Веллингтон пригубил свое вино. Лицо его побледнело, и он очень аккуратно поставил стакан на стол. — Есть еще одна проблема: бармен за стойкой готовит это пойло, добавляя вино в воду, в которой моется.
Элиза чуть не задохнулась от хохота и жестом показала трактирщику принести им еще пинту стаута.
— Вам должно быть это знакомо, — жалобно вздохнув, сказал он. — Она была такая дерзкая, совсем как вы, но ее талант ведения беседы поразил меня. У меня было такое чувство, что мы с ней могли бы говорить о чем угодно.
— Но чем же вы говорили?
— О, о достижениях науки, о дирижаблях последних конструкций в Европе, — она ведь итальянка, я говорил вам? — о том, что социальное воздействие разработок Бэббиджа и его команды никто никогда не мог предви...
— Вы на самом деле знаете, что может увлечь девушку, Букс.
Он покраснел и сделал глоток стаута из появившейся перед ним кружки.
— Нет, мисс Браун, я этого не знаю.
Это признание застало ее врасплох, словно неожиданно выскочивший из тени сутенер.
— За решения, которые я принимаю в своей жизни, ответственность несу только я сам.
Элиза так и не поняла, было ли это его убеждение, либо же он просто хотел заверить в этом самого себя. На всякий случай она придержала язык, а он продолжал:
— Я выбрал карьеру архивариуса, руководствуясь мотивами, которые — я в этом до сих пор уверен — являются самыми лучшими и правильными. Но последний поворот событий, включая и ваше появление на другом конце моего письменного стола, заставил меня задуматься, не допустил ли я ошибку.
— Вы просто воспользовались представившимся шансом, — предположила она.
Он сокрушенно кивнул.
— Именно это я и сделал.
В ответ Элиза рявкнула на него так, что он вздрогнул.
— Так значит, вы считаете себя изгоем министерства только потому, что какая-то убогая потаскуха смогла одурачить вас?
Он нервно постучал костяшкой пальца по столу.
— Нет необходимости так обобщать, мисс Браун.
— Судя по вашим рассказам, Букс, вы все это время слишком усердно работали на королеву и империю. Вы забыли о существовании мира вокруг вас, мира, где есть столько впечатлений и переживаний.
— У меня в жизни немало переживаний, мисс Браун.
— Да что вы говорите? — Элиза сделал большой глоток пива, а затем неторопливо облизала с губ белую пену. — Тогда расскажите мне, Веллингтон Торнхилл Букс, эсквайр, каким образом вы развлекаетесь?
Веллингтон часто заморгал. Трудно сказать, что именно произвело на него такое впечатление, — ее неожиданная развязность или крепкий горький стаут.
— Мне этот вопрос кажется неуместным.
Элиза слегка вздохнула. Вероятно, трещины на его парадном фасаде ей просто померещились и она приняла желаемое за действительное.
Послушайте, Велли, я сейчас занимаюсь у вас канцелярской работой. Может быть, судьба свела нас надолго, а может быть, нас завтра убьют — в любом случае нам нужно лучше узнать друг друга, как это бывает у напарников. На данный момент мы ведь работаем вместе.
— Чем мы могли бы заняться, вернувшись в архив, если бы вы были со мной более откровенны. Я уверен, что ваши предыдущие партнеры рассматривали доверие как гарантию и основу ваших взаимоотношений, верно? — Он отхлебнул немного пива и поставил свою кружку с неким подобием довольства на лице.
Итак, Веллингтон Торнхилл Букс, эсквайр, все-таки показал свои зубы.
— Все, Велли, туше, сдаюсь. Но вопрос остается открытым: мы почти не знаем друг друга. Давайте, по крайней мере, попробуем понять, кто из нас чем дышит. — Она откинулась на спинку стула, прекрасно зная, что сейчас на ее бюсте загадочно заиграли тени и отблески каминного огня, сделав его неотвратимо притягательным для взгляда Букса. — В свободное время я люблю читать стихи романтических поэтов. При свечах, с бокалом вина. Теперь ваша очередь.
