- Простите, вы увидели, как две женщины вышли из бара вместе и это вас беспокоит? Я не понимаю, в чём проблема. - Конечно, я понимала, но иногда приходится притворяться.
- Сьюки! - позвал меня Сэм.
- Могу я принести вам ещё что-нибудь, джентльмены? - спросила я, так как Сэм, несомненно, пытался воззвать к моему здравому смыслу.
Теперь они оба странно смотрели на меня, сделав правильный вывод, что я точно не поддерживаю их программу.
- Думаю, что мы готовы уходить, - сказал Тюремные Наколки. - Наш счёт уже готов? - У меня уже был готов счёт, и я положила его на стол между ними. Оба они посмотрели на него, хлопнули сверху по десятке и оттолкнули назад стулья.
- Секундочку, я принесу вашу сдачу, - сказала я и повернулась.
- Не надо сдачи, - ответил Коричневые Волосы, хотя его тон был неприветливым, а он сам не казался искренне взволнованным моим обслуживанием.
- Ничтожества, - пробормотала я, когда подошла к кассовому аппарату у стойки.
- Сьюки, ты должна с этим смириться, - сказал Сэм.
Я удивлённо уставилась на Сэма. Мы оба стояли за стойкой, и Сэм смешивал водку коллинс. Он спокойно продолжал, не отводя глаз от своих рук. - Ты должна обслуживать их так, будто это кто-то другой.
Не слишком часто Сэм рассматривал меня как служащего, а не партнера, которому доверяют. Меня это задело; более того, я поняла, что он прав. Даже будучи внешне вежливой, я должна была стерпеть их последние замечания без комментариев - если бы не футболки Братства. Мерлот не мой бизнес, а Сэма. И если клиенты не будут возвращаться, то он понесёт убытки. В конечном счете, если ему придётся увольнять официанток, то я тоже войду в их число.
- Прости, - сказала я, хотя мне было нелегко себя заставить. Я ослепительно улыбнулась Сэму и ушла в очередной, уже лишний обход моих столов, который, вероятно, пересёк черту от предупредительного к раздражающему. Но если бы я зашла в служебный туалет или общественную женскую уборную, то закончила бы рыданиями, потому что обидно получать выговор и обидно быть неправой; но обиднее всего быть поставленной на место. Когда мы закрылись этой ночью, я уехала так быстро и спокойно, как только могла. Я оказалась перед необходимостью преодолеть свою обиду, но предпочла зализывать раны дома. Я не хотела никаких 'небольших переговоров' с Сэмом или, собственно говоря, с кем-либо ещё. Холли смотрела на меня с излишним любопытством.
Так что я выскочила на стоянку с сумочкой и всё ещё повязанным передником. К моей машине прислонился Трэй. Я подскочила, не успев остановиться.
- От кого-то убегаешь? - спросил он.
- Нет, справляюсь с расстройством. Что ты тут делаешь?
- Я собираюсь проводить тебя домой. Амелия здесь?
- Нет, она на свидании.
- Тогда я должен проверить дом, - сказал большой мужчина и забрался в свой грузовик, чтобы проследовать за мной по Колибри-роуд. Я не видела ни одной причины для возражений. На самом деле, мне стало лучше от того, что со мной есть кто-то, кому я доверяю. Мой дом был таким же, каким я его оставила, точнее, его оставила Амелия. Фонарь включался автоматически, и она оставила свет на кухне, так же как и на веранде. С ключами в руке я подошла к двери кухни.
Большая рука Трэя схватила мою, когда я начала поворачивать дверную ручку. - Там никого нет, - сказала я, проверив это своим методом. - И Амелия ставила защиту.
- Ты останешься здесь, пока я осмотрюсь, - сказал он мягко. Я кивнула и впустила его. Спустя несколько секунд тишины, он открыл дверь, чтобы сказать, что я могу войти в кухню. Я была готова следовать за ним, проверяя остальную часть дома, но он сказал. - Я бы хотел стакан колы, если у тебя есть. - Он превосходно избавился от преследования, обращаясь к моему гостеприимству. Моя бабушка отшлёпала бы меня мухобойкой, если бы я сразу же не подала Трэю колы.
К тому времени, как он вернулся в кухню и объявил дом свободным от злоумышленников, на столе стоял стакан ледяной колы, и лежал бутерброд. Со свернутой салфеткой.
Не говоря ни слова, Трэй сел, разложил салфетку на коленях, съел бутерброд и выпил колу. Я сидела напротив него со своим напитком.
- Слышал, что твой мужчина исчез, - сказал Трэй, вытерев губы салфеткой.
Я кивнула.
- Как ты думаешь, что с ним случилось?
Я разъяснила обстоятельства. - Так что я не услышала от него ни слова, - закончила я. Рассказ прозвучал так автоматически, как будто я записала его на плёнку, а потом прокрутила.
- Это плохо, - вот и всё, что ответил Трэй. Так или иначе, я почувствовала себя лучше, благодаря тишине и недраматическому обсуждению щекотливой темы. Через минуту задумчивого молчания Трэй сказал. - Надеюсь, что ты скоро найдёшь его.
- Спасибо. На самом деле я беспокоюсь за него. - Это было огромным преуменьшением.
- Что ж, я должен ехать, - сказал он. - Если ночью тебя что-то испугает, позвони мне. Я буду здесь через десять минут. Нехорошо, что ты тут одна во время войны. - Моё воображение нарисовало мне картинку с танками, съезжающими по моей подъездной дорожке.
- Как ты думаешь, насколько плохо это может быть? - спросила я.
- Мой отец рассказывал мне о последней войне, тогда его отец был ещё маленьким, Шривпортская стая воевала со стаей из Монро. В стае Шривпорта тогда было приблизительно сорок человек, включая хэлфи. - Хэлфи было распространённым словом у вервольфов для тех, кто стал волками после укусов. Они могли превратиться в своего рода человека-волка, но никогда не достигали прекрасной формы волка, так что рождённые вервольфами считали себя превосходящим видом. - Но в стае Монро была группа студентов, так что их тоже было сорок-сорок пять. В конце борьбы обе стаи ополовинились.
Я подумала о вервольфах, которых знаю. - Надеюсь, что сейчас всё закончится не начавшись.
- И не надейся, - ответил Трэй. - Они отведали крови, и убийство девушки Олси, вместо самого Олси, было трусливым способом начать борьбу. Они также пытались добраться до тебя; от этого стало только хуже. В тебе нет ни капли крови вервольфов. Ты друг стаи. Это должно было сделать тебя неприкосновенной, а не целью. И сегодня днём Олси нашёл Кристин Ларраби мёртвой. - Я снова была потрясена. Кристин Ларраби была - была - вдовой одного из предыдущих вожаков стаи. Она занимала высокое положение в сообществе вервольфов и в выборах охотно поддерживала Джексона Герво. Теперь она за это поплатилась.
- Он не действует против мужчин? - Мне, наконец, удалось заговорить.
Лицо Трэя было мрачным от презрения. - Нет, - сказал вервольф. - Единственное, о чём я могу подумать, так это что Фурнан хочет вывести Олси из себя. Он хочет, чтобы все были как на иголках, в то время как сам Фурнан остаётся спокойным и собранным. А также, он хочет получить то, что ему нужно. Находясь между горем и личным оскорблением, Олси может выстрелить как дробовик. Ему же нужно больше походить на снайперскую винтовку.
