Ознакомительная версия.
— А правда, что вы агент номер три ИнтерГалактической полиции?
Божья, коровка подошла к травинке и возобновила восхождение.
— И у вас наградной бластер с автографом президента Федерации?
— Иди, мальчик, иди, — сказала Кора. — Слишком любопытные пастухи долго не живут.
— А сколько они живут? — спросил Витя, но пошел прочь за коровами.
Ему было шесть лет, и жизнь только начиналась. Кора Орват уже потеряла четыре тела, и пятое, выращенное из ее собственных, хранившихся в Первом отделе клеток, было совсем новым, а так как было материализовано лишь неделю назад, то еще совсем не загорело.
— Кора! — послышался от крайней избы голос бабушки Насти. — Куда ты запропастилась, противная девчонка? Немедленно обедать! Суп стынет.
Кора улыбнулась. Она так стосковалась по родному бабушкиному голосу! Жизнь пролетает в трудах и опасных приключениях.
Кора поднялась, накинула легкий плащ и побежала вверх по склону.
Баба Настя, отлично сохранившаяся стройная женщина семидесяти трех лет, без единого седого волоса, все зубы на месте, морщины — только в уголках глаз, уже накрыла на стол. Теперь она хлопотала у печки, доставая оттуда горшочек с борщом. По комнате расходился сказочный аромат. Кора забежала на минутку в туалетный блок, привела себя в порядок, затем зашла в свою спальню и мгновенно переоделась к обеду. Деревенская жизнь — деревенской жизнью, но опускаться нельзя! Тем более если вспомнить, что фамилия Орват относится к старой шляхте из великопольского селения Кживда, а старая польская шляхта всегда переодевается к обеду.
Переодеваясь, Кора с любовью поглядела на портрет своего прапрадедушки Бронислава, активного участника польского восстания 1863 года, сосланного за это в российскую глухомань — деревню Пьяный Бор Великогуслярского уезда Вологодской губернии. Здесь пан Бронислав женился на русской девушке Параше, народил детей и прожил сто три года. На портрете кисти великого Выспянского бригадный генерал Орват был изображен в пике карьеры — на голове уланская рогатувка, усы достают до ушей, взгляд орлиный, ладонь на гарде сабли.
— Ну и что нового на работе? — спросила бабушка, усаживаясь напротив внучки.
Из гуманных соображений бабушке ничего не говорили о настоящих занятиях Коры.
Считалось, что Кора трудится юрисконсультом в Галактическом центре и потому ей приходится часто летать по делам в отдаленные районы Галактики.
— Мне так не хочется думать о работе, бабуся, — взмолилась Кора. — Дай мне насладиться беззаботной жизнью!
— Может быть, тебе лучше построить новую семью? — спросила бабушка, избрав другую линию нападения. — Остепенишься, заведешь детей, я буду с ними гулять…
— Одного раза достаточно! — отрезала внучка. Первый брак Коры был неудачен, и она не любила о нем вспоминать.
Бабушка не стала настаивать. Она любовалась внучкой и думала о том, что профессия юрисконсульта очень опасна для такой нежной девушки, как ее Кора. Как жаль, что Кора не стала литературоведом или математиком!
Нежное солнце проникало на веранду старого деревенского дома, нахальная оса кружилась над сахарницей, слышно было, как квохчут куры, как замычала на лугу корова, и соловей в роще запел было песню, да спохватился, что день в полном разгаре, рано еще петь…
Кора была одета в простой, правда, сшитый в Париже сарафан, синий, в мелкий белый горошек, непослушные золотые волосы сдерживала голубая лента, узкое серебряное колечко с рубином было единственным ее украшением.
«Такая нежная красавица — моя внучка, — думала бабушка Настя. — И как ей не повезло. Неужели она так и не отыщет себе достойного спутника жизни?»
«Чудесно, — думала Кора, — чудесно получить передышку, не чуять близкого дыхания преследующей смерти, не ощущать тягучего запаха крови, не слышать, как визжат электронные стрелы и лязгают пули о бронежилеты. Да, пожалуй, зря я не стала математиком или энтомологом — почему бы мне не изменить жизнь? Ведь еще столько бабочек не описано и не изучено во Вселенной…»
— Бабушка, — спросила Кора, — как ты относишься к энтомологии?
— Прекрасно! — воскликнула бабушка, которая угадала, что в головке ее любимой внучки проносятся мысли о перемене специальности.
Малиновки мелодично перекликались в листве груш и яблонь. От реки доносился голосок пастушка Вити, который звал коров перейти в прохладу леса.
— Та-та-та-та, — мелодичным пулеметом заверещал видеофон.
Кора глубоко вздохнула и пожалела о том, что не успела сбежать в энтомологию. И, судя про тембру видеофонного звонка, в ближайшие недели ей этого не сделать.
Не вставая из-за стола, Кора щелкнула пальцами, включая связь. На экране видеофона возникло мужественное загорелое лицо немолодого седовласого человека с ярко-голубыми смеющимися глазами и резко очерченными полными губами.
У бабушки дрогнуло сердце. Неважно, что этот человек кажется немолодым — но какое благородство, какой мужественный облик! Пожалуй, такого мужа она пожелала бы своей красавице.
— Бабуля, — взмолилась Кора, — скажи, что меня нет дома.
Баба Настя никак не могла собраться с силами соврать в лицо такому человеку и, конечно же, упустила драгоценное время.
— Не трудитесь, Анастасия Тадеушевна, — сказал пожилой герой, — в вашем возрасте пора думать о боге, а не лгать первому встречному. Ваша внучка сидит справа от вас, и сейчас я ее вижу.
В этот момент аппарат видеофона быстро повернулся так, чтобы Кора попала в поле зрения мужчины, чего видеофон никогда раньше не делал.
— Здравствуй, Кора, здравствуй, птичка, — произнес мужчина, с трудом удерживаясь от смеха.
— Ах, это вы, господин юрисконсульт! — воскликнула Кора, не делая попытки подняться. — Что заставило вас прервать свой послеобеденный отдых? Неужели в нашей конторе случилось нечто ужасное? Неужели кому-то надо мчаться в Антарктиду и подписывать доверенности?
— Ты права, Кора, — ответил юрисконсульт. — Тебе придется прервать отпуск и слетать на пару дней в Антарктиду.
— Ну уж позвольте! — разобиделась баба Настя. — Какая еще Антарктида? Девочка только начала отдыхать. Лица на ней нет! Я буду жаловаться. И вас, милостивый господин, выгонят с работы.
— Я жалею обо всем больше вас, — признался юрисконсульт. — Но у вашей девочки замечательный почерк. Ей предстоит создать ряд документов. И прошу вас — не сердитесь! Клянусь, что Кора возвратится к вам и к вашим знаменитым борщам не более чем через три дня.
— Ладно, бабуся, — сказала Кора, поднимаясь со стула и целуя бабушку в щечку. —Я и на самом деле постараюсь поверить этому хамелеону, обманщику малолетних, извергу Милодару. Но если он меня снова обманет и я не вернусь сюда через три дня, то его внуки скоро увидят труп любимого дедушки.
Ознакомительная версия.
