Новость буквально шокировала Тревора.
— Надеюсь, ты не пожалеешь об этом, — сказал он наконец после некоторой паузы. — Будем надеяться, что Джайлз достаточно повзрослел, чтобы не пытаться добиться личной выгоды для себя от общения с тобой. Но не говори потом, что я тебя не предупреждал.
— Отнюдь, Тревор, я запомню твои слова и буду держать ухо востро. — Я ухмыльнулся. — И уверяю тебя снова и снова, что я в состоянии сам позаботиться о себе.
Тревор поднялся.
— Что ж, я, пожалуй, пойду. — Он подобрал букет цветов со стола. — Если я не донесу их до своей бедной соседки в ближайшее время, то они совсем завянут.
— Это точно, — сказал я, встал следом и проводил его до парадной двери.
— Всего доброго, Саймон, — сказал Тревор, стоя в дверях.
— Еще раз спасибо за книгу, Тревор, — ответил я. — Это чудесное дополнение к моей коллекции.
Тревор кивнул, но глаза его остались неподвижными.
— Совершенно не за что. Надеюсь, что это порадовало тебя. — Он отвернулся и пошел прочь. Мне показалось, что передо мной закрылась дверь, и отнюдь не та, за ручку которой я сейчас держался.
Что ж, это было весьма странно. Я запер дверь и прислонился к стене. Джайлз — преследователь? Тревор — предмет поклонения? Кто бы мог подумать?
Удивленно качая головой, я направился в кабинет, чтобы хоть немного поработать.
Я позвонил в дверь Джейн Хардвик ровно в четверть восьмого, как и обещал, и терпеливо ждал, пока она подойдет. Я чувствовал подъем сил и воодушевление после нескольких плодотворных часов работы над новым романом. В дверь, к счастью, перестали трезвонить, и я смог сосредоточиться на работе. В результате моя черствая сыщица Лу Энн Чипендейл по уши влезла в проблемы, связанные с ее последним делом. Сейчас я готов был немного отдохнуть от Лу Энн и заняться собственным расследованием.
Дверь открылась, Джейн вышла и заперла ее за собой на ключ. Она выглядела как истинная преисполненная благородства старая британская дева. К строгому черному платью она надела серебряные серьги, брошку и цепочку. Жители Снаппертон-Мамсли ни за что не заподозрили бы, что она была мертва уже больше четырехсот лет.
После спокойного «добрый вечер, Саймон» Джейн провела меня по тропинке за дом, к своему незаметному с дороги гаражу. Я нисколько не удивился, когда увидел ее машину. Черный красавец «вольво» сиял глянцем в вечернем солнце и идеально подходил к ее имиджу. Я комфортно расположился на пассажирском сиденье, хотя мне было немного странно ехать на машине слева и не видеть перед собой руля. Но если я собираюсь жить в Англии, то и к этому надо привыкать.
Во время короткой поездки к особняку Стивенсов, который находился всего в нескольких милях от деревни и к которому вела узкая гравийная дорога, я и Джейн обсуждали наши планы относительно вечернего рейда на почту. Джейн надеялась, что удастся обнаружить какие-нибудь следы, не принадлежащие Эбигейл Уинтертон, которые дадут нам зацепочку. Мне казалось, — что не стоит слишком уж рисковать, иначе полиция не отстанет от нас, но Джейн не согласилась со мной.
— Эбигейл Уинтертон вела очень странные записи, — объяснила Джейн, — даже если полицейские и наткнулись на них, то они ничего там не поняли. Я думаю, нам не помешает осмотреться как следует, быть может, кроме следов преступника, мы сможем обнаружить и секреты, которыми владела Эбигейл.
Она отказалась рассказывать мне больше, одарив меня своей чарующей улыбкой и посоветовав набраться терпения.
В этот самый момент мы поднялись на вершину очередного холма, и перед нами открылся вид на особняк Стивенсов, скрытый до этого рельефным ландшафтом. Я присвистнул от изумления.
Слово «дом» не совсем подходило, чтобы описать то, что я увидел.
— Это что, настоящий замок? — спросил я. Я и не слышал, что прямо у меня под носом, неподалеку от Снаппертон-Мамсли, сохранился рыцарский замок.
Джейн рассмеялась. Она не переставала заливаться смехом, когда мы припарковались и вышли из машины.
— Нет, Эверард Стивенс построил его. Он всегда хотел жить в средневековом замке, вот и заказал это чудо строительной мысли в архитектурном бюро.
— Похоже, прораб был пьян и страдал косоглазием, — сказал я, скептически оглядывая шедевр, опираясь на машину Джейн.
Замки бывают разные. Они бывают очаровательные, волшебные, внушающие благоговейный ужас, вызывающе современные. Этот же, казалось, взывал к сочувствию. То ли человек, проектировавший его, страдал алкоголизмом, то ли он считал себя Сальвадором Дали от строительного бизнеса, но что-то с замком было явно не так. Он был вполне готическим — хоть что-то, — как раз в стиле заброшенных развалин, где можно встретить таких, как я, свисающих с притолоки. В виде летучей мыши, разумеется. Но если бы я знал летучих мышей (а я, к счастью, не знаю ни одной), то, уверяю вас, они бы постыдились называть эту карикатуру домом.
Для начала — пропорции отсутствовали начисто. Башни были слишком тонкими, словно макаронины, прилепленные к куску отбивной. Далее — в конструкции были использованы несколько типов камней. Результат — бредовый эффект, из-за которого все сооружение походило на постмодернистскую интерпретацию «средневекового». Я содрогнулся.
Джейн снова рассмеялась.
— Я так и знала, что тебе понравится это место, Саймон. Хорошо, что именно я показала тебе этот замок. Выражение твоего лица просто неподражаемо.
— Что-то подсказывает мне, что это будет не последний сюрприз вечера, — пробормотал я, проследовав за Джейн по мосту, перекинутому через ров. Жаль, что мы приехали сюда не на конях, хотя идиот, который спроектировал все это безобразие, сделал главный вход таким маленьким, что в него едва проходили два человека. Джейн вела меня через внутренний дворик, вверх по ступеням, к парадной двери. Она подняла тяжелый дверной молоток, вылитый из бронзы в виде какого-то странного геральдического знака, и трижды постучала в дверь.
Спустя лишь несколько секунд дворецкий открыл нам дверь. Мы вошли, и я удивленно моргнул. Неужели «Семейка Адамсов» снова в моде? Дворецкий был точь-в-точь как громила-вурдалак из последней экранизации.
Вот только голосом он не вышел. Я даже решил сначала, что это чей-то женский голос. Я удивленно посмотрел на Джейн, и она познакомила нас. Оказывается, Добсон действительно раньше была женщиной. Не иначе как бывшая советская баскетболистка. Видимо, ее накачали стероидами и гормональными препаратами, так что мужского в ней было немало, например, усы на верхней губе и густые кустистые брови. Но, приглядевшись, я решил, что все-таки на женщину она походит больше. Добсон жестом пригласила нас проследовать за ней и привела в гостиную, если это можно было так назвать. Я оглянулся, чтобы осмотреть парадный вход в замок изнутри. Все было отделано мрамором, и повсюду стояли чучела трофейных животных всех размеров и мастей. На стенах висело дорогое коллекционное оружие, а на полах лежали умопомрачительные ковры ручной работы. Но все вместе производило впечатление довольно гнусное. Словно хозяева скорее хотели похвастаться своим состоянием, нежели свить уютное гнездышко в средневековом стиле. Стоит ли сомневаться, что элегантная миссис Стивенс палец о палец не ударила, чтобы принять участие в этой пародии на дизайн интерьера. В отличие от всего, что меня окружало, у нее был вкус.
