Олег Северюхин - Личный поверенный товарища Дзержинского. Книга 4. Гром победы

– Почему в Аргентину, – проявлял я непонятливость, – почему не в Африку, например? Южная Африка наводнена немецкими колонистам. Почему не в Гималаи, в конце концов? Ведь в Гималаях находится таинственная Шамбала, которая поможет возродиться фашизму во всем мире. Почему именно в Аргентину?

– Полковник Казанов, – Миронов вдруг перешёл на официальный тон, – вы офицер советской разведки и не должны обсуждать распоряжения высшего руководства. Раз Центр сказал, что Гитлера нужно искать в Аргентине, мы будем искать его в Аргентине. В Африке и на Гималаях есть свои сотрудники, чтобы искать там, если им будет поставлена такая задача.

– Хорошо, – сказал я, – в разведке ещё есть традиция думать над тем, что тебе приказывают. Возможно, что Гитлер, Борман и Мюллер не покидали Испанию, спокойно живут там и смотрят, как все разведки мира устремляются в Аргентину для их поисков. Почему Центр считает, что Испания это уже отработанный район?

– Давайте мы не будем обсуждать директивы Центра, – взмолился Миронов, – у нас и так неприятностей выше крыши. Всей разведке срезали должностные оклады, убрали спецзвания безопасности и прилагаемые к ним доплаты и привилегии. Наши резидентуры сокращают так, как будто военная опасность исчезла и Советскому Союзу ничего не грозит. Но учтите, я вам этого ничего не говорил и, если вы будете на меня ссылаться, я буду опровергать каждое ваше слово.

– Успокойся, – сказал я ему – никто не собирается писать на тебя донос. В России это всегда было западло. Тьфу, черт, нахватался от пролетариев блатного жаргона. Ты мне лучше скажи, для чего нам нужны эти Гитлер, Борман и примкнувший к ним Мюллер? Какую ценность они для нас представляют? Ну, поймают их англичане или американцы. Ну, казнят их. А дальше-то что?

– Удивляюсь я вашей политической близорукости, товарищ Казанов, – с иронией сказал Миронов, – вроде бы уже не мальчик, везде успели побывать, а никак не возьмёте в толк, что они являются носителями высших секретов Рейха. Рейха, – и Миронов поднял вверх указательный палец, чтобы подчеркнуть важность им сказанного. – Понимаете, насколько СССР будет сильнее других государств, обладая этими секретами?

– Ну, и насколько сильнее, – спросил я с усмешкой. – Вон, царь Николай был обладателем самых высших секретов Российской империи. И что, помогли они кому-нибудь? Да ничуть не бывало. Расстреляли в подвале вместе с детьми малыми, зато потом все засекретили. Точно так же будет с Гитлером и с Борманом. Хотите узнать секреты построения Национал-социалистической рабочей партии Германии? Так спросите меня, я вам расскажу все секреты. Все секреты уже давно расхватаны. Правда, ракетных специалистов поделили не поровну, американцам досталось больше. И физики-ядерщики тоже у Америки оказались. Вот где большие секреты. Вот где должны сосредоточиваться усилия разведки, а не на поиске полудохлых руководителей фашизма. Они от нас никуда не денутся…

– Слушай, Дон Николаевич, – сказал Миронов, – ты что, распропагандировать меня хочешь? Так я верность советской власти и её коммунистической партии в лагерях да на допросах с пытками сохранил. Издевательства уголовников и бывших полицаев перенёс. Сохранил веру в социалистическую справедливость и вот я сейчас здесь с тобой на антисоветские темы дискутирую, да тебя за такие слова нужно бы на перевоспитание послать, в Карелию или в Норильск, там бы ты понял, в чем сила коммунизма.

– Ладно, замнём для ясности, – сказал я, понимая, что Миронов ещё никак не отошёл от лагерей, и будет шарахаться от каждого неосторожного слова. На этом иностранные разведки и будут подхватывать советских людей на компрматериалах, обещая довести до партийного руководства их смелые высказывания за границей. А что это означает для человека? Лагерь и перевод в нижнюю часть пролетарского слоя. В лучшем случае, а могут и расстрелять для острастки, чтобы другим было неповадно. А парторганы ещё будут подыгрывать CIA и MI5, обещая отозвать проштрафившегося на родину и там всыпать ему по самое первое число. – Ты мне задание передал, я его понял. Буду выполнять его так, как считаю правильным его выполнить. Инициатива в бою должна быть. Это даже коммунисты поняли к концу войны. И начинать, вернее, продолжать, буду с Испании. С выявления маршрута выезда в предполагаемую Латинскую Америку. По мере выполнения задания буду информировать Центр через тебя. Лучше подготовь мне каналы связи и помощников в наших посольствах в Испании и Португалии. Пока, амиго.

Мы распрощались. Я ещё неясно представлял, что я буду делать, но в мозгах у меня уже крутилась старая республиканская песня:

Конец четвертой книги