— Насобачился, — хмуро съязвил он. — И что я их так ненавижу?
— Пойдем дальше, нам нельзя задерживаться. Ведь все, о чем вы договорились вчера с Александром, рухнуло. Я даже не знаю, что может произойти.
Олег кивнул. Не убирая пистолет, он взял меня за руку, и мы пошли вперед.
— Я беспокоюсь за Юрку, — проговорила я, надеясь, что Олег скажет мне в ответ что-нибудь успокаивающее.
— Честно говоря, я тоже. Но я уверен, что он-то не потеряет голову и не нарушит нашу договоренность, а будет ждать в номере, — четко произнес Олег. И я в который раз подивилась его необъяснимой способности не обращать внимания на собственный страх. Рядом с Олегом можно было немного расслабиться, потому что он был абсолютно надежным. Есть такая личностная категория — человек абсолютной надежности. Но я тоже старалась ничего не упустить.
Остановились мы с Олегом одновременно, потому что одновременно увидели его. Он словно возник из воздуха на нашем пути. Только что впереди ничего не было. И вот стоит он — гигантский серый ротвейлер с блестящими глазами. С человеческими синими глазами.
Нас разделяли метров двадцать.
— Узнаешь? — спокойно спросил Олег.
— Узнаю. Он пришел за мной. Это Валерий.
Олег издал какой-то неопределенный звук и, переложив пистолет в левую руку, встряхнул правой, разминая ее.
— С чего ты взяла, что это он?
— Знаю, — ответила я. — Олег, он живой, возможно, пуля подействует на него.
— Знаешь, три года назад пули его не брали, — возразил Олег и взял меня за руку. Рука его была теплой и властной, и оказалось, что моя ладонь, такая маленькая в сравнении с его рукой, мелко напряженно дрожит.
— Не волнуйся, — спокойно произнес Олег. Казалось, он прекрасно знает, как нам действовать.
— Пойдем вперед, — сказала я, и тут же поняла, что это снова не мои слова. Серый пес Валерий не сводил с меня глаз, наблюдая за тем, как скоро я пойму, что он снова командует моей речью.
Олег сделал шаг вперед, но я с силой дернула его обратно:
— Куда ты?! Не смей, опасно!
Олег замер. Вместо того, чтобы задавать вопросы, он поднял руку с пистолетом и переместил палец на спусковой крючок. Не сводя глаз с пса, Олег коротко произнес:
— Я же сказал, не волнуйся. Думаешь, я не понял, что он снова использует тебя?
Ну уж, это слишком. Больше я не могла выносить эту наглую собачью морду, которая хочет добиться того, чтобы я сама собой совершила какую-нибудь оплошность и подставила Олега. Но так просто и глупо меня не возьмешь.
Невыносимая боль снова сама по себе возникла в моей непокорной голове. Сцепив зубы, я промолчала, понимая, что если начну жаловаться, или просто дам понять Олегу, что мне плохо, он не сможет контролировать ситуацию. И будет обречен. Со мной Извеков вряд ли захочет расправиться, а вот Олегу конец. Так что пусть даже голова моя разломится пополам, я больше слова не скажу, и пусть Валерий наконец поймет, что я не хочу играть по его правилам.
Боль ослабла. Или Валерий решил дать мне передышку, или, прочитав мои размышления, бросил свои попытки превратить меня в марионетку. Пес неожиданно резко развернулся и прыжком исчез в темноте. И тотчас же со всех сторон загорелись десятки разноцветных огоньков-глаз. Они медленно смыкали кольцо, и вот уже мы с Олегом оказались окружены самыми жуткими представителями райского населения. Это были невероятно большие собаки самых нелепых, несобачьих каких-то цветов, все с человеческими глазами, а в ногах у псов-оборотней толпились и поскуливали настоящие бродячие псы, казавшиеся полуслепыми щенками на фоне своих мерзких соседей.
— Так, — обронил Олег, принимая знакомую мне позу, означавшую, что он готов к любым неожиданностям.
— Олег, не надо спешить. Если бы они хотели нашей смерти, они уже сто раз могли нас разорвать. Надо сначала узнать, чего они хотят.
— Узнай, — зло отозвался Олег.
Человеческие шаги, гулко зазвучавшие в той стороне, куда скрылся серый пес, заставил меня оборвать перепалку. В гуще теснившихся псов возник Валерий. Он был совершенно такой же, каким я видела его в Раю. Ничего не говорило о том, что он только что прошел превращение. Его не прошибал пот и не охватывала слабость, как это было с зомби. Он был свеж и… улыбался! На широком поясе его комбинезона висела кобура.
— Катя, можно тебя на два слова! — вежливо поклонился он.
Олег напрягся. Он готов был взорваться от следующего же слова Извекова.
Я двинулась вперед. Олег не выпустил мою руку, но и не произнес ни слова. Молча он давал мне понять, что не собирается отпускать меня на переговоры с Валерием. Я обернулась на него. Олег даже не бросил на меня взгляда, все его внимание было приковано к Извекову и его разномастной своре.
— Олег…
Он закусил губу, прищурился, и, не меняя позы, тихо произнес:
— Умоляю тебя, малышка, не осложняй мне задачу…
— Олег, он заинтересован во мне, он не станет нападать на меня, у него другие планы… Прикрой меня сзади, я подойду к нему.
Олег выпустил мою руку. Я снова повернулась к Валерию. Тот стоял и улыбался, наблюдая, как я медленно приближаюсь к нему. Оборотни расступились, освобождая мне проход. Оставив между нами метра два, я остановилась.
— Поздравляю, — сказал Извеков. — С твоим мозгом мне не справиться. Тебе хорошо удалось игнорировать мою настойчивость. Сводить тебя с ума болью я не хочу, остается только договориться по-хорошему. Сашка сослужил нам с тобой плохую службу. Только себе он сделал хорошо. Теперь он там, где мечтал оказаться последние три года. Он верно рассчитал, чтобы я наконец позволил ему покинуть нас, он стал не помогать мне, а мешать…
— Я думала, что мы будем говорить обо мне, — оборвала я его, больше всего боясь, что у Олега не выдержат нервы, пока Извеков здесь пускается в пространные рассуждения по поводу своего зомби.
— А о тебе у меня всего лишь одна тема для разговора. Ты должна вернуться туда, откуда Саша тебя увел. Наши с тобой дела еще далеко не закончены, — снова широко улыбнулся Извеков.
— Я никуда не пойду. Если ты не уберешь своих чудовищ, мы будем бороться, сколько сможем.
— Минут десять, — посерьезнел Валерий. — Это если вдвоем. И минуты три-четыре, если Середа останется один. И всего-то минута понадобится моим людям, чтобы войти в номер Орешина в гостинице…
Наверное слишком сильной была моя реакция на его слова, потому что, глядя мне в лицо, он осекся и через несколько секунд продолжил:
— Но, разумеется, ты можешь выбрать — если ты идешь со мной, твой брат останется невредим.
— А Олег?..
— Я могу что-либо обещать только насчет Орешина. Уцелевшего при расстреле я не буду расстреливать дважды… если ты будешь послушна, — серьезно сказал он.
