— Уилл, прости меня.
— За что?
— Я — дура, вот за что. Я знаю, это нелегко — быть женатым на мне. Я тоже устала от этого, ты знаешь, но ничего не могу с этим поделать. У меня такое чувство, будто я на американских горках, и тормоза вот-вот откажут.
— Тебе не нужно извиняться. Ты ни в чем не виновата. Я просто повел себя как полный мудак. У меня стресс из-за работы, и мне нравится быть женатым на тебе, так что никогда не забывай об этом. Мы поговорим утром и посмотрим, что можно сделать. Постарайся немного поспать.
Он поцеловал ее влажные, пахнущие кокосом волосы, и она прижалась к его груди.
***
Энни закрыла глаза, надеясь, что усталость не даст снам прийти и что она не проснется оттого, что видит мир глазами убийцы. А еще хотелось верить, что Альфи проспит еще пару часов, потому что она внимательно посмотрела на себя в зеркало и поняла, что сейчас ей как никогда нужен сон.
Лето 1950 года
Прошло три недели, прежде чем Колину разрешили выйти на центральную арену для выступления. Горди усердно занимался с ним, и Колин делал все, что от него требовалось, и даже больше. Другие клоуны помогали, а остальные артисты наблюдали, как нескладный подросток превращается в настоящего артиста. Он держался естественно и умел сделать так, чтобы самый маленький трюк выглядел легко. Горди остался доволен и немного волновался, что Колин отнимет у остальных внимание.
Сегодня цирк проехал парадом по городу, в котором они находились, и дети стекались к Колину — к его удивлению и раздражению Горди. Он немного сомневался, что его протеже справится с этим выступлением. После парада Колин так радовался, что Горди почувствовал себя виноватым. Он лишил парня матери, хотя тот еще не знал об этом, и — пока все в порядке — полиция его не искала.
Но оставалась одна проблема. У него снова появился зуд, и он напоминал жжение внутри кожи. Ему хотелось расчесывать кожу до крови, но он знал, что это ничего не изменит. Единственный способ удовлетворить этот зуд — убить кого-нибудь. Неважно, кто это будет — мужчина, женщина или ребенок. Если бы представилась возможность, он бы ею воспользовался. Одна мысль об этом приводила Горди в безумие. Ему пришлось пойти прогуляться, чтобы успокоиться.
Оставив Колина репетировать на арене, Горди прошел по периметру цирка, затем проскользнул через щель в заборе, чтобы попасть в парк. Вдалеке виднелась игровая площадка, и он отправился туда. Подойдя ближе, он увидел одинокую девочку, качающуюся на качелях. Оглядевшись вокруг, Горди не заметил ни ее родителей, никого-либо еще. Она раскачивалась вперед и назад, используя свое тело, чтобы заставить деревянное сиденье двигаться.
Он прошел через детскую площадку в ее сторону. Когда девочка заметила его, Горди кувыркнулся, подскочил и поклонился ей. Склонившись, он вытащил из рукава букет цветов и протянул его девочке. Ее угрюмое лицо расплылось в улыбке, и она начала смеяться. Он улыбнулся ей, а затем сел на качели рядом. И принялся подражать ей, раскачиваясь вперед-назад, пока не оказался на одном с ней уровне. Она огляделась вокруг, затем повернулась к нему.
— Что ты делаешь?
— Качаюсь. А ты что делаешь?
— Качаюсь.
Он засмеялся.
— Так нас двое. Почему ты здесь одна?
— А почему ты один?
Горди наклонил голову, обдумывая свой ответ.
— Я здесь, потому что мне захотелось тишины и покоя. А там очень шумно. — Он указал в направлении цирка.
— Я тоже. У меня закончилась воскресная школа. Я устала слушать, как они говорят об Иисусе.
— Ты думаешь, это разумно? Разве о тебе не будут беспокоиться?
Она покачала головой.
— Кто, монахини? Они не заботятся ни о чем, кроме Бога. Они захотят ударить меня линейкой или тапочком, когда я вернусь. Это же так больно. Думается, Бог не хочет, чтобы они обижали детей, но они это делают.
Горди впитывал информацию, которой только что поделилась с ним девочка. Она либо сирота, либо училась в интернате. Формально у нее нет никого, кто бы скучал по ней. Очень хороший знак.
— Не хочешь пойти и осмотреть цирк?
Она спрыгнула с качелей.
— Правда, прямо сейчас?
— Да, прямо сейчас. Ну, точнее через минуту. Видишь вон то поле? Сначала мне нужно пойти и собрать еще немного цветов. Ты можешь пойти и помочь мне, а потом мы отправимся в цирк, и я покажу тебе львов и слонов. Скоро время кормления. Ты сможешь посмотреть. Если ты будешь хорошо себя вести, я даже принесу тебе попкорн. Что думаешь?
Она замешкалась на мгновение, размышляя, стоит ли ей идти с клоуном. Она его не знала. Горди улыбнулся ей и протянул руку. Она оглянулась через плечо на цирк, раскинувшийся неподалеку, потом посмотрела на него и протянула ладонь, чтобы взять его за руку. Он улыбнулся про себя, ведя ее через игровую площадку к пустому полю вдалеке.
***
Когда солнце село и прохладный ветерок начал трепать деревья и цветы, зашевелился и материал некогда белого, а теперь кроваво-красного платья девочки. Несколько полицейских вместе с горсткой добровольцев прочесывали парк и окрестные поля в поисках маленькой Эстер Уайт, которая сегодня утром убежала с урока Библии, и с тех пор ее никто не видел. Люди очень серьезно подошли к заданию, и не раздавалось ни звука, когда они били деревянными палками по длинной траве и кустарникам. Сестре Саре в приюте оставалось только заламывать руки, пока мужчины занимались поисками.
— Кровавый ад, я ее нашел. Боже правый, во всяком случае, мне кажется, что это она. Офицеры, сюда.
Сержант Янг дунул в свисток, чтобы предупредить своих коллег, и побежал к парковому сторожу, который теперь согнулся вдвое и лежал на траве. На бегу Янг увидел две белые ноги, торчащие из-под куста на обочине зарослей. Одна нога в ботинке, другого нигде не видно.
Не желая идти дальше, он перекрестился, потому что, если пойдет, значит, это будет правдой. Он не мог придумать ничего хуже, чем смотреть на мертвое тело ребенка. Понимая, что у него нет выбора, Янг заставил себя двинуться с места. Звук, вырвавшийся из его уст, выражал полный ужас. Лицо девочки, с которой ему неоднократно приходилось разговаривать из-за ее дерзкого поведения, потеряло всякую узнаваемость, и он почувствовал, как подкосились ноги, когда упал на землю.
Кто мог сделать такое? Где-то здесь появилось чудовище; их городок не так уж велик. Худшие случаи насилия, которые у них случались, происходили за закрытыми дверями после того, как мужья возвращались из паба после слишком большого количества пива. Он никогда не видел ничего подобного и молил Бога, чтобы больше никогда не увидеть. Питерс подбежал к нему сзади, запыхавшись. Не смотря перед собой, он озаботился вопросом, почему его сержант лежит на земле. Янг указал перед собой, и услышал резкий вздох Питерса при жалком виде девочки.
— Что случилось? Она… вы знаете?
Сержант Янг заставил себя встать.
— Да, Питерс, она мертва. У нее все лицо истерзано.
— Как? Может быть, животное из цирка сбежало и убило ее?
Янг всем сердцем желал, чтобы все обстояло так просто. Намного легче принять и поверить, что лев или медведь совершил это ужасное деяние. Только Эстер не выглядела так, как будто ее загрызли. По всему ее телу и лицу отчетливо виднелись ножевые раны. Он сильно сомневался, что дикое животное попыталось бы спрятать тело под кустом.
— Правда? Ты думаешь, цирк не уведомил бы нас, если бы лев сбежал? Думаешь, может, он убил ее и вернулся к вечернему представлению, чтобы не попасть в беду?
— Ну, теперь, когда вы так говорите, нет.
— Нет, ты прав. С ней это сделало животное, но не четвероногое, а двуногое чудовище, и ставлю свою месячную зарплату на то, что он работает в этом цирке. А теперь возвращайтесь в участок. Мне нужен врач и больше офицеров. Я хочу, чтобы это поле отгородили от посторонних глаз, пока мы не перевезем ее в больницу.
